Подался бедрами вперед, заставляя Машу брать глубже. И это было именно то, что ей сейчас было нужно. Увидеть в нем человеческое, мужское, страстное, бренное. Провела ладонью по бедру, погладила живот, грудь под рубашкой. Хотела успеть потрогать все, до чего могла дотянуться. На ее голову легла рука, большой палец коснулся виска. Поняла намек, ускорила темп, хотя самой хотелось помедлить, насладиться своей властью, почувствовать его
отзывчивость, ранимость в самом уязвленном мужском положении. Но, судя по участившемуся дыханию Андрея, долго он не продержится. Пара глубоких, страстных движений внутри Машиного рта, и она почувствовала, как резинка наполняется спермой. Мужчина ласково, наощупь обвел контур ее губ, и отступил на полшага.
Так идол стал человеком.
Маша поднялась, подтолкнув мужчину в сторону стула, уступая место. Он с молчаливой благодарностью опустился на него, ощущая бесконечную слабость после оргазма. Девушка пару секунд медлила, в нерешительности топталась около него, а затем наклонилась и порывисто поцеловала в щеку. Андрей закрыл глаза, собирая разбежавшиеся в пустой голове слова. И тут же открыл их от самого страшного в тот момент звука: щелкнул замок, следом захлопнулась дверь. Сбежала.
Никогда в жизни до этого дня Андрей так быстро не одевался. Как назло ширинка не застегивалась, рубашка не хотела заправляться. Еще презерватив: не оставлять же генофонд на месте преступления. Куда девушка дела упаковку, он не знал. В темноте обнаружил на столе офисную бумагу. Сложил из листа что-то наподобие конверта, завязав презерватив, положил внутрь. Тихо посмеялся сам над собой. Детский сад «Орленок» и пилотка из бумаги. Но зато как остро!
Конечно же, девушки в коридоре не было. Не было ее и на лестнице, и в фойе, и в актовом зале. Дальше можно было не искать. Элвис покинул здание. Андрей был разочарован. И очарован. О последнем напоминали приятная сонливость и желание продолжить общение в другой плоскости.
Кое-как дождавшись окончания мероприятия, он, опять проигнорировав призыв коллег продолжить вечер в приятной компании в не менее приятном месте, поехал к Алеше. В приятном месте он сегодня уже был. Ну не весь… Частично. Ему хватило впечатлений, и очень не хотелось портить их другими женскими лицами.
ГЛАВА 7
Планам Нагорного не суждено было реализоваться. Ему даже не дали выйти из такси, на котором он вернулся к дому Вавиловых. Его утрамбовали обратно, сжав с двух сторон: друзья не рассчитали с дозой опохмела, и перешли на новый уровень опьянения. Теперь им хотелось кутить. Последней в такси села Лена и жалостливо посмотрела на Андрея, мол, прости, я ничего не смогла сделать. При этом взгляд у женщины был лихой, что лишало Нагорного союзника в ее лице.
— Куда мы едем? — смирившись, спросил он.
— Танцевать, — Дима сказал это так, будто другого ответа и быть не могло.
— Понятно. Как начнете танцевать — разбудите, — Нагорный откинул голову на сидение: надо хотя бы немного вздремнуть.
По дороге мужчины добавили градус, прихлебывая виски из маленьких, кукольных бутылочек. Таксист сначала напрягся: возить пьяных то еще удовольствие. Но уже через десять минут расслабился, распознав в пассажирах «интеллигентных алкоголиков». Это был его любимый тип: люди приятные, не мусорят, не скандалят, при деньгах, оставляют на чай. А эти еще и были не столько пьяные, сколько на кураже.
Сквозь дрему Андрей слушал разговоры друзей и думал примерно о том же, о чем и таксист. Кроме того, что не считал этих двоих приятных людьми. По крайней мере, в данный момент. Он хотел выпить и лечь спать, а не тащиться, не пойми куда, в ночь.
— Новая метафизика не отвергает связь явлений и их развитие. Антидиалектика в этой форме…
— Мы говорим о материалистической диалектике? — уточнил Алеша.
— Заткнитесь оба! — раздраженно отозвалась с переднего сидения Лена.
— Я уже протрезвела от ваших нудных споров.
— Слово дамы — закон, — с облегчением выдохнул Вавилов.
Спорить с философом о диалектике — дело контрпродуктивное.
Дмитрий Олегович Умовистов был кандидатом философских наук, но давно не работал по профессии. Хотя в отношении философии так говорить, вероятно, неуместно. Философия — это призвание, образ жизни и сексуальная ориентация, но никак не работа.
— Так куда мы все-таки едем? — зевнул Андрей, поднимая выше ворот пальто.
— Мы едем к Лениному хахалю, — последнее слово Дмитрий произнес максимально саркастично. — Да, Лена?
— Другу! — возмутилась женщина, бросив быстрый взгляд на водителя, будто оправдываясь перед ним.
— Хорошо-хорошо, — миролюбиво согласился Умовистов. — К другохахалю. Он у нее «владелец заводов, газет, пароходов и ночного клуба «Англетер». И держит во рту…»
— Да ты достал меня сегодня уже! — зарычала Лена. — Что еще за пошлые намеки? Что я держу во рту?
— Ох, Елена, что ты со мной делаешь? За незнание классики ставлю тебе «два». А за ход мыслей «пять», — промурлыкал Дима.
Вся эта игривая перебранка вернула Андрея в события часовой давности. Про рот тоже было весьма кстати. Он не мог не думать о девушке и ее «нападении» на него. Такого с ним еще не случалось. Даже одноразовые встречи начинались, по крайней мере, с более обстоятельного знакомства. И с понимания у обеих сторон, чем закончится вечер.
Эскапада девушки оказалась для него совершенно неожиданной. Если бы он жил в европейских реалиях, то слово «харассмент» не выходило бы из его головы. Но в постсоветской действительности минет был проявлением крайней благосклонности, а не путем к шантажу. К тому же она так очаровательно металась в попытках решиться на… А чего она собственно хотела? Андрею она не показалась охотницей за острыми ощущениями. К тому же он успел составить представление о ней. Образована, умна, одета с полным пренебрежением к гендерным ожиданиям, но со вкусом, не особо опытна, но и не девственна. Так что это было?! Нагорный открыл глаза, уставившись на обшивку салона. Он бы многое отдал, чтобы узнать, кто она и зачем это сделала? Мариам… У него не было уверенности, что это ее настоящее имя. Он планировал выяснить это и многое другое после того, как отдышится и натянет штаны. Но незнакомка не дала ему шанса сделать это.
— Андрюша, ты спишь?
— Уже нет. Или еще нет… Долго ехать?
— Пять минут по навигатору, — отозвался таксист.
— Как лекторий прошел? — Алеша достал портмоне.
— Как обычно. Рассказывал байки. Про твои приключения на сеновале, например.
— С ума сошел?!
— Имен не называл. Но если бы знал, что вы меня потащите в какой-то шалман, непременно назвал бы не только имя, но и должность, телефон и домашний адрес. С индексом.
— Приехали. С вас тысяча рублей по счетчику. С учетом ожидания в двести рублей.
