обширной. Весьма обширной. Я одобряю твое решение. Но не вижу связи. Ты так и не ответил, зачем тебе раб.
- Просто купи раба. Сильного, молодого, не слишком красивого, можно кривого, хоть какого, главное чтобы мог сам ходить и тяжести таскать.
- Объяснил, - покачал головой Елизар. – Я хочу подробностей! Что, для чего и почему. Я же должен понимать, кого мне выбирать. И давай без политических игр, ты знаешь, я не отстану, пока не буду понимать все.
- Старый сухарь! – засмеялся князь. – Ты можешь хоть раз в жизни сделать то, о чем я тебя прошу, поверив мне и не выбивая из меня деталей?
Елизар покачал головой. Князь поморщился, вздохнул и хитро прищурившись, заговорил.
Нож мягко входил в кусок копченой свинины, по одному отделяя волокна от кости. Елизар задумчиво смотрел в тарелку, медленно водя ножом по мясу, с каждым проводом погружая его чуть глубже. Ему не нравился план князя. Не нравилось все, начиная от самого факта покупки раба и заканчивая целью, которой покупка должна послужить. Но и князя он понимал. Ему нужны гарантии. Гарантии того, что с сыном его ничего не случится. Расков преданный человек и он на предательство не пойдет. Но кто скажет такое о его сыне? Мальчишке едва исполнилось пятнадцать, и Елизар еще помнил себя в его возрасте. Кто знает, на что он окажется способен, оторвавшись от присмотра родителя. К тому же в столичном городе огромное количество соблазнов. Доступные женщины, карты, кости, выпивка, когда никто не задаст лишних вопросов. Дворянину не задаст. Или задаст, и это может кончится плохо. Женщины могут обвести любого мужчину вокруг пальца, заставить его делать то, что она хочет, вплоть до убийства. А карточный долг придется возвращать. И хотя о Алеке Раскове он никогда не слышал как об игроке или волоките, но гарантии не помешают. И все же, использовать так неприкрыто раба.
Нож прорезал мясо и заскрежетал по тарелке. Елизар вздохнул и повторил про себя план князя. Купить раба, подарить его пострадавшему во время недавнего нападения старику Раскову, поручить тому полную заботу о временном инвалиде, но ключ к заклинанию от ошейника оставить у себя. Расков, конечно, будет знать, для чего ему подарен раб и сделает все, чтобы его отпрыск вел себя как подобает. Иначе. Иначе он умрет и сам, если с сыном князя что-нибудь случится. Не дай то боги!
- Так что? – не выдержал князь. – Ты купишь мне раба?
- Куплю, - мрачно кивнул Елизар. – Куплю, но мне не нравится твой план.
- А мне не нужно, чтобы он тебе нравился. Мне нужен раб!
- Я куплю раба. Но есть еще что-то, что я должен знать? – князь промолчал. – Ты же понимаешь, что подобный подарок заронит недоверие между нами и Расковыми?
- Понимаю, - князь широко улыбнулся.
- И ты готов на это пойти? Ты же сам сказал не так давно. Сегодня! Ты сказал мне сегодня, что хочешь приблизить их семью, а такими действиями ты ставишь приближение под угрозу.
- Не беспокойся об этом. Расков умный старик, он все поймет. Просто купи раба.
- Хорошо. Но мне кажется, нет, я уверен, что нужно купить двоих.
- Двоих? Зачем?
- Одного можно совершенно без мозгов, его мы отправим в шахту к Расковым. Это слегка повысит доход старика и нивелирует его обиду. А второго, лучше поразумней, и вот его уже поставить к Вильямину. И оба они должны уметь обращаться с киркой. Расковы же все еще помешаны на собственной шахте?
- Благодаря ей и живут.
- Вот и хорошо. Пусть раб носит старика в шахту, пусть ломает породу при нем. Старик будет доволен.
- Я знал, что ты придумаешь что-нибудь подобное, - засмеялся князь, наливая в два стакана вина и пододвигая один к Елизару.
- И все-таки мне это не нравится.
- Держи, - князь положил на стол бумагу, скрепленную сургучом. – Императорское дозволение на покупку рабов в нужном количестве, - ответил он на не заданный вопрос друга.
- Мирир еще копает Соль в шахтах?
Князь кивнул и опрокинул в рот полный стакан вина, утер губы тыльной стороной ладони, и, вздохнув, спросил, меняя тему:
- Ты помнишь, каким был Дол двадцать лет назад?
- Большим! – широко улыбнулся Елизар, отпивая вина.
Они проговорили до утра, вспоминая прошлое и то, какими они были. Они смеялись над шалостями и вспоминали глупости, свойственные молодости. Не обошли они и тех, кто когда-то был рядом с ними. Князь лишь старательно избегал больной для Елизара темы и тот был ему благодарен. Когда же воспоминания закончились, они перешли к политике, к тому, что происходит в столице. Кто впал в немилость, а кто, напротив, вышел из нее. Князь, улыбаясь, поведал о новой фаворитке императора, и о том, как шушукается двор, обсуждая за спиной ее уродство, и как нахваливают, глядя в глаза.
- Она и в правду такая страшная? – не удержался от вопроса Елизар.
- Я бы не сказал, - жуя кусок мяса, ответил князь. – Она хромая, одна нога ее сильно короче, а улыбаться она может только одной стороной лица, но в целом ничего себе. Пока молодая, с возрастом станет хуже.
- И императрица не возражает?
- А когда она возражала? Горбатого могила исправит. И наш досточтимый император весьма горбат на слабый пол.
- А наследник?
- Ты знаешь, я с трепетом жду, когда он взойдет на трон. Жду и боюсь этого. Весьма перспективный молодой человек.
- Молодой? Ему ведь уже тридцать?
- Двадцать семь. И без него не принимается решений. И в военной сфере тоже. Ты слышал, что творят Безхили?
Они пустились в обсуждения соседей, торговых сделок империи, и возможных военных операциях. Елизар жадно впитывал новости из первых уст. Он знал большую часть из них, но одно дело слухи, а другое, когда сам князь рассказывает тебе новости.
И только когда первые солнечные лучи осветили стол, разошлись.
Три дня спустя черно-красная крытая дорожная повозка в сопровождении шестерых вооруженных солдат выехала из Дола и неспешно покатила в сторону шахт, где добычей Соли руководил халкан Мирир. В повозке, не забыв прихватить требующие срочного рассмотрения дела, и пару толстых книг скучал Елизар.
Еще пять восемь дней спустя он, морщась, от тяжелого запаха, поднимающегося из шахт, ступил на пыльную землю шахтерского городка.
