Он кривится.
Лорд медленно выпускает меня. Отходит в дальний конец комнаты, опирается о стену и скрещивает руки на груди. С породистого лица не сходит выражение скепсиса.
Вот ведь… инквизитор! Надеется, что я сама разнесу свою лабораторию и выкину придурь по поводу бизнеса из головы?
Он вылетает из вскинутых ладоней и гаснет на полпути. Просто беззвучно схлопывается в пространстве. Повисает тишина.
- Вот, сами видите. Полагаю, тут какой-то поглощающий контур, который перерабатывает лишнюю энергию в чары стазиса. Сами видите - этот дом подходит мне идеально. Даже в вашем переезде нет необходимости.
Предсказуемо. Но попытаться стоило, не так ли?
Глава 25. Дуэнья для юной девы
- Не думаю, что вашей репутации может хоть что-то повредить, леди Эгмонт, - цедит она, брезгливо поджав губы.
Приходит очередь престарелой ханжи задохнуться от возмущения.
- Все бесполезно, да? - тихо спрашиваю я у спутника.
Он вздыхает.
Он морщится.
Он отводит взгляд и что-то внутри отзывается глухой болью.
- Ясно… Воры и убийцы заслуживают второй шанс, но проститутки - нет.
А он умен. Я - та я, которую знает Фицбрук - не стала бы терпеть и топить горе в терпком дыме хашимы
- Очевидно же: я ждала вас, милорд, - ледяной комок внутри тает. Мне это было нужно! Просто знать, что кто-то в этом чертовом городе, в этом долбанном мире на моей стороне. Кто-то не считает меня грязной просто так, по умолчанию.
Рой качает головой.
- Погоди. У меня есть идея.
***
Взгляд пресветлой Эвиты яснее любых слов сообщает, что монашка не в восторге от нашей парочки. Она меряет меня снизу вверх и обратно, хмурится и, наконец, изрекает:
- Ты хочешь, чтобы одна из моих невинных пташек покинула обитель и поселилась в проклятом доме. Ты знаешь, что это место проклято? Говорят, дух бывшего владельца до сих пор живет в его стенах и жестоко мстит любому, кто рискнет нарушить его покой. Как я могу подвергнуть ее такой опасности?
- Пустые слухи, - заявляю я, шалея от собственной наглости. - Призраков не бывает. Магистр некромантии Тиведий Мудрый еще сто двадцать лет назад доказал невозможность их существования. Просто у моих соседей слишком богатое воображение.
О Тиведии мне поведал теоретически несуществующий призрак, при жизни имевший с ученым мужем неслабые терки по вопросам загробного существования. Слышала бы настоятельница с каким ехидством мессер поминал ныне покойного оппонента, именуя его не иначе, как “ослом в профессорской мантии, который не в состоянии отличить мертвеца от собственной задницы”.
Милорд еще раз осторожно кашляет.
Монашка равнодушно отмахивается.
***
- Вы хотели меня видеть, Пресветлая?
- Ты слышала о деве, сразившей дракона? - нарушила тишину пресветлая Эвита.
Ее собеседница кивнула.
Монахиня пожала плечами.
- Знаю, - она осторожно покосилась на Эвиту. - Но дом обрел хозяина.
- Вы хотите, чтобы я поехала?
Глава 26. Первые шаги
- Какая разница - монахиня или просто старая дева? - наконец, не выдерживаю я, оставшись с наедине с неугомонным покойником.
И тем приятнее, что они не оправдываются.
Монахиня гораздо моложе, чем я ожидала - на вид никак не больше тридцати. У нее немного вытянутое лицо с неправильными чертами - крупный рот и живые умные глаза. Она не поджимает губ, не сыплет лицемерными речами, не призывает к покаянию и не смотрит на меня, как на грязь под ногтями.
- Да, наделала ты шороху в нашем болоте, - весело рассуждает дуэнья за завтраком. - И хорошо. В последние годы Орден Искупления получил слишком власти в Арсе. Давно требовалось щелкнуть Пилора по носу.
Она фыркает.
В отличие от настоятельницы пресветлая Катрин не любит ходить вокруг да около.
- Э-э-э… нет. А нужен?
- Да хорошо бы, - она укоризненно вздыхает. - Ну, нет так нет. Просто не забывай: у служанок тоже есть глаза и уши. Поэтому когда приспичит поблудить с опекуном, постарайся не попасться Мири на глаза.
В ответ на мои возмущенные заверения, что даже в мыслях не было, прогрессивная монашка легкомысленно отмахивается.
- Ничего, - я поспешно закрываю дверцу. Бесцеремонность монашки несколько сглаживает первое приятное впечатление. - Я тут… немного работаю.
Над ухом раздается недовольное покашливание, намекая, что нервы мессера на пределе.
***
По имени он пресветлую Катрин призрак не называет принципиально.
В нашем мире карнаубский воск - незаменимая вещь в производстве косметики. Особенно если речь о всяких бальзамах. Он смягчает и разглаживает кожу, защищает ее от солнца и поддерживает упругость.
С горя я покупаю пчелиный воск. Он тоже природный и полезный, вкусно пахнет медом, но плавится от тепла человеческих рук. У карнаубского температура плавления гораздо выше, иногда это удобнее.
Ладно, первую партию можно сделать и с пчелиным, а дальше что-нибудь придумаю.
Этот мир никогда не знал ни губной помады, ни тюбика для нее. А что насчет других не менее простых, но неочевидных достижений цивилизации? Велосипеда? Застежки велкро? “Молнии”? Одноразовых подгузников?
Только никакого динамита! Понятно, что взрывчатка - самый быстрый и простой способ обогатиться, но этот мир вполне обойдется без своего Альфреда Нобеля.
- Да, разумеется. Все прекрасно, - силюсь спрятать сияющую улыбку, но она сама так и лезет, против воли.
- Просто хочу заметить, что мы тут всем немного мешаем.
- А здесь есть патентное право? - невпопад спрашиваю я.
***
Есть даже патентное бюро, и я покидаю его, унося с собой правила оформления документации для изобретения. В голове бурлит сотня идей относительно возможных способов обогащения.
Я могу обеспечить себя на всю оставшуюся жизнь, просто оформив парочку патентов. Если бы не названный папаша.
Розмарин - мощный антиоксидант. Его экстракт питает кожу, убирает морщинки. Воробейник просто шикарен для помады, он дает насыщенный красный цвет без применения химических красителей или сушащих кожу пигментов. А кроме того обладает регенерирующим действием и защищает от герпеса.
