Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 97
— Полагаю, мне необходима охота куда больше, чем я думал, — пробормотал он. — Кажется, здешние стены давят на меня.
Фин некоторое время напряженно всматривался в лицо друга, но, в конце концов, принял его объяснение и, облегченно вздохнув, похлопал по спине.
— Знаешь, мне намного больше нравится, когда ты рассуждаешь о засадах и об обходе противника с фланга.
Губы Йена дрогнули в усмешке. Фин прав: ему не следовало думать о женщинах, — тем более что завтра у него будет шанс произвести впечатление на Брюса. На охоте он сможет себя проявить.
Он повернулся к дамам и сразу же услышал ехидное замечание сестры о леди Маргарет.
Губы Йена сжались. Прежние язвительные комментарии, которые он прощал сестре, считая, что она еще маленькая и не ведает, что говорит, теперь звучали грубо и злобно. Сестренке придется научиться держать язык за зубами.
К сожалению, резкие высказывания Марджори о Маргарет были не единственными, которые он слышал за последнюю неделю. Он чувствовал себя виноватым, поскольку одним только своим существованием невольно подливал масла в огонь. О ней злословили все, кому ни лень. Правда, сплетни эти, судя по всему, совершенно ее не беспокоили, и Йен не мог не восхищаться выдержкой и самообладанием леди Маргарет. Эта хрупкая девушка невозмутимо отвечала улыбкой на грубость. Его сестра уже закатила бы истерику, если бы о ней говорили хотя бы наполовину так же плохо, как о леди Маргарет.
Он как раз собирался сделать сестре выговор, когда вдруг увидел, что леди, занимавшая его мысли, направляется к ним. Густой румянец на ее щеках и яркий блеск в глазах не оставляли сомнений в том, что Маргарет, услышав слова его сестры, на этот раз была полна решимости дать отпор.
Но кого он хотел защитить: свою сестру или леди Маргарет, — Йен и сам не знал. Инстинктивно шагнув к рыжуле, он сказал:
— Не окажете ли вы мне честь, подарив первый танец?
Он услышал, как за его спиной изумленно ахнула Марджори. Сестра знала, что он терпеть не мог танцы и всячески стремился их избегать.
Леди Маргарет несколько мгновений пристально смотрела на него, и казалось, ее золотистые глаза вот‑вот прожгут в нем дыру. Йен решил, что она откажет ему: похоже, именно сейчас она была настроена объяснить его сестре, что о ней думала, — но это никому не пошло бы на пользу, и леди Маргарет в том числе. По‑видимому, она тоже это поняла, поэтому наконец‑то утвердительно кивнула.
Что ж, надо будет попозже кое‑что объяснить сестре. Йен не сомневался, что он избавил ее от беседы, которую она забыла бы не скоро.
В тот самый миг, когда нежная рука леди Маргарет прикоснулась к его руке, Йен понял, что совершил ошибку. Пусть лучше бы его безголовая сестрица получила публичную словесную порку. А он вместо этого открыл ящик Пандоры!
Ему показалось, что в него ударила молния — гипнотическая молния, — привлекла их друг к другу и связала воедино.
В груди что‑то защемило, легкие отказались дышать, а сердце, наоборот, заколотилось втрое быстрее. Йен лишился способности соображать, оказавшись всецело под властью женских чар. Он забыл, что танцует, равно как и то, что терпеть не мог танцы. Он не слышал музыки и не понимал, что вокруг люди. Ведя партнершу в танце, он не мог отвести глаз от ее лица. Нежная щечка, слегка вздернутый носик. И необыкновенно чувственные губы.
Проклятье! Она так красива, что на нее больно смотреть. И Йен действительно чувствовал боль: во‑первых — в груди, во‑вторых — в другой части тела, которая налилась жаром и стала твердой как камень. Этой части тела явно было наплевать на то, что они находятся в зале, переполненном людьми.
Йен двигался словно околдованный. Он был как во сне, в тревожном горячечном сне, в котором чувствовал могучее притяжение, заставлявшее его кровь вскипеть.
Их тела двигались в едином ритме, и не было необходимости в словах. Они говорили взглядами, прикосновениями, каждым ударом сердец.
Так продолжалось до тех пор, пока музыка не стихла.
Музыка стихла? Проклятье! Йен отпустил девушку так внезапно, что она тихонько ахнула и тотчас отпрянула. На ее лице застыло удивление. И казалось, даже, что она чем‑то потрясена.
— С‑спасибо, — пробормотала она, часто дыша. Ее губы чуть‑чуть приоткрылись…
Боже правый, какие же они нежные и чувственные, эти губы! Йен ощутил прилив желания, такой сильный, что стало трудно дышать. Он жаждал накрыть эти восхитительные губы своим — и больше ни о чем не мог думать. Он уже потянулся было к манящим его губам, но тут рассудок к нему вернулся, он вспомнил, где находится, и остановился.
Ад и проклятье! Вероятно, он произнес эти слова вслух. Что это было? Человеку, считающему себя сдержанным и рассудительным, не пристало задавать подобные вопросы. Но он был не в силах мыслить связно. Впрочем, и бессвязно — тоже. У него голова шла кругом.
Резко кивнув, он удалился. Пока еще мог.
Сердце Маргарет билось так часто, что, казалось, вот‑вот выскочит из груди. И она по‑прежнему дрожала.
Но что же с ней такое?
Все ее чувства в одночасье ожили, и она, охваченная паникой, не знала, что с этим делать. Не в силах взять себя в руки, Маргарет вышла из зала. Ошеломленная произошедшим, она чувствовала, что готова разрыдаться. То, что с ней произошло… О, это было не медленное пробуждение чувств и эмоций, доселе дремавших, нет, это походило на звон церковного колокола — громкий, настойчивый, раскатистый…
И теперь уже Маргарет прекрасно понимала, что между ней и молодым воином возникла прочная связь, разорвать которую едва ли удастся.
Казалось, все тело ее ныло и болело, а в животе как будто трепетали крылья бабочек. Сердце же и не думало успокаиваться. Маргарет до сих пор чувствовала его руки на своей талии и тепло, исходившее от его тела — огромного и мускулистого. А его грудь тогда была так близко, что она могла бы к ней прижаться…
От него удивительно приятно пахло — хвойным мылом и мятой. А его губы — ах, эти губы! — были так близко… Вот если бы… Маргарет шумно выдохнула, затем сокрушенно покачала головой.
Но как мог совершенно незнакомый мужчина произвести на нее столь сильное впечатление?
Маргарет не понимала, куда идет, только знала, что ей надо удалиться как можно дальше. Она больше не могла находиться ни в зале, ни поблизости. Там она чувствовала себя необычайно уязвимой — словно все присутствующие понимали, какие чувства она сейчас испытывает. Всегдашняя уверенность покинула ее.
Чуть помедлив, она осмотрелась и быстро зашагала по коридору в сторону королевского донжона — как можно дальше от шума. Ей требовалась тишина. Хотя было еще совсем рано — недавно завершилась полуденная трапеза, — в коридоре царил полумрак. Добравшись до Старой башни — там когда‑то располагались покои Вильгельма Льва, но сейчас она начала разрушаться, — Маргарет вошла в небольшую комнатку в дальнем конце постройки. Возможно, здесь придворные ждали аудиенции или в ней находился солар, но теперь ее переоборудовали в библиотеку. Но Маргарет не нужны были книги — только тишина.
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 97
