Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 97
Неужели эти чопорные дамы не понимали, что вели себя нелепо?
Очевидно, не понимали.
Перед каждой трапезой ей приходилось долго уговаривать Бригид выйти из комнаты. Но была ли Маргарет одна или с подругой, многие из гостей все равно встречали ее с откровенной враждебностью, так что даже обычная для нее жизнерадостность начала покидать ее.
Но если она не произвела впечатления (во всяком случае, хорошего) на женскую половину гостей, то мужчины, к счастью, и не думали подвергать ее остракизму. У нее не было недостатка в партнерах для танцев, и молодые люди соперничали за право сидеть с ней за одним столом. Они смеялись над ее шутками, внимательно слушали ее рассказы и не осуждали, если она совершала какую‑то оплошность. Да, она была не такой, как все, но мужчины явно не видели в этом ничего плохого.
По крайней мере, большинство мужчин относились к ней с явной симпатией. Правда, она сомневалась насчет лорда Баденоха. Отец заверил ее, что все в порядке и что ей удалось очаровать сына лорда. Но, увы, не отца. Маргарет чувствовала, что Баденох не одобряет ее — в точности так же, как его жена и дочери. Маргарет утешала себя: мол, ей это просто кажется, — но чем больше времени юный Джон проводил рядом с ней, тем мрачнее взирал на нее его отец. Она была обязана произвести на него благоприятное впечатление. Это стало для нее вызовом, навязчивой идеей.
Бригид в очередной раз сослалась на головную боль и не вышла к полуденной трапезе. Убедившись, что подруга удобно устроена, Маргарет отправилась в зал одна, но не дойдя нескольких шагов до входа, остановилась, услышав голос, проникавший, казалось, прямо в душу. Хотя у входа толпились люди, Маргарет тотчас узнала этот голос и увидела темно‑русую голову.
Что‑то задрожало в груди, словно кто‑то сжал ее сердце. А потом ее бросило в жар, который сразу сменился волной холода.
Но что же это с ней? В ее поведении не было никакого смысла. Ведь ей всегда нравились мужчины, которые много шутят и смеются — такие, как Тристан, — а не неулыбчивые ученые монахи. Тем не менее что‑то в его спокойных серьезных манерах, в его проницательных, все замечающих глазах манило ее. Йен Маклин был невероятно, неприлично привлекателен.
Боже мой, что же делать? Положение становилось с каждой минутой все хуже. Стоило ей только увидеть его — и ее тело как будто начинало жить собственной жизнью. Все чувства обострялись, воздух становился прозрачнее, звуки громче, а сердце или гулко колотилось, или замирало. Замирало… в ожидании?
Так ведь ждать‑то нечего. И Маргарет старалась как‑то отвлечься и не замечать этого мужчину и собственную реакцию на него. И он вел себя точно так же. Если их взгляды встречались, он тут же отводил глаза. Но ей не верилось, что он мог чувствовать то же самое.
Хоть его физиономия всегда и оставалась возмутительно непроницаемой, все же, когда он смотрел на нее, морщинки между его бровями становились чуть глубже, а глаза темнели. Так что вполне вероятно, что он тоже боролся с влечением.
Что ж, ее мотивы понятны. А как насчет его? И какое отношение он имел к леди Барбаре Кейт?
Маргарет почувствовала странное теснение в груди, заметив неподалеку эту прелестную светловолосую молодую женщину. Она частенько бывала в его компании, точнее — в компании его матери и сестры. На самом деле, рядом с Йеном всегда находился его молочный брат Финлей Макфиннон, а также его родные братья Дональд и Нейл. Тем не менее взгляды, которые светловолосая красавица то и дело бросала на молодого воина — впрочем, пристойные взгляды, из‑под скромно опущенных ресниц, — намекали на некую близость между ними.
Почему ей это было настолько неприятно, Маргарет и сама не знала. Ведь между ней и этим человеком ничего не было и быть не могло.
Через некоторое время, воспользовавшись тем, что в дверях толпилось много людей, ожидавших, когда уберут столы и очистят место для танцев, Маргарет подошла чуть ближе к Йену — в надежде что‑нибудь услышать.
Тот в этот момент разговаривал с Финлеем — вероятно, речь шла о былых сражениях, — но слов она не могла разобрать. А вот слова его сестры доносились до нее совершенно отчетливо:
— Ты видела ее платье? Оно уместно в доме пивовара, но не в этом замке.
Маргарет замерла. Она была оскорблена, хотя и не желала это показать. Она точно знала, о ком говорили. Опустив глаза, она осмотрела свое голубое шерстяное платье, которое считала прелестным. Хозяйка пивоварни? Злословие и сплетни не задевали Маргарет так сильно, как Бригид, но это вовсе не означало, что она могла совсем не обращать на них внимания.
— С ней все не так плохо, — заметила леди Барбсем. И тут же с язвительным смехом добавила: — Но если таковы «пышные наряды» знати в Галлоуэе, то что же там носят крестьяне. Может, одеваются в шкуры?
— Возможно, ей нравится выставлять свое тело напоказ всем, кто соглашается на нее смотреть, — сказала Марджори. — Надеюсь, мы не будем вынуждены смотреть на ее языческие пляски — как на празднике костров. Удивительно, что находятся мужчины, которые соглашаются с ней танцевать.
Маргарет решила, что услышала достаточно. Ее бросило в жар, и больше не было сил улыбаться. Глупые сплетницы! У нее вполне приличное платье, и танцует она прекрасно. И сейчас она им все это скажет.
— Она снова на тебя смотрит, — прошептал Финлей.
Йен скрипнул зубами и увлек друга в сторону. Ему не надо было спрашивать, о ком он говорил. Фин и еще некоторые из его друзей уже давно заметили, что между ним и леди Маргарет что‑то было, и стали дразнить его всякий раз, когда девушка смотрела на него, а это происходило чертовски часто!
Но поскольку сам Йен то и дело посматривал на нее, он ни в чем не мог ее винить. Его влечение к этой рыжуле оказалось чертовски неудобным, а Фин лишь добавлял напряженности.
— Заткнись, Фин. Тебя может услышать какая‑нибудь из дам.
— Не понимаю, что тебя останавливает. Если бы она смотрела так на меня, я бы сделал все, что она хочет: довел бы в постели до бесчувствия. Это ж будет не впервые… для вас обоих. — Фин хитровато улыбнулся.
Йен не имел обыкновения терять самообладание, поэтому, когда у него от злости потемнело в глазах, а кулаки сами собой сжались, очень удивился. И Фин — тоже. Он инстинктивно отступил на несколько шагов и нахмурился.
— Что это с тобой, Маклин? Ты ведешь себя как ревнивый поклонник. Ты же не можешь всерьез думать об ухаживании за этой девицей.
— Я ни о чем таком не думаю, — проговорил Йен. — Но мне не нравится, когда мужчины распространяют грязные сплетни о леди.
Что бы о ней ни говорили, Йен свято верил, что Маргарет Макдауэлл настоящая леди.
Злость, охватившая его, исчезла так же быстро, как возникла, и он даже смутился из‑за столь необычного для себя проявления эмоций. Он ведь всегда был спокоен и невозмутим, не так ли? Должно быть, все дело во внезапном помутнении рассудка. От скуки. Он не привык участвовать в долгих напряженных переговорах, имевших целью не дать Брюсу и Джону Комину убить друг друга. А после переговоров ему приходилось увиваться вокруг леди Барбары и выслушивать болтовню сестры. От такого кто угодно спятит.
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 97
