Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 53
Менты-автоматчики засуетились, как тараканы на горящем корабле, и, увлекаемые падающим фургоном, посыпались в кювет.
И тут произошло то, чего не смог предвидеть даже многоопытный Батя…
Неожиданно обозначили свое присутствие менты в «Опеле», блокировавшем путь в звероколхоз. Так и не поняв, что же произошло, правоохранители решили поучаствовать в погоне и перестрелке. Чиркая по сугробам мигалкой и ярясь сиреной, «Опель» на всех парах помчался за «Студебеккером», но тут же напоролся на «еж», заботливо расстеленный поперек шоссе другими правоохранителями. Вильнув на пробитых скатах, «Опель» на скорости вылетел с трассы и, натолкнувшись на ограничительный столбик, перевернулся через крышу.
Из заснеженной низины вопило, материлось и беспорядочно стреляло. Неожиданно прогремел взрыв и из кювета ударил вполне голливудский столб пламени. Видимо, кто-то из неосторожных стрелков угодил в бензобак «Опеля». Огромный огненный штопор ввинтился в звездный бархат морозного неба. Несколько горящих силуэтов с дикими криками покатились по черному от копоти снегу.
К этому времени «Студебеккер» был уже далеко от места побоища – благо, ни встречного, ни попутного транспорта не наблюдалось.
Припорошенное снегом шоссе с радующей глаз прямизной расстилалось до Питера. Минут через десять грузовик, предусмотрительно сбавив скорость, въехал в Купчино – самый пролетарский район Северной Пальмиры.
– Ну что, пацаны… С боевым крещением! – поздравил Батя и, закурив, не удержался от похвалы: – А тачка у вас действительно конкретная и козырная! И ментов уделали, и эту бездуховную молодежь…
– Главное – люди, а не техника! – скромно заметил Данила.
– Первый шаг к эмиграции из страны бедных вы уже сделали, – подытожил Батя. – Негоже останавливаться на полпути… Что думаешь, Данила-мастер?
– Что, что… – Черняев ласково погладил огромный руль «Студебеккера». – Надо рулить дальше. Куда скажешь – туда и поеду.
Искоса взглянув на Жеку-омоновца, беглый арестант поинтересовался:
– А что скажут наши силовики?
– Я и так всех по жизни от других силовиков отмазываю, – пробасил тот. – Придется и дальше пацанов покрывать… Пока нам не выдадут визы новой страны.
– Что думают обольстители женщин? – улыбнулся Батя, глядя на Димона-мачо.
– Бабы всегда любили богатых и знаменитых, это еще Фрейдом замечено, – ответил тот. – Ни богатым, ни знаменитым в нашем звероколхозе не станешь. Так что я – за свободную эмиграцию!
Уркаган обернулся к Сергею Паукову.
– С кем вы, мастера культуры?
– С кем, с кем… С водкой, с бабами… Но, как всегда, без денег! – криво ухмыльнулся тот. – Как и все мы. Короче, надо сваливать.
– Значит, решено? – Батя обвел строгим взглядом пацанов.
– Да! – нестройным хором ответили те.
– А все потому, что мы – аварийная бригада и «Группировка Ленинград»! – веско добавил Данила. – Так мы что – в Питер перебираемся?
– В Питер, – подтвердил уркаган.
– Насовсем?
– Скажем так: на неопределенное время, – ответствовал Батя. – Нам суждено к богатству прорубить окно. А рубиться, как показывает история, лучше всего из этого города.
– А что мы в Питере делать будем?
– Что, что… То же, что и в звероколхозе. Кроликов на капусту разводить!
Часть вторая. «Подвиг разводчика»1Вечерний Невский сверкал и переливался, как драгоценное яйцо Фаберже. Зовущие вспышки реклам, сияющие подъезды ресторанов, роскошные лимузины, разодетые в соболя и бриллианты девицы – все это создавало впечатление шикарной ярмарки жизни.
Праздничный шум почти не проникал в узкий темный дворик, расположенный в нескольких минутах ходьбы от главной улицы города. Старинная истертая брусчатка отражала мутный свет заиндевевших окон. Коты орали и дрались, гремя крышками мусорных баков. Из открытых форточек то и дело доносились отзвуки коммунальных войн, и узкий колодец двора отзывался гулким матерным эхом.
Двое молодых лимитчиков органично вписывались в дворовый ландшафт. Сидя у шершавой стены, они пили пиво, развлекая себя рассказами на тему «Что мы делаем, когда собираемся вместе». Тема, однако, быстро исчерпала себя, и пивопойцы плавно перешли к обсуждению последних городских новостей.
– Тут недавно по телеку про одну жуткую бабку рассказывали, – сообщил вертлявый лимитчик, поддевая печаткой поддельного золота пивную пробку. – Прикинь – приколупались к ней вечером у Эрмитажа, типа сумку хотели отмести…
– Эрмитаж – это ресторан? – лениво уточнил собеседник – упитанный качок в турецкой кожанке.
– Нет, это такой дом с колоннами, в самом центре. Раньше там жил царь. А теперь в нем показывают статуи и торгуют сувенирами, – отхлебнув пива, вертлявый утер рукавом пену с подбородка. – Короче, выхватили у нее сумку и – в машину, линять. Так вот, старуха эта – хвать тачку за бампер!
– Неужели остановила?! – не поверил качок.
– Бампер оторвала… прикинь! Короче, выволокла она всех из тачки – и ну на понятия ставить! Одному руку сломала, другому – ключицу, третьему – четыре ребра…
Вертлявый рассказывал долго, с леденящими душу подробностями. Однако его повествование явно не внушало доверия собеседнику. Неизвестная бабушка представала эдакой эпической разбойницей, жутким посвистом сшибающей с ног обитателей городских джунглей.
– Ага – «коня на скаку остановит, в горящую избу войдет», – презрительно оценил качок, гордясь познаниями. – Так не бывает.
– Так по телевизору же показывали! Сам видел! Да и напавшие потом по своим каналам пробили, что это за бабка… Прикинь – крутая-крутая авторитетша! Погоняло Мать. Говорят – то ли киллерша, то ли бандерша. Не знаю, как это у братвы правильно называется. А сын у нее – натуральный вор в законе. Вроде даже где-то тут, на Пяти Углах живет.
– Да гонишь ты все! – не поверил качок. – Не может такого быть. Ну, руку сломать… Ну, ключицу. Но чтобы оторванным бампером аж четыре ребра…
Вскоре холод и количество выпитого сделали свое дело: пивопойцам захотелось отлить. Во дворе было небезопасно из-за мороза и возможного появления ментов. А вот ближайшое парадное показалось вполне подходящим местом.
С тихим гудением опустился лифт, и вертлявый, оказавшийся самым нетерпеливым, скользнул в кабинку. Судорожно расстегнув ширинку, он тотчас же зажурчал мерзкой струей на пол.
И тут на лестнице послышались тяжелые мерные шаги. Вертлявый не придал этому внимания, а зря… Внезапно в проеме лифта мелькнуло нечто растрепанное, большое и страшное, и спустя секунду невоспитанному лимитчику показалось, что стрела подъемного крана медленно поднимает его за воротник.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 53
