– Да, конечно… – Гошка назвал Лехин адрес. – Выскоро приедете?
– Да, сейчас пробок нет, думаю, минут через тридцать –сорок. Жди!
– Ну что? – быстро спросил Леха, едва Гошкаповесил трубку.
– Едет. Будет минут через тридцать – сорок.
– Отлично! А что он вообще сказал?
Гошка постарался в точности передать другу весь разговор сУмаровым.
– Послушай, Леха, а, наверное, фамилия нашего Никитин,или Николаев, или Никонов.
– Это почему?
– «Умник» они называются! Ум – Умаров, а Ник – Никитин,к примеру.
– Ну, Гошка, ты и голова! – восхищенно воскликнулЛеха. – Не хило соображаешь.
– Только все равно это глупо. «Умником» называются.
– Да, они те еще умники – надо ж было так проколоться…Но мы им про это не скажем, правда, Леха?
– Гошка, – таинственно произнес Леха, когда онивернулись в квартиру и, убедившись, что их подопечный по-прежнему спит крепкимсном, уселись на кухне. – Я уж давно одну мыслюндию вынашиваю, тольковремени поделиться не было…
– Давай, делись!
– Я, Гошка, кажется, понял, что случилось с тетейМашей!
– Ты хочешь сказать… – похолодел Гошка.
– Ага, именно! Наверняка они ей тоже самое вкололи, чтои этому сыскарю. Таких беспамятных старух в Москве полно, одной больше, однойменьше… Никто ничего и не заподозрит.
– Да, может быть… Но как это доказать?
– У меня же есть ампула.
– Ампула – это хорошо… Но мало.
– Почему это?
– Потому что надо еще доказать, что это их ампула. Вотесли бы ее нашли у них в квартире, дело другое. А то, что у тебя в кармане,никакое не доказательство.
– Зато Умарову она пригодится, это уж точно.
– Умарову пригодится.
– Гошка, ты помнишь, этот сволочуга говорил, что вхудшем случае сыскарь через две недели что-то вспомнит…
– Ну?
– А что будет в лучшем случае?
– Надо думать, в лучшем для них случае вообще никогданичего не вспомнит.
– Вот-вот! Значит, все-таки есть надежда, что и тетяМаша что-то вспомнит!
– Может, это от дозы зависит… И потом она старенькая…Ой! А что же делать с тетей Люсей? Нельзя ей домой возвращаться.
– Да, правда, я как-то про это забыл… Но тогда придетсякое-что рассказать твоей мамашке…
– Просто не знаю, как быть, очень неохота мамеговорить, она разволнуется, и какие будут последствия, сам черт не догадается.
Вот что, Леха, давай посоветуемся с Умаровым, мне его голоспонравился. И потом его напарник явно как-то связан со всей этой историей…
– Погоди, по телефону – одно, а по роже совсем другое.Давай сперва на рожу посмотрим.
В этот момент в дверь позвонили.
– Кто там? – на всякий случай поинтересовалсяЛеха.
– Умаров!
Леха распахнул дверь. На пороге стоял молодой мужчина,невысокий, с яркими голубыми глазами, весь в веснушках и с удивительносимпатичной улыбкой.
– Привет, братва! Ну где тут мой горе-напарник?
– Дяденька, а вы документики не покажете, а?
– Да без проблем, братва. Вот мой паспорт.
Леха взял у него паспорт и заглянул в него.
– Ага, Умаров Алексей Михайлович… Во, здорово, я тожеАлексей.
– А вот моя лицензия на право работы частнымдетективом, – улыбнулся Умаров.
– Ну убедился?
– Ага, – кивнул Леха. – Проходите. Вон он спит.
Умаров подбежал к дивану:
– Женька, Женька, проснись!
Он встряхнул спящего что было сил, и тот открыл глаза:
– А? Чего?
– Женя, брат, ты как?
– Кто вы? Почему мешаете спать? – заплетающимсяязыком проговорил Женя. – Я хочу спать… у меня нет сил…
И он повалился на подушку.
– Он не придуривается? – шепотом спросил у ребятУмаров.
– Нет! У него память отшибло, – сообщил тожешепотом Леха.
– Но отчего?
– Вот! – Леха протянул ему на ладони ампулу.
– Что это такое? Откуда?
– Это долгая история, – вмешался в разговорГошка. – Мне кажется, его надо в больницу…
– Слушайте, а ведь все это очень и очень подозрительно,признавайтесь, это ваших рук дело?
– Что? – разинул рот Леха. – Вы нас же иподозреваете? Ну ни хрена себе! Гошка, ты слыхал?
– – Слыхал. Чуял я, надо было его там бросить… Ни однодоброе дело не остается безнаказанным.
– Погодите, братва, не серчайте. Это я так сболтнул… Навсякий случай. Вы мне вот что скажите, где вы Женьку обнаружили и как к вамампула попала?
– Нашли на улице. А ампула… На лестницеподобрали, – поспешил сказать Леха и подумал: «Незачем этому наглому типузнать все подробности, а то мало ли как он все обернет…»
– На какой улице? На какой лестнице?
И почем вы знаете, что его именно этой ампулой?
– Да ничего мы не знаем. Просто предположили, –пожал плечами Гошка. – И вообще, знаете что, забирайте отсюда вашего другаили кто он вам, а мы уже по горло всем сыты.
– Ну вот, вы обиделись, – огорчился Умаров. –Ну простите меня, братцы. Не хотел я вас обидеть. Просто устал зверски.
День был трудный, партнер мой куда-то запропал, а теперь вотеще и это…
Мальчики переглянулись.
– Ладно, – сказал Гошка. – В двух словах деловыглядит так: у моей мамы есть подруга. Ее три месяца не было в Москве, мысделали у нее в квартире уборку и купили продукты. А потом оказалось, что занами кто-то следит.
– За вами?
– Да, за нами!
– А вам не померещилось?
– Нет, нам ничего не померещилось.
И еще – в квартире напротив жила старая больная женщина. Онакуда-то исчезла… – И Гошка вкратце рассказал все, что знал.
– Да, неслабая история. И, боюсь, братки, что старушкаэта где-то сейчас бомжует. А вот подругу твоей мамы точно нельзя домой пускать.Опасно для жизни.
– Может, все же в милицию заявить, а? – спросилвдруг Леха.
– В милицию? Да не хотелось бы… дело в том, что я незнаю, с какого боку Женька к этой истории причастен. Поэтому попытаемсяобойтись своими силами.
