Здесь не хватало лишь одного человека…
До Рэль донесся крик, исполненный ужаса и боли, как будто с кричавшего живьем сдирали кожу. Полуэльфийка повернулась на звук и увидела Керон, по пояс провалившуюся в болотную трясину. Девушка еще отчаянно цеплялась за что-то, сопротивляясь изо всех сил, но одного взгляда было достаточно, чтобы понять — долго она не протянет. Самаэль что-то не спешил спасти верное чадо от рук смерти.
— Ей нужна помощь! — Ташин вырывался изо всех сил, но Рэль вцепилась в него мёртвой хваткой, не давая сдвинуться с места.
Полуэльфийка снова бросила взгляд на Керон — та погрузилась в болото уже по самую шею. Рэль было всё равно, умрет посвященная или нет, но если не попытаться ее спасти, то в глазах других это будет выглядеть, по меньшей мере, странно.
Девушка встряхнула мальчишку за воротник и, наклонившись к нему, прошипела:
— Ступай к Цете!
— Нет! Я тоже могу помочь Керон!
— Цете нужна твоя защита! — Рэль знала, что заставить это беспокойное существо сидеть тихо и не лезть на рожон не сможет, вот и решила пойти на хитрость. — Кто ее защитит, коли тебя не будет рядом?
Ташин растерялся, но всего лишь через миг его лицо озарилось радостной улыбкой, и он рванул к подавальщице.
«Вот и хорошо, — подумала полуэльфийка, направляясь на помощь посвящённой. — Для полного счастья не хватало только снующих под ногами подростков».
Она бы с радостью сбросила и его, и всю эту жалкую компанию в Яму, но сейчас они были ей нужны…
Рэль поспешила туда, где еще несколько мгновений назад виднелась голова Керон, но, подойдя ближе, увидела лишь пузыри на темной поверхности топи.
Поморщившись, словно попробовала на вкус что-то донельзя мерзкое, погрузила холеную руку в вонючую жижу.
***
Тишина и покой. Страх и боль исчезли, поглощенные, как и Керон, утробой ненасытного болота.
В сознании девушки вспыхнул свет. Сначала он был не ярче отблеска свечи, но постепенно разгорался, и вот уже все вокруг стало ослепительно белым. Потом ворвался шепот — сперва неразборчивый, он с каждым мгновением становился понятнее, обретая все больше смысла и превращаясь в торжественный хор. Каким-то непостижимым образом Керон видела себя со стороны в кристально-белой тоге, с гордо поднятой головой и развевающимися волосами, хотя ветра не было и воздух вокруг нее ничто не колебало.
Бесплотные тени, свободные и невесомые, скользили рядом, маня за собой, призывая следовать за ними. И она бы пошла, да вот только ноги отказывались повиноваться хозяйке…
Внезапно свет исчез, и Керон канула во тьму. Снова почувствовала боль, на этот раз в области головы, словно кто-то решительно вознамерился вырвать ей все волосы. Что-то неумолимо тянуло вверх, лишая возможности остаться в мире покоя и легкости…
Первый вздох дался тяжело и заставил закашляться, второй — уже значительно проще.
— Довольно! — Раздался знакомый шелестящий голос, и в нем прозвучала привычка повелевать.
Ладони мертвеца, все еще сжимавшие щиколотки посвященной, послушно разжались. Керон открыла глаза и увидела перед собой сидящую на корточках Рэль. Выглядела полуэльфийк спокойно и расслабленно, будто не вытаскивала только что ее из болота, словно им не угрожала смертельная опасность. Склонив голову на бок, она смотрела на Керон, и девушка вдруг почувствовала себя насекомым, которое изучают под увеличительным стеклом. Это было неприятно, весьма неприятно. На прекрасном лице Рэль застыла привычная издевательская усмешка.
— Ну и где был твой бог, когда ты в нем нуждалась? — Вопрос показался Керон святотатством, и резкие слова уже готовы были сорваться с губ. Как она вообще смеет насмехаться над самим Самаэлем? Но девушка сдержалась, стараясь быть благодарной за спасение.
— Он откликнулся на мольбы и помог, — едва слышно прошептала посвященная.
— Помог тебе быстрей уйти в болото?
Это прозвучало, как издевательство, но Керон опять сдержалась. К ней снова возвращались самообладание и гордость.
— Он привел ко мне тебя.
Рэль чуть не рассмеялась Керон в лицо — заявление посвященной показалось ей до абсурда нелепым.
— И часто твой бог прибегает к помощи «простых смертных»?
— Пути господни неисповедимы, — заученной фразой отозвалась девушка. Ее еще с детства учили истолковывать знамения.
— Сомневаюсь. Если бы он действительно попросил меня о помощи, я бы об этом знала, — как-то отстраненно произнесла Рэль и поднялась. Ее интерес к спасенной мгновенно угас.
Керон задохнулась от возмущения. Всего лишь век назад за такие речи мгновенно отправляли на костер!
Она с горем пополам выбралась из липкой жижи, едва снова не поскользнувшись и не упав. С неприязнью отметила, что полуэльфийка так и не предложила ей руку помощи. Снова проклиная тот день, когда самолично напросилась на это приключение.
Посвященная Самаэля не привыкла к такому обращению. Возле нее всегда сновали послушницы, пытаясь во всем угодить. Она уже собиралась высказать все, что думает о своей спасительнице, но Рэль совсем не замечала ее, внимательно следя за разворачивающимся сражением.
— Ну что же ты медлишь, чародей? — прошептала она.
Услышав едва различимый голос, Керон повернулась к полуэльфийке. На миг ей показалось, что в непроницаемо черных радужках беловолосой девушки вспыхнули серебристым огнем перевернутые пентаграммы. Не в силах поверить глазам, проморгалась. Так и есть. Всего лишь мираж измученного сознания.
Рэль не отрываясь, смотрела на чародея.
— Смелее! Разожги свой костер!
***
Маг не двигался. Как ни странно, он даже не видел бой Риза и эльфа с чудовищными големами. Он смотрел на сырую размокшую землю под ногами.
Йен выставил перед собой верный посох и вскинул руку, намереваясь произнести защитное заклинание. Закрыл глаза, но на этот раз в сознании не возникла привычная россыпь ярких рун, и чародей ощутил себя слабым и беспомощным, как младенец, покинувший теплую и уютную утробу матери.
Что происходит? Почему память, прежде такая услужливая, сейчас отказала ему перед лицом смертельной опасности?
Он постарался сосредоточиться, но все попытки оказались тщетны. Магия тоже оставила его. Древко посоха, раньше такое теплое, придающее уверенность в себе, теперь стало неприятным, холодным и чужим. Вся сущность мага корчилась от злобной мощи болота, что давила на него, не давая пошевелиться, лишая дыхания.
Стороннему наблюдателю могло показаться, что чародей просто задумался, глубоко уйдя в себя, но на самом деле он сейчас вел свой бой — пусть незримый, но с противником, во много раз превосходящем его в могуществе.
Маг лихорадочно пытался найти лазейку, вырваться из тенет чужой воли, освободиться и снова получить контроль над магией, но с каждым отчаянным усилием приходило ясное понимание — это конец.
