— А я не забуду, как чуть в штаны не наделала, когда ключ у охраны вытягивала. Они-то замок поменяли, пару дней поохраняли, а потом забылись видно. Юрка в туалет, а я туда, так я тебе говорю, чуть со страху не обделалась.
— Дай я тебя поцелую Дунечка, моя любимая, — потянулась я, и Дуня весело подставила щёку.
Только ключ получила, еле дождалась, чтобы отец уехал. Как только машина его скралась за воротами, тут же пошла в парк. А оттуда потихоньку к калитке. Глянула вокруг, никого. Открыла калитку, вышла и снова закрыла.
Дальше не шла, бежала. И хоть понимала, что прошло уже столько дней, всё равно казалось — он там, сидит и ждёт в нетерпении. Но на пляже никого. Только вдалеке люди сидят, ходят, загорают.
Прошла туда-сюда. Ходила, сидела, лежала. Да это смешно и глупо. Теперь уже точно вся надежда испарилась. Он не придёт, потому что давно уехал. И можно не ждать, не надеяться. Он приходил, видно ждал, стоял, бродил в ожидании.
Что же это значит, уже никогда не увидимся? Уехал, бросил.
А что если он и не собирался ничего затевать, никакой любви. Что если он просто так проходил мимо, а тут я податливая и доступная. Ах, как плохо. Я сжимала пальцы и теперь уже точно понимала, что это был лишь миг. Для меня — важный, а для него — не очень. Как плохо, что я так много придумала, что ошиблась.
Но кто тут виноват? Только я сама. Если бы я была ему нужна, он не уехал бы вот так. Он бы нашел меня, если бы захотел. Раз не нашел, значит не хотел.
Прошло около часа. Разочарованная и унылая, я повернулась и пошла к тропинке домой. Скользнула взглядом по деревьям и тут, что-то белое привлекло внимание. На дереве, как объявление трепетал листок бумаги. Раньше его не было точно. Я кинулась туда. Подошла и прочитала то, что было написано.
Теперь я точно поняла, что он не забыл. Это письмо — Мне.
“Мне нужно ехать. Но я обязательно вернусь к моей прекрасной фее. Целую тебя”.
Глава 15
Тимофей
Меня тянуло туда, где она, бесконечно тянуло. Всё что вокруг, это только пространство, где мы с ней существуем. Всё что нас окружает, это только дополнение к нашему с ней притяжению.
Мне казалось, я могу говорить не только за себя, но и за неё тоже. Ведь пришла ко мне на пляж, ведь переступила. И если раньше мне казалось, что женщине очень легко переступить через оковы, то теперь я совершенно точно понял, как нелегко было моей маленькой фее.
Я стремился к ней и желал, но совсем не думал о том, что завтра возможно мне придётся уехать и что будет тогда? Как я буду жить без неё?
Несколько дней я скитался по пляжу. Ждал, всматривался в силуэты. Ходил по той тропинке, что вела к её дому. Но какой из них? За каким из этих заборов она? Я даже залазил на деревья, чтобы рассмотреть обитателей, но нигде её не видел.
И снова ждал. Надеялся на, ещё хотя бы одну, прощальную встречу.
Но, она больше не приходила.
Я написал ей записку и приколол кнопками к дереву. Если она увидит, то хотя бы поймёт, что я старался. Ждал. Приходил сюда, в надежде не встречу. И возможно приду ещё когда-нибудь.
Собирался я недолго, сбросил все свои скудные пожитки в сумку, вызвал такси. И уже через час, сидел в аэропорту, ожидая своего рейса.
В самолёте я всё думал, почему так нехорошо и неприятно? Почему осадок внутри и нет желания думать обо всём этом? Странно было понимать, но я не возражал против этих мыслей. Возможно, эта поездка хоть немного, но всё-таки вправила мне мозги. Возможно, она была для меня даже полезной, так как неожиданно дала мыслям совершенно другой ход.
***
Домой приехал ночью. Постарался как можно тише, чтобы не разбудить Вику, открыть дверь. В прихожей свет включать не стал, по той же причине. Но когда поставил сумку на пол непонятный звук, долетел до моего слуха.
Что это?
Я прислушался, и выражение лица в зеркале было таким, что даже в темноте я увидел, как оно перекосилось.
— Давай, давай, о боже как ты это делаешь. Вика детка, о господи ты богиня. Ах, ах, как хорошо, да вот так соси, соси. Да, да.
Тут уже я не стал скрывать своего присутствия и прокашлялся.
— Черт, кто тут? — проговорил мужской голос.
— Заткнись Дима, — я ещё хочу, чтобы ты меня трахнул.
Голос Вики, такой похотливый. Я прокашлялся громче и включил в прихожей свет.
Всё стихло, возня послышалась из-за угла, будто кто-то прятался, или одевался. В общем, какая разница.
— Я всё слышал, можете выходить, — поспешил выкрикнуть я, чтобы парень, хотя бы не пытался выскочить в окно.
Из-за угла вышла Вика в кружевном корсете и трусиках, которые с трудом можно было назвать трусиками. Так — ниточка из кружева. С виноватым выражением и глупой улыбкой на лице, она глянула на меня и я понял, она совершенно спокойна.
— Тимофей, ты приехал? — сказала она, как будто и так не было ясно, что я приехал.
— Как видишь, — ответил я и прошел в гостиную, где за углом обнаружил парня, который тоже виновато улыбнулся.
— Привет, — выдавил он.
Да, видно старею я, так что ли? Малому на вид было не больше двадцати. И это больно ёкнуло где-то в сердце.
Я сел в кресло, включил телевизор. Какой-то тормоз был в голове, и пока я тормозил, парень быстро оделся. Когда за ним захлопнулась входная дверь, Вика вошла в гостиную и спокойно проговорила:
— Ты бы позвонил.
— Зачем?
— Чтобы я тебя встретила, как полагается.
— Не волнуйся, я не стану тебе ничего говорить про это, но надеюсь, ты и сама понимаешь, что больше нам нечего делать рядом друг с другом. Можешь оставаться в этой квартире. Завтра я съеду, а сегодня хочу просто поспать.
— Может, не будем вот так сразу решать. Сначала обсудим.
— Что тут обсуждать?
Я посмотрел на неё и понял, всё ненастоящее, какое-то наигранное, чужое. Что я делал здесь с ней три года? Ну, потрахались и разбежались, зачем жить вместе, если я трахаю кого-то там, а она сосёт кому-то здесь. Что это за пара?
Я понял, всё это давно не настоящее.
Глава 16
Всю неделю я точно, как ударенный, рассеянно исполнял свои обязанности в офисе. Пару раз шеф недовольно делал мне замечания, а на третий когда я со стеклянным взглядом выслушивал его претензии, сказал:
— Платонов, если вы не желаете справляться со своими обязанностями, освободите место, на него тут же придут пятеро коммуникабельных, желающих работать, сотрудников.
— Простите, Дмитрий Алексеевич, я всё сделаю, не волнуйтесь.
