шаги, я присела у стены и прицелилась перед собой.
Силуэт появился в проеме, и я расслабила сведенные судорогой пальцы. Это оказался Егор.
— Твою мать, — я опустила пистолет и чуть не обматерила его. Едва не выстрелила…
Я начала подниматься, избегая его взгляда. Сделаю вид, что ничего особенного не произошло. Наорать успею позже.
— И долго ты там стояла? — с любопытством спросил он.
Вставляя ключ в скважину, я обернулась. Егор всем видом извинялся за выходку.
— Чего тебе? — не очень любезно спросила я.
— Поговорить.
— Ночью?
— Да я тебя с десяти вечера жду, — заметил он.
Я следила за тоном, пока мы не попали в квартиру. В прихожей я развязала плащ, швырнула в шкаф и зарычала:
— Будешь тут стены обтирать, можешь больше не появляться! Не смей привлекать внимание! Я чуть не пристрелила тебя с перепугу!
— Извини. Нужно было позвонить.
— Почему тогда не позвонил?
— Ну ладно, все! Мне извиниться еще раз? — охотник выставил перед собой руки. Наверное, стоит умерить пыл.
Я пошла на кухню, не обращая на охотника внимания. Адреналин таял, оставляя разбитость и дрожащие руки. Наорала, в общем-то, ни за что. Егор же не виноват, что после Эмиля я сама не своя.
Я включила чайник и достала из шкафа кружку. Егор сел за стол — на место Андрея, между прочим, а я глубоко вздохнула и попыталась забыть об охотнике на следующие пять минут. Так скорее успокоюсь.
Я оглядела кухню, пытаясь вспомнить, где у меня чай.
— Какого черта? — спросил Егор, и я обернулась.
Он держал фотографию Феликса, которую я неосмотрительно забыла на столе.
Егор изменился в лице, всего на несколько секунд, но я успела заметить испуг и изумление. Странная смесь. Я видела, каким стал его взгляд за линзами очков — как будто я его сейчас укушу.
— Откуда у тебя снимок?
— А в чем дело? — насторожилась я.
— Мы только сегодня приехали и полдня провели вместе, — пробормотал он, растерянно перевернул фото и прочел имя. — Когда ты успела его найти? Ты что, с ним знакома?
Он сглотнул и уставился на меня. Таким беззащитным лицо становится у людей, у которых вдруг что-то пошло не по плану.
Больше всего меня напрягло, что два разных человека пришли ко мне из-за этого вампира. Я не верю в случайности. У продавца крови много неоплаченных счетов, но их почему-то предъявляли мне.
— Какого черта ты не сказал, что продавца крови зовут Феликс Кац? — резко спросила я.
С лица Егора неуверенность сползла, как чужая личина. Мне ни черта не нравилось, что он меняет маски, как хороший актер роли.
— Потому что думаю, что твой муж замешан в убийстве. А ты его жена.
— Бывшая, — теперь понятно, почему он так настаивал, чтобы я ничего не говорила Эмилю при встрече. — Ты его подозреваешь или у тебя есть доказательства?
Я облизала губы. Черт, да, я нервничала!
— Да не бывает у вампиров бывших жен! — вдруг бахнул Егор. — Тебя же из-за этого охотники избегают! Репутация, она навсегда. Ты извини, это же очевидно…
Я так крепко сжала челюсти, что перекусила бы Егору шею, окажись она между зубами.
— Что там с доказательствами? — процедила я.
— Продавец крови открыто живет в городе и убивает. Мэр закрывает на это глаза. У них одна фамилия. Все прозрачно, нет?
Я резко отвернулась — не хотела смотреть в его серьезные глаза. Если Эмиль покрывает убийцу, не хочу об этом знать. Если убивает сам — тем более. Такая штука может лишить головы.
— Он не убийца, — уверенно сказала я.
— Ты споришь с фактами. Не пойму тебя, Кармен, между вами вроде кошка пробежала, а ты его защищаешь.
— Я сама этого не понимаю.
— Если он тебя достал, почему ты, — Егор снизил голос, словно нас могли подслушивать, — его терпишь? Ты уже выступала против мэра открыто.
Охотник спрашивал, почему я не убью Эмиля. Вот так, запросто.
— Я не ищу себе проблем, Егор. А тогда мне не оставили выбора.
Охотник благоразумно замолчал — не стал добивать. А я, наконец, нашла чай и бросила пакетик в кружку, путаясь в собственных руках. Перед глазами все расплывалось.
Если он начал убивать — это моя вина. Это я привела Эмиля во власть, он только начал входить в силу и переиграть ситуацию будет непросто…
Нет, не верю. Эмиль сволочь, и факты говорили, что он способен переступить любую черту, но… Он совершенно точно не дурак. И убийцу покрывать не станет.
Надо разобраться, что за хрен этот продавец крови. Самой и без свидетелей. Егору я не верю, да и бывшему тоже.
— А ты не подумал, что вампир мог использовать фамилию для прикрытия? Что Эмиль здесь вообще ни при чем?
— Возможно, — по тону стало ясно, что такой вариант он даже не рассматривал.
Я не стала изображать из себя монстра и предложила Егору чай. Он не отказался. Не отказался он и от сахара, беззастенчиво залез в сахарницу — совсем как Андрей когда-то, и довольно хмыкнул:
— Тростниковый. Люблю тростниковый сахар, — Егор бросил в кружку шесть кусков и седьмой сунул в рот.
— У меня друг его любит, — зачем-то сказала я и вдруг вспомнила. — А зачем ты вообще пришел?
— Помоги выйти на охотников, если они здесь. В баре я никого не нашел.
— Зачем они тебе?
— А как, по-твоему, я должен работать? — удивился Егор. — Один, что ли? Как ты сама раньше работала?
— Одна, как правило, — призналась я.
С охотниками я давно расплевалась — мой муж-вампир им не нравился, ну да.
— Попробую, — согласилась я. — Только если нужно выйти на связь — звони, ладно? Не нужно сидеть под дверью. Ты здорово меня испугал.
Егор покраснел.
— Я не подумал, что ты так отреагируешь.
— Странно, — сказала я. — Если бы моя подружка не подумала, я бы поняла, но мы оба охотники.
— Вроде у тебя дел в работе нет. Что тебе может угрожать?
— У Эмиля много врагов, а когда до него добраться руки коротки, кто окажется под ударом? Ты думаешь, почему я хожу с оружием? Чтобы некоторые не полезли восстанавливать вселенскую справедливость.
— И до этого может дойти?
— Уже доходило.
— Ладно, я понял, — сказал Егор уже серьезно. — Не знал, что у тебя такие проблемы.
— Да нет никаких проблем. Просто меня здесь не любят.
Егор молча допил чай. Мой уже остыл, а холодный чай я пью только летом и по необходимости. Я выплеснула содержимое кружки в раковину и ополоснула ее.
Слушая шипение воды, я думала об Андрее. Меня три месяца не
