А он вдруг заговорил ворчливым тоном.
— Странные у вас обычаи. У нас наоборот. Джентльмен встаёт, если в комнату входят дамы. И не должен сидеть в их присутствии, если только речь не идёт о совместной трапезе. А я-то ещё хотел поразить здешних девушек своей галантностью!
Чему он улыбается?! И почему так хочется улыбнуться в ответ…
— Только не говорите, что и поухаживать за вами за ужином у меня тоже не выйдет. Вы с таким же испугом станете глядеть на меня, если вздумаю налить вам вина?
Я совсем растерялась.
— Вы… собираетесь прислуживать мне?! Совершенно, совершенно исключено! Это женская обязанность — следить, чтоб мужчина не испытывал жажды и голода!
В голове мелькнули строки из учебника будущих жён, который я уже который месяц зубрила от корки до корки, с самого объявления о помолвке.
«Сытый муж — добрый муж. Никогда не разговаривай с мужчиной и не задавай ему вопросов до того, как он будет накормлен. Примерная жена усердно следит за тем, чтобы кубок мужа всегда был полон, а в особенности избегает…»
Ледяного мага, очевидно, позабавило моё смятение. Открытая мальчишеская улыбка на лице сурового воина была такой неожиданной… И сделала его совсем не страшным.
— Что ж, видимо, культурная пропасть между нами и впрямь велика. Будем преодолевать!
Он подмигнул мне и снова отвернулся. Потянул за ремень у морды своего монстра, и тот послушно двинулся вперёд.
Бешеный стук моего сердца был, наверное, ещё громче грохота от лап чудовища.
А ещё… мне так и не дали спуститься вниз, чтобы занять подобающее место. Маг продолжил идти рядом, у моих ног. Почти касаясь плечом колена.
Наверное, поэтому я так забылась, что почти пропустила одну деталь. Такую крохотную, но такую важную, что эта ошибка могла стоить нам всем намного больше, чем просто конфуз в области этикета.
Сияние на защитном куполе изменило цвет с голубого на зеленоватый.
— Стойте!.. Да стойте же!
Хватаюсь за ремень, которым чужак управляет монстром. Пытаюсь остановить сама — меня наверняка не послушают.
— В чём дело? Мы снова делаем что-то не так по вашим дурацким правилам? — хмурится чужак. Но чудище подо мной останавливается как вкопанное. Я вдруг замечаю, что в панике схватилась не за повод, а за руку мага, которая властно и уверенно лежала на нём. Отдёргиваю ладонь, щёки горят ещё сильнее.
— Я… не в этом дело!
Какая горячая у него кожа.
У меня будет ожог, наверное.
Сжимаю пальцы в кулак, в неосознанной попытке подольше сберечь это заёмное тепло, что до сих пор греет.
Маг развернулся ко мне всем корпусом. Терпеливо ждёт ответа, глядя снизу вверх. Мои ресницы дрожат, не сразу нахожу нужные слова. Да что это со мной? Наверное, и впрямь слишком сильно замёрзла, пока шла по бесконечному мосту.
— Там… купол. Защитный. Вокруг города.
Не знаю, как продолжить мысль и сказать о том, что вместо того, чтобы впустить гостей, на визит которых сами же и согласились, мои соплеменники повысили уровень защиты до смертельно опасного. Это совсем не похоже на радушие. Отчего-то становится стыдно.
Иномирец смотрит туда, куда украдкой показываю взглядом. Опасно прищуривается. Снова мгновенное изменение выражений его лица. Никогда такого не видела! У нас мужчины рано учатся носить маски, за которыми прячут истинные чувства. Вернее, мне всегда хотелось верить, что просто прячут, как подобает статусу. Что они не утрачивают их совсем, выходя из глупого детского возраста.
У этого чужака всё по-другому. Он словно щедро раздаривает свои эмоции всем вокруг, не даёт себе ни малейшего труда их скрывать. И каждой — будто дотрагивается до меня. Я чувствую моментально этот резкий переход.
Вот и сейчас, меня будто окунули в ледяную воду. Настороженность, недоверие, готовность встретить опасность лицом к лицу. Встретить каким-нибудь магическим сюрпризом из его, без сомнения, богатого арсенала — да так, что не поздоровится любому, кто вздумает шутить с ним.
Теперь, на контрасте, я вдруг понимаю, что до этого меня словно окутывало тёплым одеялом. Очень неуютно стало без него.
— Простите, — извиняюсь зачем-то.
Быстрый взгляд на меня — и снова на купол. Успеваю заметить, что мерцание огненных искр в его глазах опять сменилось ледяным вихрем морозных узоров. Дрожь по моей спине. Обнимаю себя руками, чтобы согреться.
Маг создаёт на распахнутой ладони горсть мелких ледышек.
С размаха швыряет их в купол.
Яркие вспышки. Лёд плавится и крупными каплями падает на камень.
— Так-так. Интересно.
Это другой, более жёсткий голос.
Оказывается, к нам уже вплотную приблизились остальные. Слева и справа меня окружают ещё два всадника. Слишком много чудищ вокруг, рыжее и белое лишь добавляют нервозности. Хотя вроде бы ведут себя вполне мирно.
Тот, темноволосый в доспехе, которого звали, кажется, Ричардом, продолжает, обращаясь к ледяному магу:
— Нас здесь не очень-то ждут, как мы и думали. — Я по-прежнему делаю вид, что не понимаю их языка. Это становится особенно трудно, когда тот вдруг добавляет. — Орвик, хватит заигрывать с девушкой! Вспомни уже, зачем мы здесь. Мне забот и без тебя хватает, постарайся не наломать дров.
Белая лошадь трогается с места, её всадник медленно движется вперёд, к самому куполу.
Очкарик на рыжей бросает на меня почему-то смущённый взгляд, проезжая мимо.
Главный останавливается на небольшом отдалении от защитного барьера и принимается толкать какую-то пафосную речь. На тему того, как долго они ждали встречи с утерянным народом… И что его уполномочили установить прочные дипломатические отношения… Важность культурных обменов…
Мы с ледяным остаёмся позади вдвоём. И по нему не особо заметно, чтобы он принял во внимание увещевания старшего товарища.
— Да уж… горячая встреча, ничего не скажешь. Спасибо, что предупредила!
Это почти на «ты». Несмело отвечаю на взгляд.
Жёсткий блеск в его глазах. Иней острыми ледяными гранями. Смертельно опасная острота. Вспоминаю силу чужака и пугаюсь, что сейчас будет.
Решаюсь на робкую попытку:
— Не сердитесь! Это от страха. Они просто боятся. Они не хотят вам зла.
Мысленно добавляю — «У них на вас другие планы». По животу немедленно растекается тепло. Там, где в меня вплавлено заклинание Мардухая.
Вокруг воздух звенит от напряжения, вот-вот разразится война. А я сижу на спине чёрного чудища и думаю о том, что если бы у меня и правда родился сын от этого мужчины — были бы у него таки же удивительные глаза?
Взгляд чужака неуловимо меняется снова. А я пугаюсь до обморока, что он каким-то образом мог прочесть мои мысли.
