в такую рань?
— Может, не открывать? — тревожно спросила женщина, интуитивно предчувствуя беду.
— Может, — согласился мужчина, — я вроде бы никого не жду, а ты?
— Нет, — облегченно вздохнула Наташа, почему-то обрадовавшись такому решению.
Она обхватила Вадима руками и жадно впилась в него горячими влажными губами.
Однако снова, казалось, с еще большей настойчивостью прозвучал зуммер домофона.
— Интересно, — вздохнул мужчина, — кто так страстно желает меня увидеть?
Вадим отстранился от разгоряченной и расстроенной женщины и, поднявшись с теплой постели, неторопливо направился к переговорному устройству, размышляя на ходу, кто бы это мог быть.
Наташка с замиранием и трепетом смотрела вслед выходящему из комнаты Вадиму, на его красивую спортивную фигуру, красивую от природы: с тонким торсом, широкими плечами и длинными ногами. Она всегда была сторонницей золотой середины, но Вадим… это было что-то, это был… просто Вадим!
Вадим, медленно идя к двери, вспоминал, что вчера утром ему позвонил Костя Гуреев и предложил встретиться вечерком, объяснив, что есть серьезный разговор, который его, Вадима, непременно заинтересует, к тому же они давно не виделись и не мешало бы немного откушать водочки.
Вадим только ночью вернулся из трудной и далекой командировки, которая прибавила ему еще несколько седых волос, и он, в принципе, не прочь был слегка расслабиться, но ближе к вечеру.
— Лады, — крикнул в телефонную трубку приятель, — тогда жду тебя на Кузнецком мосту в ЦДРИ.
— Во сколько? — поинтересовался Вадим.
— В шесть!
— Заметано, старина…
Вадим отвез материал в издательство в конце рабочего дня и, наскоро переговорив с главным редактором, покинул гостеприимного заказчика с полными карманами денег за выполненную работу.
Деньги Вадим всегда получал наличкой, в долларах и без ведомостей, как говорил Великий Остап: «Деньги — товар, товар деньги».
Глава 14
Вадим вышел из шумного метро на Кузнецком мосту и, пройдя сквозь ряды ларьков и торгующих цветочниц, свернул налево. У входа его уже ждал Костик, как всегда слегка под шафэ, обросший густой золотистой бородой и кучерявыми патлами.
Вадиму показалось, что его приятель еще больше поправился и раздался вширь. Ростом он был чуть ниже Вадима, но шире в плечах.
— Привет, бродяга! — радостно воскликнул художник и, дружески похлопав по плечу товарища, приобнял его.
— Привет, привет! — улыбнулся Вадим. — Я смотрю, ты все добреешь… Может, женился в мое отсутствие?
Костя безнадежно махнул рукой и поправил очки на переносице.
— Какое там! — усмехнулся убежденный холостяк. — Чтобы я променял друзей и пиво на прочный, хоть и красивый аркан?!
Художник энергично затряс кучерявой головой, приглашая Вадима войти в здание ЦДРИ.
— Никогда в жизни! — заверил приятель собеседника.
Вадим недоверчиво посмотрел на товарища и хитро прищурил глаза.
— Ой ли?
— Ну, по крайней мере в первой половине этой говняной жизни, — пояснил Гуреев.
— И долго собрался жить? — поинтересовался гость.
Костя пожал плечами и закатил глаза кверху.
— Не нам решать, — усмехнулся он. — А ты сам-то, когда остепенишься, по возрасту мы где-то ровесники, дружок.
Вадим пытался уклониться от этой больной для него темы.
— Я — другое дело!
— Нет, браток, — возразил товарищ, вызывая лифт, — все мы «гомо» и сделаны из головки и пальчика, просто у каждого своя отговорка.
— Мне и так хорошо, — отрезал Вадим, чтобы закончить не очень приятный для него разговор.
Костя весело хлопнул друга по плечу и разрешился добродушным смехом.
— Вот и я про то! — согласился весельчак. — Не время шашни разводить, водка киснет. Громко рассмеявшись, они дружно ввалились в кабину лифта.
В фойе приятелей встретила небольшая компания, двоих парней Вадим уже видел у Кости раньше.
Женька, невысокий плотный парень в джинсовом костюме, который и затащил всех на это мероприятие, приуроченное к юбилею дизайнера-авангардиста Виктора Бреля, сам был дизайнером и приятелем юбиляра и хозяина тусовки. Он улыбался открытой улыбкой, хотя чувствовалась в его поведении некая суетливость, по-видимому, из-за возложенной на него ответственности за проведение вечера.
Зато Сева Орлов, стройный парень с длинной прямой прической, как у Гоголя, и независимым гордым взглядом, был явно не в духе.
— Ну, Женьку и Севу Орлова, — указал рукой заводила, — ты должен знать, — и повернулся к третьему из компании, по-дружески за плечо обняв бородатого мужчину лет сорока. — А это Володя, наш белорусский писатель…
— Да ладно… — смущенно оборвал бородатый приятеля и поздоровался за руку с Вадимом. — Владимир!
— Вадим!
— Мы с Володей вместе на Колхозной жили, — вздохнул Константин, вспоминая свою мастерскую на проспекте Мира, — прекрасные времена были…
— Да, — улыбнулся мужчина, — лучшие годы…
Вадим внимательно посмотрел на Владимира, словно желая понять, принимает его душа нового знакомого или нет. У Вихрева была привычка, выработанная годами службы, доверять своей интуиции, и она его почти никогда не подводила…
Наблюдения Вадима прервал голос Кости.
— Вадим, — обратился Гуреев к приятелю серьезным тоном и указал глазами на бородатого мужчину, — у Володи есть информация, которая, возможно, тебя заинтересует. Так что вы поговорите…
Мужики перекинулись парой фраз, решив забиться в уголок или зайти в зал, где выступал юбиляр и шел небольшой концерт.
Концерт был простеньким, да и артисты, прямо скажем, не ахти. Вечно недовольному Орлову понравились лишь пианист с армянской фамилией да актриса Ольга с обнаженной красивой грудью.
— И какого… я пришел сюда? — недовольно ворчал Орлов, коллега Кости по «Огоньку». — Где тут бар или ресторан?
— Да успокойся, граф! — незлобиво одернул Костя друга. — Ты шо сала украиньского захотив?
— Да ну тебя, Костяныч, вечно ты куда-нибудь заведешь! — кипятился журналист, убирая назад обеими руками спадающие на глаза длинные волосы.
— Скоро все закончится, не бери до головы, — успокоил Костик приятеля, — на банкете все забудется.
— Что за дурацкое выражение! И при чем здесь банкет? — не сдавался упрямый парень. — Не нравится мне тут — вот и все! А платить за себя я привык сам.
Глава 15
Сашка Буров рассчитал все правильно и точно. Одно неверное движение, лишний сантиметр — и сейчас он был бы обугленной «котлетой». Да видно, Бог был на его стороне. Эффект неожиданности и наглости сработал на все сто. Ему нечего было терять, и это придало ему сил и выдержки, и, конечно же, немалую роль сыграло везение. А как вовремя пригодился спирт, который он в отчаянии зажег в салоне!
Беглец слегка застонал: обожженная правая рука жутко горела и чесалась, щека была не лучше. Волосы слегка подпалило, и они стояли дыбом. Все тело ныло, словно он попал под асфальтный каток, двигаться было больно, сильно было ушиблено левое плечо.
Сашка приостановился возле магазина, перевел дыхание и, делая вид, что разглядывает витрину, сунул правую
