(почему я сама до нее не додумалась?!), и грифон застыл бронзовым изваянием. Мне даже на секунду стало его жаль.
– Книпс! – рявкнул маг. – Отнеси Грифа в ванную!
Появившийся помощник флегматично взвалил статую на плечо и потащился по коридору. Видно было, что ему не впервой возвращать на место расшалившиеся предметы интерьера.
– А вы поменяйте комнату, – посоветовал мне инспектор. – Выберите другую. С другой ванной… может быть, более низкой и длинной. У вас такие… длинные ноги… изящные лодыжки и запястья. Неудобно, когда столь гибкие конечности затекают в тесноте…
Я вытаращилась на инспектора, который только что, почти с придыханием, дал мне совет с эротической подоплекой. Мед, догадалась я.
– Вы тоже под воздействием лозы! – я радостно шлепнула мага по плечу. Фо Амаль, судя по растерянному виду, мучительно пытался осознать, что только что ляпнул. – Спасибо! Найду другую спальню и ванну без живности!
Добравшись до комнаты и решив не торопиться со сменой покоев, я вдруг поняла: мы оба попали под чары. Но в качестве объекта эстетического восхищения Фо Амаль выбрал… меня, а я – статую. Неудобно получилось.
Моя спальня меня вполне устраивала. В этом я, убедилась утром, еще раз осмотрев гостевые комнаты. Гриф тоже не подавал признаков жизни. Я привела себя в порядок в ванной при его полном бездействии. Может, уживемся как-нибудь?
А вот дальше началось веселье. Сначала многочисленные Фо Амали, ожившие на портретах в галерее, подвергли меня внимательному досмотру и, судя по лицам, неодобрению. Затем лестница коварно сложилась в гладкий спуск, благодаря чему я с визгом (зато очень быстро) съехала на заду прямо к подвальной двери.
– Зачем же так категорично? – обиженно воскликнула я, поднимаясь и потирая ушибленное место. – Я довольно смышлёная! Даже понимаю полунамеки… иногда! Никогда не пробовали сначала намекнуть, а только потом подвергать гостей насилию?
Вместо ответа лестница с негромким пощелкиванием развернула ступеньки в исходное положение. Но как только я поставила ногу на нижнюю, угрожающе заскрипела.
– Ладно, ладно, – покладисто сказала я, убирая ногу. – Посмотрим, что тут у нас.
А у нас тут имелась та же подвальная дверь, только в этот раз она была не просто холодна, а покрыта инеем. Серебристые узоры разрастались прямо на моих глазах.
– Мне нужно ее открыть?
Дом молчал. Догадайся, мол, сама, сметливая девица. Если тебя протащили и поставили перед закрытой дверью, то явно не затем, чтобы погадать на жениха на зимних узорах. На них обычно ворожат деревенские девушки после Двенадцатой ночи. Покажется лик суженого – жди предложения руки и сердца.
Никогда до такого не опускалась. Всегда считала, что счастье найдет меня само. Случай с виконтом Фердинандом (и еще парой наглецов, уверенных, что любая одинокая девушка, изголодавшись по мужской ласке, спит и видит рядышком в постели предприимчивого "утешителя") показал, как я ошибалась.
В углу двери как раз проступил узор, напоминающий мужское лицо. Я уже хотела сотворить вокруг лба защитное окружие, угадав в образе Фо Амаля, но потом всмотрелась повнимательнее и признала: это не мой "клиент" – лицо поуже, волосы покороче, глаза… понаглее, что ли, хотя куда уж больше…
– Тьфу! – опомнилась я, вернувшись в реальности. – Привидится же. Не хочу показаться наглой, но мне нужен ключ.
Снежный узор перечеркнул замочную скважину. Иней лег крест-накрест. Доходчиво.
– Ключика, значит, нет, – пробормотала я. – А если обратиться к Книпсу? У него устройства и всякие железки…
Книпса иней тоже изобразил, прямо один в один с его летными очками. И также… перечеркнул.
– Понятно. Ключа нет. Книпс не подходит. Высокая честь возложена на меня. Я в целом не против, у меня выхода другого нет – только сотрудничество. Хм… есть, вообще-то, некоторые особые зелья. Настойка отпирай-травы, например. Ценное растение. В лавках его не продают. Попытаю счастья вокруг особняка.
Дом смягчился. Даже вывел меня короткой дорогой в сад, где я убедилась, что прадед Герберта был не только торговцем, но и увлеченным натуралистом. Впрочем, все культурные растения, некогда произраставшие в саду Фо Амалей, давно переродились. Высокий фон темной магии, определила я. А дом – его источник. Для людей не опасно… наверное.
Меня манила теплица в глубине сада, старая, с потрескавшимися стеклами и тяжелой массой дикого вьюнка на опорах. Еще немного – и рухнет. Я бы не удивилась, найдя внутри отпирай-траву, раз уж обнаружила у забора сонницу и магически измененную кровохлебку. Все эти растения относились к числу запретных. Тут хоть иногда проверки проводятся? Или в Беленхейме можно и конопырь-вьюн растить на смерть врагам?
Дом нравился мне все больше. Если повезет, и у Фо Амаля действительно окажется много недругов, я успею порезвиться на его потрясающих грядках. Можно вообще наделать настоек и травить врагов на подлете: распылять, рассеивать и опрыскивать.
У водостока прижился лютик-мутант. Между плитками пробилась поземница. Сколько же материала для экспериментов!
Я сновала между некогда роскошными клумбами, радуясь, словно дитя, до тех пор, пока под козырьком крыши меня не обсыпали сором и птичьими перьями.
Над одноэтажным эркером возилась какая-то большая птица, снизу неразличимая. Я слышала глухой клекот и странное покряхтывание. К фауне я всегда относилась с опаской, но любопытная кошка пробуждалась во мне гораздо чаще, чем это требовалось.
Я принюхалась. Пахло… странно. Не нежитью – точно. Почему-то гарью и разогретым железом, как из камина в зимний день.
Когда я подошла поближе, на крыше загремело еще громче. Кудахтанье перешло в громкий визг. Я машинально отступила назад, готовясь увидеть аиста или сову, но вместо них в последнюю секунду заметила катящийся по черепице круглый предмет… и обреченно подставила руки.
Глава 9
В последний миг сообразив, что запросто покалечу ладони, я подхватила подол домашнего платья. Предмет бухнулся в складки юбки – он был не круглым, а овальным. Вслед за этим с крыши с шумом поднялось нечто багрово-черное и громко верещащее.
Тварь с криком исчезла в небе. У меня возникли проблемы с ее классификацией. Солнце слепило глаза, существо двигалось слишком быстро. Не виверна. Не зуборог.
Я с опаской разглядывала трофей в подоле. Затем подняла взгляд и поняла, что располагаюсь как раз напротив того самого эркера, в который выходят окна кабинета Фо Амаля.
Сам господин инспектор стоял у окна. А я вновь демонстрировала ему свои эстетически совершенные лодыжки. И даже коленки, которыми тоже вполне заслуженно гордилась. Смущенным Фо Амаль не выглядел, скорее, довольным и лишь малость озадаченным. А вот мне пол-лица краской залило.
Присев, осторожно скатила яйцо на траву. Ну и подарочек!
– Избавьтесь
