— Да.
— Вопрос на миллион долларов.
Я отложила снимок.
— А вот ответив на этот вопрос, доктор Бреннан, можно заработать вдвое больше.
7
Каждый год один из городов США становится местом встречи членов Американской академии судебных наук. Инженеры, психиатры, дантисты, юристы, патологоанатомы, антропологи и несметное количество околонаучных джентльменов и дамочек слетаются на недельную тусовку. В этот раз удача улыбнулась Новому Орлеану.
С понедельника по среду расписание включает прибытие, размещение и решение организационных вопросов. В четверг и пятницу проходят научные семинары по проблемам новейших теорий и технологий. В годы аспирантуры — а потом во времена работы консультантом — я посещала эти мероприятия с удовольствием. Сейчас предпочитаю неформальные встречи со старыми друзьями.
Конференции изматывают, даже если соблюдать дистанцию. Я слишком безотказна. Это мое слабое место. Не могу долго сопротивляться, если меня просят принять участие.
Все воскресенье я проработала с коллегой. Мы были соавторами статьи в «Журнале судебной науки». Следующие три дня пролетели за болтовней, выпивкой и закуской. Да, здесь было, где разгуляться любителям надраться. Но не мне, к сожалению.
В основном обсуждались забавные прецеденты и странные случаи. Например, ревнивец, повесившийся на телефонном проводе, или полицейский со своей же пулей в голове.
Я описала дело Ферриса. Мнения по поводу специфического скоса, оставленного пулей, разделились. Но большинство согласилось со мной.
Мой график не позволял остаться на конференции до конца, однако к моменту приезда в среду в аэропорт Нового Орлеана я была полностью разбита.
Опять неудача — сорокаминутная задержка рейса. Добро пожаловать в Америку. Попробуй на минуту опоздай, и тебя уже не пустят, а приди за час до отлета, и рейс обязательно задержат. Технические проблемы, толпы народа, плохая погода, все вверх дном. Ничего нового.
Через час я закончила составление расписания запланированных встреч. А мой пятичасовой рейс перенесли на восемь.
Находясь в весьма скверном расположении духа, я прошла таможенный контроль и в зале ожидания стала обдумывать новый график. Плюсы: я прилечу в Монреаль вечером. Минусы: это будет уже почти полночь, к тому же мы полетим через Детройт.
В таких ситуациях лучше смириться.
В книжном магазине аэропорта бестселлеров всех жанров было хоть пруд пруди. Я взяла одну книжку. Мое внимание привлекла надпись жирным шрифтом: «Шокирующая правда древности».
Большая часть читающего человечества верит таким названиям.
А вдруг там есть что-то про Масаду?
Так. Целых сорок глав. Впрочем, главы короткие. Но истории интригующие.
Я представила Джейка и его коллег, читающих такие книжки. Интересно, они бы оценили название?
В четверг я не могла продрать глаза, проклиная чертов будильник.
Добравшись до своего двенадцатого этажа, поспешила на планерку.
Только два вскрытия. За первое взялся Пеллетьер, за второе — Эмили Сантанджело.
Ламанш сообщил, что Лиза еще раз осмотрела голову Ферриса и нашла дополнительные фрагменты. Кроме того, он спросил, когда будет закончен анализ. «Наверное, после обеда», — ответила я.
Еще семь кусочков черепа лежало в моей лаборатории.
Натягивая халат, я прослушала сообщения на автоответчике и перезвонила в два места. Затем попыталась пристроить новые фрагменты в уже готовую конструкцию. Два подходили к теменной части. Один — к затылочной. Следующий — никуда. Три пришлись на край овального отверстия.
Этого оказалось достаточно. Ответ на вопрос был получен.
Я мыла руки, когда в кармане задергался и заверещал мобильник. Джейк Драм. Что за кошмарная связь.
— Ты как будто с Плутона звонишь!
— Мой телефон не обслуживается… — Голос булькал и прерывался. — Плутон вычеркнули из списка планет и перевели в…
— Ты в Израиле?
— В Париже… лись планы… Musee de l'Homme.
— Ты звонишь с мобильного?
— …был инвентарный номер… утерянный с… времен.
— Джейк, перезвони по обычному телефону, ты пропадаешь!
Вряд ли Джейк меня слышал.
— …должаю разбираться, перезвоню с… чного.
Раздались гудки. Я дала отбой.
Джейк в Париже? Зачем? В Музее истории человечества?
Неожиданно мне в голову пришла одна мысль. Я достала фото Кесслера, перевернула его и стала изучать в микроскоп подпись.
Октябрь, 1963. М del'H.
То, что я приняла за 1, оказалось маленькой буквой «l». Райан был прав. «Н» смазана, напоминает «М». М de l’H. Musee de 1'Homme. Джейк расшифровал сокращение, полетел в Париж и нашел опись скелетов из Масады.
Ламанш носит туфли на мягкой подошве и не держит мелочь или ключи в карманах. Никаких шарканий или побрякиваний. Он передвигается слишком тихо для своего веса.
Я пыталась привести мысли в порядок, когда почувствовала запах «Летучего Голландца». Обернулась. Ламанш уже стоял позади меня.
— Готово?
— Готово.
Мы присели, и я показала реконструкции.
— Вот что у нас получилось.
Ламанш улыбнулся.
Я приподняла правую часть головы Ферриса:
— Овальное отверстие и лучеобразный перелом. А вот — концентрически идущий перелом.
— Вход позади, чуть ниже правого уха? — Ламанш наклонился к куску черепа.
— Верно.
— Скос?..
— Да.
Вернувшись к первому сегменту, я показала овальное отверстие.
— Если дуло пистолета прижать крепко к черепу, то подобный скос мог получиться в результате обратной отдачи газов, — сказал Ламанш.
— Думаю, не в этом случае, если принять во внимание форму отверстия.
Ламанш придвинулся ближе.
— Пуля, входящая в череп перпендикулярно, обычно проделывает круглое отверстие, — заметила я. — А входящая под углом оставляет что-то вроде овала.
— Mais, oui. Как замочная скважина. — Ламанш поднял глаза. — Итак, пуля вошла за правым ухом и вышла в левой щеке.
— Именно.
— Такая траектория необычна, но возможна при суициде. Месье Феррис был правша.
— Есть еще кое-что. Давайте взглянем внимательнее.
