— Во дворце госпоже ничего не угрожает, — робко возразила служанка.
— Ага, как же. А я слышала, что вашего прежнего императора убил собственный сын! Так что не надо мне тут про безопасность рассказывать…
Аля тут же подумала, что Виго должен был бы позаботиться об охране, как и обещал. Но инкуб как сквозь землю провалился.
— Это… госпожа, так говорят, но его высочество принц Томо никогда не пошел бы против отца.
Аля пристально взглянула на служанку.
— Он, может, и нет, а вот его брат…
По лицу девушки пробежала какая-то неясная тень.
— Что тебе об этом известно? — спросила Аля.
— To же, что и остальным. Я… просто не наказывайте принца слишком сильно, умоляю!
Аля хмыкнула. Служанка явно относилась к красноволосому куда лучше, чем Карми.
— A c какой стати я должна тебя слушать? Заботишься о наказании для Томо, когда еще не получила своего?
— Госпожа… — девушка задрожала.
Аля скрестила руки на груди.
— Так вот, об этом! Я придумала, что с тобой сделаю.
Совершенно невероятно было так говорить. Ну, что за ерунда? Как она может распоряжаться другим человеком? Но служанка обреченно ждала приговора, даже не пытаясь возражать.
— Раз уж язык у тебя подвешен, будешь развлекать меня историями. И если вдруг мне станет скучно — пеняй на себя!
Леша заинтересованно посмотрел на Алю, но промолчал. А новоявленная Шахерезада демонического образца даже как-то приободрилась.
— Я… буду стараться, моя госпожа!
— Да-да, — проворчала Аля. — Поешь сначала. И Ле… Лихо с тобой поест. А то в процессе исполнения своих обязанностей попадаете в обморок, а мне потом от скуки страдать!
Леша ухмыльнулся.
— Госпожа так добра!
— Смотрите только, перцы не смейте есть! — мстительно пригрозила Аля. — Такое изысканное угощение ни один из вас не заслужил! А я желаю отдыхать…
Уборная, как выяснилось, в комнате была. Вместе с бассейном, который тут заменял господскую ванну. Вот только Але и так было неловко, так что она не догадалась выяснить ни про мыло, ни про зубную пасту… а без привычных мелочей оказалось внезапно стало очень тоскливо.
— Быть может, госпожа желает, чтобы я намазала ей на ночь рога розовым маслом? — предложила вдруг служанка.
— Маслом? — удивилась Аля.
— Ну, конечно. Чтобы рога госпожи всегда оставались прекрасными. И копыта…
— Да отстаньте вы от моих копыт! — не удержалась Аля. — Слушай… как тебя зовут, кстати?
— Урти, госпожа, — после ощутимой заминки все же призналась служанка.
— Ага, Урти. Ну-ка, расскажи, чем у вас тут зубы чистят?
— Госпожа не знает? — искренне изумилась служанка.
— Что, так смешно со стороны? — поинтересовалась Аля уныло. Урти сжалась, поспешно бормоча извинения. А ведь Аля даже забыла, что нужно играть госпожу!
— Прошу прощения… конечно, я все-все покажу!
Леша за спиной девушки ухмыльнулся и шевельнул бровями: мол, так держать, госпожа!
Еще издевается! Сам бы попробовал…
***
Урти зажгла светильники, которых оказалось довольно много на стенах. Не удивительно, что они изображали кривые рога, вставленные в железные петли. Служанка просто дышала на каждый — и светильники загорались.
Мрачность зала уменьшилась в разы, а вот отступивший мрак значительно увеличил пространство. До дверей было полсотни шагов, не меньше. А сами двери оказались действительно высокими — под самый потолок. Должно быть, боевая форма императоров Ноктадиса требовала ну очень просторного входа…
Аля задумалась о том, что они даже вдвоем с Лешей вряд ли откроют хотя бы одну створку. Хотя вот Виго это как-то удалось. Госпожа представила, как инкуб в потемках, краснея от натуги и упираясь ногами, толкает огромную воротину… да уж, жаль, что было темно и ничего не видно!
Зато неудивительно, что Карми прошла через «служебный вход», который располагался куда ближе к постели госпожи. Урти, заметившая взгляд Али, пояснила:
— Там комната для слуг, госпожа.
— Хм. А почему Карми воспользовалась именно ею?
— Потому что дверь была закрыта, — пояснила девушка. — Отпереть ее могут только члены императорской фамилии.
— А что, Виго к ней относится?
— Нет, но он — наставник принцев и получил от его кошмарности императора Румедо особый доступ. По сути, сейчас он опекун обоих принцев.
Похоже, Румедо доверял инкубу. Должно быть, этим объясняется отношение Виго к младшему принцу Томо. Хотя опять непонятно. Конечно, наставник вовсе не обязан любить учеников. Но ведь инкуб был жесток…
— После смерти императора на престол должен был взойти принц Тейре. Но поскольку Венец не принял его, повелителем он не стал. Если вы не отменили его допуск, то…
— Выходит, Виго до сих пор наставник принцев?
Урти кивнула. Аля задумчиво взглянула на Лешу. Тот шевельнул бровями. Мол, не зря мы Виго подозревали — ведь утаил, не сказал. Интересно будет послушать его завтра. Аля даже улыбнулась в предвкушении. И удивилась собственной реакции. Никогда не была кровожадной. А тут — как будто даже ждет завтрашнего дня!
Аля с тревогой прислушалась к себе, но нет — поджилочки дрожали. Она по-прежнему была бы не против оказаться утром дома. А можно и не утром. Вот хоть прямо сейчас! Ведь никогда, читая фэнтези, она не думала: как хорошо было бы попасть в мир, который описан на страницах. Так ведь и подозревала, что ничего хорошего!
Должно быть, дело было в усталости. Аля села на постель. Леша так и остался у стола. Вроде как занял стратегически выгодную позицию — и недалеко от запасной дверцы, на случай, если кто-нибудь еще вздумает тревожить покой госпожи, и в тоже время — всегда готов поднести ей вишенку, ежели возникнет такое пожелание…
— А эту дверь мы как-то заблокировать можем? — поинтересовалась Аля у Урти, указывая на «служебный вход».
Девушка несмело кивнула:
— Конечно, госпожа. Вы все можете, это ведь ваши владения.
— А как?
— Разумеется, своей великой магией.
— Ну да, ну да… хорошо, что ты это понимаешь, — пробормотала Аля и заметила, как вздрогнула служанка. Ну вот, опять слова госпожи были поняты не так… Нужно было срочно перевести тему.
— Ладно, — хлопнув в ладоши, произнесла Аля (Урти снова дернулась — на этот раз от резкого звука). — Приступи к наказанию. На вот, забирай эти подушки и садись на них… Не собираюсь я смотреть на тебя снизу вверх. Будешь сидеть на полу. А подушки — эээ… простудишься еще! Терпеть не могу хриплые голоса. Вот телохранитель мой как простудится — так я ему приказываю молчать неделю. А не то…
