15
— Даш, ну расскажи, что такое? Даш… — трясла меня Сашка.
— Я так испугалась медведя, — еле выдавила. — Так испугалась… Ты бы видела! Он мою машину разнес просто на куски…
— Какой кошмар… — прикрыла ладонью рот подруга.
— Я думала, он меня порвет…
Заставить ее поверить было легко — меня натурально трясло от пережитого. Но теперь медведь был где-то в другом мире, в то время как Глеб остался проблемой в этом. Саша суетилась с кофе, отказываясь идти спать, а я все думала, что делать. Обратиться в отделение? Почему-то верилось с трудом, что мне помогут. Какой-то незнакомец решил, что я его? Два раза ему отдалась, а теперь пришла жаловаться? Обвинить в изнасиловании? У меня нет таких денег, чтобы довести дело до конца. Царапины на заднице — не доказательство, следы физического принуждения они не найдут… Попробовать договориться с Глебом? Я уже пробовала… или нет? С Глебом вообще можно договориться?
— Держи, — поставила Саша передо мной мою любимую кружку.
Желтую, пузатую… Я таскаю ее за собой лет десять по съемным квартирам. И что-то внутри будто согласно вздохнуло: «Окей, поедем в новую…»
— Стоп! — сжала кулаки.
Еще час назад я дрожала от одного его вида рядом, а от приказов собраться и ничего не предпринимать готова была бежать на все четыре. Незнакомец собрался управлять моей жизнью, а я — позволить? Что там говорил Константин? Что мои способности не дают мне получить психическую травму? Допустим. Но в моей природе не заложено подчиняться какому-то психу!
Я резко поднялась со стула, и из кармана выпала визитка Константина.
— Саш, дай мобильный, пожалуйста, — повернулась к ошалевшей подруге.
— А твой где? — сдвинула она брови.
— Дай, пожалуйста! — повысила голос. — Мой остался у Глеба! Саш, не спрашивай ничего, и так хреново! — Подруга насупилась, но принесла мне свой аппарат. — Спасибо.
Я удалилась на балкон и сделала несколько вдохов, чтобы успокоиться. Старый дворик убаюкивал. Да, развороченный временем, потрескавшийся ямами и старым асфальтом, но он дарил спокойствие. Тут уже будто все отгремело, отболело, и ничто его уже не сотрясет… Надежно. Пахло дождем, пылью и сыростью… и немного кошачьим туалетом и гвоздиками Гретты Сергеевны с соседнего балкона.
Я хочу этот мир обратно. Он — мой, и никто не имеет права просто так в него врываться и угрожать отобрать. Сколько сил стоило все это вокруг себя построить!
Надышавшись, я набрала номер. Константин опередил все гудки:
— Даша?
— Откуда вы знаете? — опешила.
— Мне никто не мог позвонить, кроме тебя. Что случилось?
— Это не мой номер — подруги. Мои вещи у Глеба.
— Понятно. Где он сам?
— Привез меня домой и уехал, — шмыгнула носом.
Он отчетливо хмыкнул. Что его удивило?
— Что-то рассказал тебе?
— Что вы сказали, мы теперь не можем друг без друга.
— Так и есть.
— Я против. Вы можете помочь?
— Только принять реальность, — не изменился его голос. — Все слишком необратимо, у вас сильное притяжение. И когти твои лишь тому подтверждение. Я хотел поговорить именно об этом…
Я дышала все тяжелее, пятясь к стенке, потому что ноги подозрительно слабели.
— Почему… когти… — заикалась я.
— Даша, у нас были такие ситуации… Глеб тебе еще что-то объяснил?
— Ничего, — прошептала, щурясь на противоположный дом.
Прямо напротив бабушка вешала на балконе стирку. Слева на соседнем дед читал газету и курил сигарету. Кажется, бабка его за это отчитывала, раздраженно помахивая перед носом свободной рукой. Жизнь продолжалась. У них.
— Нам нужно убедить Глеба привозить тебя в институт, — будто через толщу воды слышала голос Константина.
Ничего нового — я снова осталась одна со своими проблемами. Зря только прониклась этими странными людьми. Может, надо было позвонить Лене? Она, показалось, могла бы заступиться — пыталась закрыть меня там от Глеба, но номера ее я не знала.
— Спасибо, Константин, — голос охрип. — До свидания.
— Даша!..
Я отбила звонок и прикрыла глаза. Мысли взрывались в голове одна за другой. Работа, деньги, кредит, банк, квартира… Я так долго тянулась к этим благам, что бросить все казалось невозможным, равносильным самоубийству. Но у меня еще продолжался отпуск — целых две недели. Мало ли что может случиться за это время? Может, Глеб передумает, остынет, вернется в свою глухомань к своему медведю и забудет? Он же ненавидит людей, предпочитает одиночество… Только бы убраться подальше, а потом вернусь, выйду на работу и все забуду.
Как я хотела все забыть!
Глубоко вздохнув, поднялась на ноги. Дел много, и главное — заявить о потере паспорта, получить временную карту и купить билеты хоть куда-нибудь.
— Саш, я по делам, — стремительно прошла мимо подруги.
— Слушай, сядь, — перехватила она меня за руку, когда положила перед ней телефон. — Сейчас натворишь дел…
— Ничего не натворю, к морю поеду, — пожала плечами.
— А этот мужчина? Почему твой мобильный у него?
— Забыла у него в машине.
— Я не пойму, нормальный вроде, симпатичный… Чего ты бежишь?
Я закатила глаза:
— Я жила у него все это время, пока медведь вокруг ходил. Сама понимаешь, вино, стресс… наделала глупостей… — я прерывисто вздохнула, будто резко не хватило воздуха, — пару раз…
— Ну и что? — хмурилась Саша. — С таким бы любая наделала.
— Мне непривычно. Стыдно.
— Ой, брось, Даш, вы взрослые люди…
— Саш, не мое… Не хочу. Хочу одна побыть.
Мы замолчали на какое-то время, и я поняла, что она сдается. А вот во мне, наоборот, крепло желание бежать…
16
— Ладно, — пожала она плечами. — Скажу, что ты хотела побыть одна и уехала на море.
— Да, — кивнула я и, сжав ее плечо, направилась в комнату.
Пока собирала вещи в оставшуюся сумку, бросила взгляд на старенький ноутбук. Недолго думая, открыла крышку и запустила браузер.
Глеб Горский на просторах сети нашелся довольно быстро. Я подперла рукой подбородок, рассматривая фото. Их нашлось не много. Часть в статьях про всякие разработки программного обеспечения, какое-то новаторство, успешный бизнес… Больше — из светской хроники. В рейтингах самых богатых и завидных женихов столицы Горский тоже значился в первой десятке. Только он не соврал про ненависть к людям — на всех фотографиях один, издалека и суров, как черт. Я даже засомневалась, тот ли это Глеб Горский, который сегодня готовил мне обед…
