И голова вдруг начинает кружиться, как будто я не один коктейль успела в этом баре выпить, а целую бочку!
Особенно когда он проводит по моей щеке пальцами.
Мимолетно. Почти неуловимое движение. Но у меня срывается дыхание, замирая где-то в груди, рядом с оглушительно забившимся сердцем…
Как же ненормально звучит сейчас мой голос! Как будто я не спрашиваю, а в любви ему признаюсь.
И тут же губы начинает не просто покалывать. В них как будто взрываются маленькие петарды. А ведь он всего лишь опускает на них взгляд! Всего лишь! Ничего не делает, даже не прикасается!
Так почему мое тело становится невесомым, а глаза сами собой прикрываются, ожидая поцелуя?
Нет, не ожидая. Ощущая в нем невероятную потребность. Как будто умру сейчас, если этого не случится!
Я ведь наоборот, сейчас кричать и убегать от него должна! Зачем этот маньяк привез меня в лес? Может, он меня изнасиловать собирается! В какой-то жестокой форме, которая, похоже, ему свойственна! А я, вместо того, чтобы сопротивляться, изнемогаю от ожидания его поцелуев!
Но так и не получаю того, в чем чувствую потребность до боли в губах.
Ток прошибает все тело насквозь, когда он проводит по моим губам пальцами.
— Открой глаза, — сводит с ума хриплый голос, а меня от него ведет еще сильнее. — Открой, София.
Даже от звука моего имени, от того, как он его произносит, мне хочется застонать.
Безумно сексуально. Так особенно. София. Меня никто так никогда не называл. Всегда или Софи или Софья. Но это новое имя вместе с хрипотцой его голоса в один момент безошибочно ударяет сразу по всем нервным окончаниям. София…
Как будто называя меня так он уже выстроил что-то особенное между нами. Интимное. Только для двоих.
И я подчиняюсь. Не могу не подчиниться этому безумно будоражащему меня голосу.
Девочки!! А кто хочет завтра две, а, может, даже и три продочки, а? Подсыпайте звездочек для вдохновения!!
Глава 14
Медленно приподымаю ресницы. И тут же будто тону в расплавленном металле его глаз.
Сейчас они совершенно особенные.
Сводящие с ума.
Сумасшедше пьянящие, заполняющие собой и тем, кто на меня смотрит, до предела.
Шумно выдыхаю и этот выдох скорее напоминает тихий еле слышный стон.
То, что происходит сейчас интимней и сексуальней всего, что было у меня раньше. Ни один поцелуй из всех, что когда-либо у меня были, не затапливал меня так, как один его взгляд, единственное легкое прикосновение…
Пьянящий. Будоражащий. Сводящий с ума.
Пробуждающий во мне что-то безумное, от чего так бешено, так ненормально колотится сердце.
И снова эти безумные разряды тока в кончиках пальцев. И губы горят, прямо до боли.
Время будто останавливается, пока мы вот так смотрим друг на друга.
Кажется, сам воздух вокруг сейчас вспыхнет.
Все замирает, только внутри меня взрывается какой-то сумасшедший ураган.
Стас вдруг резко отворачивается.
Выходит из машины, громко хлопнув дверью.
В один миг оказывается рядом со мной, подхватывает, как пушинку, вынося из машины.
И вся моя кожа будто начинает гореть. Плавится от его прикосновений. Резких, грубых, не дающих никакого права на сопротивление. И одновременно таких будоражащих, таких пьянящих.
Сама не замечаю, как оплетаю руками его шею. Как они поднимаются вверх, запутываясь в жестких густых волосах.
Сердце колотится в бешеном галопе. Хочет вырваться из груди. Проситься ему под ноги. Черт!
Надо отстраниться, сказать, чтобы отвез меня домой, но вместо этого я прижимаюсь к нему только крепче!
Безумие. Настоящее безумие. В чистом виде. Только вот сопротивляться ему я совсем не могу…
Не заметила, как оказалась на капоте его огромной машины.
Один рывок, не отрывая взгляда, не отстраняясь, — и мои ноги оказываются на его бердах.
И между ног все полыхает, тянет и покалывает, когда ощущаю, как туда вжимается его возбужденная плоть…
— Что ты делаешь! Что себе позволяешь, — возмущаюсь, но чувствую, как неуклонно схожу с ума. Тело хочет прильнуть к нему сильнее, ближе, до максимума, до предела, само изнемогает от тяги к этому сладостному, запретному…
Будто даже суставы выкручивает от этого неуемного желания.
Почувствовать его жестко. Глубоко в себе. Не так, не сквозь ткань его джинсов и моих шортиков, пусть они даже почти и не служат преградой. На максимум. Всего его. Насквозь ощутить хочу. И в тоже время знаю, если это случится, потеряю себя. Или уже потеряла?
Стас резко поддается вперед и обрушивается ртом вдруг на мои губы.
Настолько неожиданно, резко, жестко, что я даже вскрикиваю, пытаясь их сжать.
Но его рот впивается с еще большим напором, порабощая, окончательно и бесповоротно.
Заставляя распахнуться, сметая своим бешеным напором все мои жалкие попытки сопротивления.
Горячий язык врывается внутрь, яростно толкаясь, будто клеймя, обрывая на корню всю мою волю.
А по моим венам начинает с огромной скоростью нестись не кровь. Горящее пламя.
Тугим узлом скучиваясь где-то внизу живота. Отбиваясь там пульсом, стекая между ног. Бедра начинают подрагивать, и я сама дергаюсь, вжимаясь еще сильнее в его наряженный упирающийся в меня член.
Распахнутая. Вся нараспашку. С тихим стоном в его ненасытные губы.
Дрожу и впиваюсь в его волосы еще сильнее, до боли в пальцах.
И проклинаю саму себя за это.
Резко отстраняется. Таким же рывком, как и набросился на меня.
А я замираю. Изумленно сморю в его глаза.
Дикие. Порочные. Извергающие волны запретного, того, что для меня за гранью.
Сводящие с ума. Вспыхивающие снова какой-то нереальной яростью.
Его челюсти снова сжимаются так, что я, кажется, слышу их хруст.
Резко одергиваю руки, опуская их на капот.
— Что? Ты? Творишь? — выплескиваю прямо в эти глаза дрожащим голосом.
Удивительно, что язык не заплетается, — после этого поцелуя, безумного, дикого я, наверное и двух шагов пройти не смогу. Задыхаюсь. Голова кружится до невозможности. А внутри все пылает так, что и ледяной водой не унять.
