– Лоли, сейчас же объясни, что всё это значит?! Куда ты от меня сбежала на этот раз? – насупившись, вновь начал негодовать Бенефис.
Я понимала, что у меня просто не хватит времени объяснить жениху всё, что со мной случилось, и успокоить его. Действуя скорее интуитивно, я шагнула к Дариону, который всё это время напряжённо смотрел на меня и не проронил ни слова, а его на его пальцах зажигались золотые искры, складывающиеся в причудливую нить.
– Лоли, скажи, где ты сейчас находишься? – обманчиво спокойно спросил он, ни на миг не преставая колдовать.
– Дарион, поверь, это неважно. Главное, что со мной всё хорошо, вам не надо беспокоиться и переживать, – я подплыла к нему ещё на пару шагов, неотрывно глядя в такие родные серые глаза.
С каждой секундой я чувствовала, что мне всё сложнее и сложнее находиться в этом мире, и что-то утягивает меня обратно. Малефисент что-то говорил про расслоение души и тела, невозможное на длительный срок для людей. Сейчас у меня не было времени объяснять всё Дариону… да и надо ли? Секунда утекала за секундой, как песок струится сквозь пальцы.
– Я порву того, кто осмелился тебя похитить, голыми руками, – взревел Бенефис где-то позади меня словно раненый дракон. – Лолианна, а ну отвечай быстро, где ты находишься? Я вызволю тебя откуда угодно!
Я обернулась на своего жениха и увидела, как сильно раздуваются его ноздри на раскрасневшемся лице. Ну, вот и как ему объяснить, что меня никто не похищал? Ну, то есть, похищал, конечно, но предложил вернуть, а я сама согласилась на похищение и непродолжительное пребывание в Сумеречном, пока не будут выполнены все условия сделки?
– Разреши мне просканировать твою ауру, – терпеливо попросил Дарион, заметив всю гамму чувств, промелькнувшую на моём лице.
Дать просканировать ауру? В принципе, это могло бы быть выходом. Он, по крайней мере, будет уверен, что со мной всё в порядке, меня не околдовали и не внушили мне никаких ложных чувств или мыслей, и что сейчас с ним разговариваю я сама, а не мой похититель. Вот только… если он просканирует мою ауру, то узнает обо всех тех чувствах, что бушуют в моей душе, и о том, что я испытываю к нему в частности. Это же такой стыд! Ведь я – невеста его друга детства Бенефиса Кёнигсберга. Нет, боюсь, этого я никогда ему не позволю. Я печально покачала головой.
– Дарион, я… не могу, извини. На это есть свои причины. Но со мной всё будет хорошо, я обязательно вернусь, просто не сейчас, – я подплыла к нему совсем близко и заглянула в графитово-серые глаза, в которых плескались беспокойство и отчаяние.
– Обещаешь? – прошептал он, а его глаза потемнели как предгрозовое небо.
– Обещаю, – я мягко улыбнулась, а затем почувствовала, как краски начинают меркнуть, и грустно добавила, – а сейчас я должна идти, время вышло.
Чтобы Бенефис не почувствовал себя уязвлённым, я обернулась к своему жениху и послала ему ободряющую улыбку. Краем глаза я заметила, как лицо Дариона мгновенно изменилось, он начал колдовать вдвое усерднее, а за мгновение до того, как я исчезла из родного мира, золотом полыхнула тонкая нить, которую брюнет накинул на меня ловкими пальцами словно лассо. Миг – и я стою в тёмной пещере, освещённой лишь люминесцентными грибами.
– Вот ведь! – зашипел Малефисент недовольно, резко сдёргивая с меня золотое лассо Дариона. – Нить Ариадны надумал на тебя навесить! Недооценил я твоего друга, однако… И главное, откуда он только знает это заклинание? Он же боевой маг, а не некромант… да ещё и додумался в такой короткий срок до Нити Ариадны и сил вложил как пятеро магов не всегда вкладываются… – дальше послышались недовольные чертыханья. – Не будь я Хранителем, то возможно и не смог бы тебя вернуть обратно.
– Что это? – изумлённо спросила я, ни разу не слышавшая о таком заклинании. Малефисент полностью снял с меня призрачное лассо и сжёг золотую нить на моих глазах одним щелчком пальцев.
– Нить Ариадны – древнее заклинение, которым можно призвать душу. Обычно его используют некроманты для вызова неуспокоенных душ, чьи тела давно мертвы… Впрочем, неважно, – Малефисент махнул рукой. – Накинуть Нить Ариадны на живого человека достаточно сложно, ведь душа находится в теле. Да и смысла нет, так выкладываться магически, когда существует множество маячков и следящих чар, которые ставятся на предметы или артефакты. Так, Бенефис зачаровал подаренный тебе адамантиевый браслет, чтобы следить за тобой. Именно по этим причинам я не рискнул отправить тебя, так сказать, целиком, в столицу, опасаясь, что после этого тебя будет затруднительно бесследно выкрасть обратно. Я отправил в твой родной мир душу, а чтобы тебя узнали – ещё и твою ауру, по сути – нематериальные вещи. А вот тело оставил в Сумеречном мире. Обычно это безопасно: души неспособны брать предметы, колдовать или как-то воздействовать на окружающих, как и невозможно воздействовать на них. Исключение – заклинание Нити Ариадны, использующееся, как я уже говорил ранее, некромантами в ритуалах… Мне и в голову не пришло, что Дарион сообразит выследить тебя таким образом! Однако же хитрец этот Блэкшир, не ожидал я такого, не ожидал! И главное, кто он? Всего лишь человек! Какой-то смертный! И вот ведь даже сил не пожалел на Нить!
– Не пожалел сил? – машинально повторила я, чувствуя в глубине душе зарождающуюся тревогу за сероглазого брюнета. – С ним всё будет в порядке?
– Да что с ним станется! Полежит пластом с недельку на фоне магического истощения, – махнул рукой Малефисент. – Блэкшир победил Асмандиуса Редстаффа, так что я уверен: после Нити Ариадны он быстро оклемается, – затем Хранитель нахмурился и произнёс уже куда как более серьёзным тоном. – Меня больше волнует, как бы он не узнал, где мы находимся, и не сорвал все наши планы.
– Я что такого? С тем как ты перемещаешься, не должно возникнуть проблем, – я непонимающе пожала плечами, всё ещё ошеломлённая информацией про Нить Ариадны и про то, что Дариону придётся целую неделю пролежать без капли магии. А он, на минуточку, глава Службы Безопасности по Иномирным Делам! А что, если его неприятели воспользуются его плачевным состоянием и нападут?
– Так-то оно та-а-к, – нехотя протянул Малефисент, задумчиво потирая подбородок большим и указательным пальцем, – вот только прерываться с перестроением твоей ауры крайне нежелательно, а перемещение в другое место – это вмешательство в процесс, которое замедлит мою работу. А, ладно, разберёмся!
***
Удивительно, но дни в компании Малефисента пролетали незаметно. Я жила в той самой странной пещере, где ничего не было и в то же время было всё. Пещера оказалась удивительным местом. Поначалу я ужаснулась, неужели мне здесь придётся жить? А где же кровать, шкаф для хранения продуктов, стол и стулья, минимальные удобства, в конце концов? Я очень сильно стеснялась задать все эти вопросы своему похитителю, и каково же было моё удивление, когда к концу первого дня я поняла, что не чувствую ни голода, ни холода, ни других естественных потребностей организма. Вроде бы я не делала ничего конкретного, но в то же время я совершенно не ощущала скуки, которая всегда меня накрывала, когда я была вынуждена слоняться от безделья в собственном мире.
