Кристалл ожидаемо был прохладным и шероховатым из-за множества символов, но никаких волшебных спецэффектов я не дождалась. Ещё с того момента, как кристалл начал светится под ладонью мужчины, стало ясно, что это местный аналог детектора лжи. Но зачем? При прошлом нашем визите подобного не было, а сейчас… неужели разница статусов не даёт покоя?
Оказалось нет, дело не в этом. После того, как я подтвердила свою личность, мне пришлось ответить на два десятка заковыристых вопросов, смысл которых сводился к одному: не имею ли я скрытых желаний и намерений? Насколько искренне мои намерения и чувства, по собственной ли воле я хочу породниться с отказником и не из корыстных ли целей?
– «Око правды» подтвердило правдивость ваших слов, – сообщил служитель и переключил своё внимание на Димку. – Твоя очередь, отрок.
Диме было высоковато, поэтому он привстал на цыпочки.
– Отрок, желаешь ли ты видеть эту женщину своей матерью?
– Это самое сильное мое желание, – детский голос чуть дрогнул, но фраза прозвучала четко и я облегченно выдохнула. Почему-то именно этот вопрос заставил нервничать. А вдруг он передумал?
– Искренне ли твое желание и чувство?
– Разумеется, даур, – чинно произнес ребенок, явно мне подражая.
– Добровольно ли твое желание? Преследуешь ли ты корыстные цели? …
На все вопросы камень отзывался лишь голубым сиянием, разгоняя мои персональные грозовые тучи в душе. Такое ощущение, что даже дышать стало легче. Хоть я и понимала цель данного опроса, но все равно приходилось подавлять нетерпение. Ведь это могло быть непросто стандартной процедурой, но и испытанием, имеющий более глубокий смысл, который я могла только угадывать. В конце концов, нам предстояло предстать пред ликом самого Ариса.
Следующим шагом на пути к тому, чтобы породниться с Димкой, было общение с богом. Нас проводили в уже знакомый мне церемониальный зал.
Только в отличие от прошлого визита, в этот раз было чувство, что я пришла в гости к хорошему знакомому. Ощущение доброжелательного внимания не покидало с того самого момента, как я преклонила колени перед статуей Ариса, а окружающий мир словно исчез.
Молитвы как таковой не получилось, была благодарность. За то, что приютил нас с Димкой в своем мире, за чудесного брата, за жизнь и здоровье Ричарда, за потрясающее везение, которое, несмотря на трудности, сопровождало меня всегда и везде. Было ощущение, что мои воспоминания быстренько просматривают, словно листают книгу, останавливаясь на тех страницах, которые вызывали особый интерес.
И конечно же, просила за Димку. Чтобы шел рука об руку с удачей, чтобы дар первомага не стал проклятием, испортившим жизнь, чтобы был здоров и счастлив. И позволил быть рядом. Может, не в полном смысле матерью, но родным и близким человеком, другом и союзником, который всегда будет на его стороне. Тем самым человеком, которому он сможет рассказать все что угодно и поделится всеми тайнами, горестями и радостями, к которому придет за советом.
Звуки окружающего мира нахлынули в тот момент, когда «разговор с богом» закончился, а мысли иссякли. Возникло чувство, словно меня отпустили, дали разрешение уйти. Справа зашевелился Димка, и это заставило распахнуть глаза, осмотреться и наткнуться на два удивленных взора – служителя и подростка.
– Что-то не так? – мужчина лишь в отрицательном жесте качнул головой, но взгляд его все равно не изменился.
Однако! Озарение пришло, когда я попыталась подняться с колен. Ноги затекли так, что встала я не без труда. Это ж сколько времени я на коленях простояла? За окнами совсем темно.
– Что ж, если вы готовы, можем приступать, – сообщил жрец, раскладывая перед собой чехол-сверток из кожи. Внутри был ритуальный кинжал. Ручка его представляла из себя тонкой чеканки мужскую фигуру, а лезвие – довольно длинный четырехгранный клинок наподобие рапиры. И все это великолепие в обрамлении самоцветов.
Недаром Дима столько раз выспрашивал у меня, да и у Флина, подробности ритуала братания. Руку для надреза он протянул не задумываясь, с любопытством наблюдая за процессом. Мы стояли перед алтарем в полуметре друг от друга, протянув над ним кровоточащие ладони. Даур бормотал что-то ритмично-заунывное по другую сторону алтаря.
Сорвавшаяся с ладони на белый мрамор багровая капля образовала шарик, который устремился навстречу такой же капле крови ребенка. Но вместо того, чтобы удариться, как волна с утесом и разбиться брызгами при встрече, разлететься алым фейерверком и впитаться в алтарь, кровь растеклась неопрятной яркой кляксой по белой поверхности.
Я наблюдала, как восторг и предвкушение в глазах ребенка сменялись обидой и недоверием. Он что, подумал, что я недостаточно сильно хочу быть его мамой?
Ну, нет, так дело не пойдет! Я не могу его подвести, только не в этом.
Глава 10
Как мы можем не быть матерью и сыном, когда он ещё много лет назад проник в мое сердце и укоренился там навсегда? Нелепо думать, что Дима чувствует иначе. Значит, есть вероятность, что это недорабатывает молоденький жрец. Я слышала в его голосе дрожь, возможно ли, что сбился и произнес что-то неверно, из-за чего ритуал не состоялся?
– Ещё раз! – не знаю, сколько силы я вложила в этот возглас, но огни в светильниках размещенных на всевозможных поверхностях затрепетали. Странно, мне казалось, что магия во время ритуала не действует, ну, кроме, храмовой, то есть божественной. Но если это не моя магия, то получается, что нам Арис знак подает? Ошарашенный взгляд служителя подсказал, что мои мысли не беспочвенны, возможно, именно поэтому он безропотно начал ритуал повторно.
Молиться второй раз не пришлось. Обмануть бога нереально, так что изменить его мнение не удастся, даже если ты сотрешь себе все колени. Я перехватила детскую ладошку и на этот раз мы с Димкой стояли перед алтарем взявшись за руки. Ладонь сына была влажной и холодной, так что я поспешила крепко её сжать, пытаясь унять дрожь и согреть.
Жрец нанес повторные надрезы на ладонях, так как предыдущие уже зажили, и вновь запел заунывные сакральные формулы, явно стараясь.
Капли крови упали синхронно и недалеко друг от друга, да так и застыли алыми зрачками, которые смотрели на нас укоризненно.
Я растерялась. Опять не было ожидаемого результата. Да что же это такое! Ведь я отчетливо слышала доброжелательный отклик Ариса, когда молилась. Что не так?
В храме стало значительно светлее, как будто в светильниках прибавилось огня. Скрыть удивления молодой служитель не смог и недолго раздумывая, попросил не уходить и отправился восвояси, извинившись. Мы с Димкой успели лишь обменяться тревожными взглядами, как он вернулся и не один, а в компании старшего коллеги, того самого жреца, который когда-то проводил ритуал братания между мной и Флином. Мужчина кивнул мне благосклонно – узнал.
Взглянул на алтарь, что-то тихонько спросил у младшего коллеги и, мельком взглянув на нас, сделал выговор. Уловить суть их общения мне не удалось, но старший служитель был явно недоволен. Разобравшись между собой, оба служителя завели уже знакомый речитатив дуэтом. С кровью по-прежнему ничего не происходило. Песнопение становилось все громче и громче, огни светильников колыхались в одном ритме с размеренной речью.
