Новый хозяин рейса 101 похлопал его по плечу.
– Заботьтесь о полете, а размышления оставьтенам. Наша цель – Кампала.
– Кампала? – прохрипел командир. – Почему выуверены, что угандийцы разрешат вам посадку? Они не захотят иметь ничего общегос Саламба.
– Наше приземление в Энтеббе не вызовет восторга,– согласился террорист, – но вам понравится еще меньше, если мы эту большуюптицу со всеми пассажирами взорвем.
– Вы не посмеете, – отрезал командир.
– Давайте не будем рисковать.
Видя направленное на себя оружие, командиркорабля чувствовал бессильную ярость.
– Мы ждем, – напомнила Зулейка.
Ненависть отражалась в его глазах, когда онизменял курс. Сразу после этого было включено автоматическое управление.
– Следи за ним, – приказал вожак Зулейке. – Ая осмотрю салон.
В туристическом классе, где молодые люди идевушка держали все под своим контролем, царило безмолвие. Что могли сказатьпарализованные страхом пассажиры? Только ребенок тихо плакал.
Леве первый обратился к соседу, который совсемсжался и не мог погасить в глазах испуганного удивления.
– Итак, вы не Милос?
Тот покачал головой.
– Я же вам сказал: я – Антонеску. Что с вами?Сначала вы назвали меня Ластом, теперь Милосом…
Леве не слушал. Его внимание было направленона человека, который только что вошел в салон. Черные с проседью кудрявыеволосы. На левой щеке длинный шрам. Сандра и другие пассажиры тоже обратили нанего внимание. Его можно было принять за вожака.
– Какие-нибудь неприятности? – спросил оннизким гортанным голосом. Сандра почувствовала, что это не холодный убийца, аинтеллигентный человек. В нем ощущалась страсть, которую он скрывал. Онабросила взгляд на Дональда: тот сидел прямой, как свеча, молчал и былмертвенно-бледен.
Голос вожака разбудил Алана Гиллирса,шотландского правого нападающего, который словно очнулся после летаргии.
– Кем вы нас считаете, обращаясь с нами как сидиотами? – заревел он и вскочил с места, но вторая «лесбиянка», быстро, какпантера, применив прием карате, заставила его сесть.
– Ничего, переживешь! – сказала она. – Парудней поболит, но больше не будешь разыгрывать из себя героя.
Сандра дрожала от напряжения. Почему Дональдничего не предпримет? Главарь смотрел на нее своими серыми глазами, будто могчитать ее мысли.
– Лучше живой любовник, чем мертвый герой. Иливы думаете иначе, маленькая леди?
Она вызывающе посмотрела на него, ее противникприветливо улыбнулся в ответ.
Курт Леве все замечал. Подозрительные немцы,как и футболисты, не оказывали никакого сопротивления, однако и на сообщниковпохожи не были.
Кудрявый мужчина, Милос, как считал Леве, былключевой фигурой. Он был не только руководителем, но и источником их силы. Безнего остальные были просто дети, которых легко могли победить военные советникии шотландские футболисты.
Нужно немедленно действовать! Каждая минутаусиливала авторитет воздушных пиратов.
Незаметно Леве начал возиться с замком своегопояса. Ему повезло: Милоса отвлек один из немцев.
– Откуда вы появились? Я не видел, как высадились в самолет! – воскликнул немец.
Милос прищурил глаза.
– Конечно, ведь пассажиры первого классавсегда садятся в самолет последними.
Он медленно шел по проходу и уже почти достигЛеве, когда тот ловко открыл застежку. Мгновенно просчитав расстояние между ними пистолетом, который Милос, словно играя, держал в руке, бросился к нему. Егоправая рука стремилась схватить запястье Милоса. Вся надежда была на эффектнеожиданности.
Милос, должно быть, ожидал внезапногонападения. Может быть, услышал звон пряжки на поясе. Когда Леве приблизился кнему, он ударил его пистолетом в лицо. Леве закричал от боли. Стекла его очковразбились, и осколки попали в глаз. Лицо залила кровь. Он заметался, и Милосударил его еще раз в висок. Леве издал душераздирающий крик, согнулся и упал.
– Думаю, в будущем вам придется обходитьсяодним глазом, – почти спокойно сказал Милос. – Нельсон справлялся… и Моше Даян…
Антонеску хотел было помочь окровавленномучеловеку, но услышал резкий окрик.
– Оставьте его! – приказал Милос. – А вы, – онпозвал стюардессу из Саламба, – позаботьтесь о нем. Остальным оставаться насвоих местах!..
Сандра наблюдала за всем происходящим, какесли бы смотрела фильм, в котором ей пришлось участвовать, а это оказался вовсене фильм. Подобное чувство бывало у нее по ночам, когда она спала с Дональдом.Чувство возбуждения и отстраненности. Страдания Леве не вызывали у неесочувствия. Власть, насилие и страсть мужчины, который так жестоко обошелся с ним,притягивали ее и манили. Дональд, который безмолвно и неподвижно сидел рядом,был только подобием мужчины.
Что с ней происходит, почему такая жестокостьее возбуждает и даже как-то странно восхищает?
Милос посмотрел на нее и, казалось, опятьугадал, о чем она думала. Сандра почувствовала, что дрожит, но не только отстраха, а еще от чего-то.
– Не пора ли вам подать еду? – спросил онстюардессу.
– Да, что-нибудь легкое, – сказала она.
– Тогда приступайте. У нас еще есть время дляполета, и мы не хотим, чтобы пассажиры жаловались на авиакомпанию…
Стюардесса судорожно улыбнулась и пошла вотсек с припасами.
* * *
Как раз в это время президент Даниэль Ломо насвоем позолоченном роллс-ройсе с эскортом подъехал к контрольной башне новогомеждународного аэропорта в Ибари.
Он поспешно прошел в здание. Это отметиличиновники, которые возились с различными географическими картами. Ази Морибабыл тут же и успокаивающе улыбнулся Ломо.
– Что происходит? – спросил Ломо.
– Речь идет о самолете с шотландскимифутболистами, ваше превосходительство, – ответил служащий аэропорта. – Егоугнали. Один член экипажа сумел тайно передать об этом по радио. Вероятно,террористы хотят лететь в Энтеббе.
– Угандийцы не разрешат им приземлиться, –прохрипел Ломо.
