Я никогда не привыкну ко всем этим титулам. Разговорпрервался, затем раздался звук отодвигаемых стульев, когда люди торопливовставали. Когда-то это приводило меня в замешательство, но теперь я знала, какследует поступить. Я начала идти вперед, но через два шага остановилась.Большинство моих солдат оставалось у двери, и никто из свиты больше не будетобъявлен, так как со мной не было высокопоставленных дворян. Почти. Я взглянулане герольда.
— Моя сестра, объявите мою сестру.
Он вытаращил глаза, и я догадывалась о его растерянности. Нетолько потому, что такой странный запрос исходит от меня, это было трудно длянего еще и потому, что у Жасмин не было никаких официальных титулов. Парень,однако, быстро встал на ноги. Это была его работа.
— Леди Жасмин Делани, дочь Тиригана, Короля Бурь, сестраЭжени, Терновой королевы.
Что вызвало несколько удивленных взглядов. Я улыбнуласьгерольду.
— Спасибо, — тихо поблагодарила я. — Только в следующий раз,возвещай мое имя перед именем нашего отца.
Он побледнел.
— Д-да, Ваше Величество.
Я вошла в комнату во главе своей свиты, пораженная тем, чтосказала герольду. Для чего это? Необходимость унизить Короля Бурь? Желаниеувеличить свою значимость? Что бы то ни было, но я пожалела о своих словах.
Длинная ковровая дорожка простилась через комнату, и наполпути Дориан вышел из толпы и ожидал меня. Я подошла к нему, и он взял меняза руку, одаривая протяжным и томным поцелуем. Среди джентри, поцелуй былвполне приемлем для встречи своего любовника или посещения монарха.
— Моя дорогая, — произнес он, приподнимая глаза.
Лучась той самой хитростью, эти глаза производили на менянаибольшее впечатление. Для всех остальных наблюдающих, он выглядел все такимже спокойным и уверенным, как и обычно, когда его губы были изогнуты вбеззаботной улыбке, обычной для него. Тем не менее, я могла представить себеего удивление. Он не рассчитывал увидеть меня так скоро. И, разумеется, неожидал увидеть меня при полном царском параде. Я, возможно, была Рождественскимутром для Нии, но для Дориана я была десертом после обеда.
— Я приветствую тебя и твоих сопровождающих.
Это была формальность, которая позволила вернуться гостям застол и объявляла о том, что мои сопровождающие находятся под гостеприимствомДориана, а, значит, никто не мог причинить вред нам, и наоборот.
— Я полагал, что "скоро" — значит все что угодно,— прошептал он, поглядывая на мою ложбинку. — Все что угодно.
— Эй.
Я говорила так же тихо, как и он.
— Ты осматриваешь мое платье?
— Моя дорогая, я хочу сделать гораздо больше, чем просто егоосматривать. Гораздо, гораздо больше. И я хочу это сделать прямо сейчас. Я недумаю, — добавил он, — что твое преобразование произошло одновременно и поповоду других наших обычаев?
Разумеется, он имел в виду пары, рассредоточенные по комнате,которые незамедлительно вернулись к любовным утехам, после того, как обо мнебыло объявлено. Люди целовались, снимая одежду, с легкостью занимаясь сексом напублике. Некоторые гости наблюдали, но большинство продолжали есть, делая вид,что ничего необычного не происходит.
— Нет, — решительно заявила я.
— Ты уверена? — спросил он, наклоняясь ближе. — Никто несочтет это неприемлемым.
И в самом деле, большинство сочтут это обнадеживающимфактом, что их король и королева подтверждают свои отношения. Это знак власти исилы.
— Я здесь, чтобы пообедать, — мягко ответила я.
При всем моем серьезном отношении, его слова и язык его телауже произвели на меня должный эффект.
Можно было бы подумать, что мы занимались сексом год назад,а не сегодня утром. Я не могла согласиться на эксгибиционизм, но если бы ясказала, что хочу пойти в его спальню прямо сейчас, то он бы немедленноразвернулся и ушел со мной.
— Обед, так обед, — произнес он с сожалением. — Возможно, яприготовлю для тебя что-нибудь особенное. И я уверен, что сегодня тебе крайнепонравятся наши гости.
Он повел меня к передней части зала. Его трон стоял навысоком постаменте, ниже располагался стол, во главе которого он обедал. Мойвзгляд упал на вышеупомянутых гостей, и я замедлила ход. Вместо этого, я оглянуласьи окликнула,
— Рюрик?
Я проинструктировала Шайю и Рюрика (и нескольких стражников)на счет того, чтобы они не выпускали Жасмин из виду. Они были заняты поискомсвоего места за обеденном столом, но несмотря на то, что они находились всередине зала, Рюрик услышал и повернулся. Резко кивнув головой, я жестомприказала ему присоединиться к нам. Выгнув бровь, он стремительно пересекоставшуюся часть зала, а когда увидел ужинающих гостей, то понял, почему яхочу, чтобы один из моих людей был поблизости.
Там, во главе стола, сидела и смотрела на меня холоднымиголубыми глазами Изабель — бывшая любовница Дориана.
Глава 5
— Черт подери, — еле слышно сказала я Дориану.
Он просто крепче сжал мою руку, а его улыбка расползаласьшире. Я не боялась Изабель, вовсе нет. На самом деле, я не думала, что онасможет отбить у меня Дориана, и по магическим способностям она не шла ни вкакое сравнение со мной. Вообще-то Изабель учила меня контролировать воздух иветер, ее специализации, и я быстро превзошла ее. Несмотря на это, она былаостра на язык. Я была уверена, что ужин с ней выльется в поток подлыхпассивно-агрессивных замечаний. Грубоватый характер Рюрика делал его прекраснымспециалистом по метанию колкостей, так что я надеялась на его помощь.
Однако, как только мы сели, в скором времени я поняла, чтоИзабель не единственная, кого мне стоит опасаться. Прочие присутствующие здесьаристократы не имели значения, но новое лицо заслуживало внимания. Ее звалиЭдрия, и она была матерью Изабель. Она выглядела как привлекательнаядостопочтенная дама. Причем ее волосы и глаза были темными. Изабель былаголубоглазой с роскошными золотисто-каштановыми волосами, которые делали ееошеломляюще красивой. Тело Изабель также внесло немалый вклад в еепривлекательность. То что действительно объединяло этих двоих женщин — этохитрость, коварные поступки. Это означало для меня, что обе не будут долгосомневаться, когда дело дойдет до защиты собственных интересов. И было ясно,что мои отношения с Дорианом не были в их интересах.
На публике же этикет был превыше всего, и Эдрия былаобразцом вежливости.
— Ваше Величество, какая честь.
— Благодарю, — сказала я, усаживаясь рядом с Дорианом наочень уютном и богато украшенном двухместном диване.
Нас прижало друг к другу, против чего, я знаю, он невозражал, а его глаза продолжали ощупывать мое тело. Наши ноги были так близкодруг к другу, что я пошла на уступку и позволила моей ноге слегка повиснуть наего. Наш диван был плотно придвинут к столу, так что длинная тяжелая скатертьскрыла эту мою дерзость, так же как и его руку, которая покоилась на моембедре.
