— Ты все время оставался здесь? Я думал, ты сбежал.
Старый негр пожал плечами:
— Да куда мне бежать, сэр?!
— Я рад, что ты остался здесь, что ты жив и здоров. У тебя есть какие-нибудь претензии к постояльцам, за которые мне следует с них спросить?
— Да нет, сэр, а вот с женщинами они грубо обращались.
— Об этом мне известно. А их главный принимал участие в насилии?
— Нет, сэр. Думаю, он и не знал об этом.
— Разберемся, кто, в чем виноват и кто что знал. Ты поможешь мне в этом, Джозеф?
— Постараюсь, сэр.
— Хорошо, тогда проводи меня к моим гостям.
— С удовольствием, сэр.
Джозеф повел Оглторпа в библиотеку, где находился командующий оккупационными силами. Когда Оглторп увидел командующего, он громко расхохотался:
— Черт меня побери, Куцый Джон!
Краснолицый старик, сидевший в кресле, сделался бордовым.
— А, молодой Оглторп, — выдавил граф Map.
— Не такой уж и молодой, дружище Map, но я польщен твоим визитом.
— Польщен. Да ты ненавидишь меня. Ты предал наше дело, потерял честь солдата. Ты же учился военному делу у самого Евгения Савойского, парень! Как ты мог пасть так низко, набрасываешься на джентльмена в его собственном штабе, да еще на рассвете, разве ж это по правилам?!
Оглторп холодно усмехнулся:
— Милорд, вы незаконно заняли мой собственный дом. А ваши люди оскорбляли моих слуг и насиловали женщин. Это моя страна, на ее территорию вторгся дьявольский сброд, и вы им помогаете, но я буду защищать свою землю, черт возьми, всеми доступными мне способами. И вам, сэр, чертовски повезет, если я не отдам вас на растерзание своим индейцам. В пытках врагов они большие мастера.
— Вы не посмеете этого сделать.
— Сэр, не вынуждайте меня. — Оглторп тряхнул головой. — А лучше скажите, это вы отдали приказ об осаде форта Монтгомери?
— Разумеется.
— Великолепно! — Оглторп посмотрел на Джозефа. — Он оставил мне хотя бы глоток бренди?
— Самую лучшую бутылку я припрятал, сэр.
— Ну, неси ее сюда, и сам глотни горячительного.
— Слушаюсь, сэр.
— Что ты собираешься со мной сделать? — спросил граф Map.
Оглторп хранил молчание до той поры, пока в его руке не оказалась бутылка бренди, и он не сделал глоток.
— Ты же знаешь, я человек спокойного нрава, — наконец сказал Оглторп. — Ну, в молодости случались буйные выходки, но сейчас мне нужна выдержка, чтобы быть готовым к ожидающим нас в скором времени событиям.
— Каким событиям? Ты это о чем?
Воинственность покинула Мара, он сник и стал похож на жалкого, сморщенного старика. Как Джеймсу могло прийти в голову назначить этого болвана генералом?! Оглторп отставил бутылку.
— Теперь твоя жизнь и твое будущее в твоих руках. Если ты мне в деталях изложишь план осады Монтгомери — без вранья, все подробности, включая количество и места дислокации всех твоих дьявольских машин, — а сверх того, расскажешь все, что знаешь о военных силах претендента, их целях и задачах, в таком случае я буду обращаться с тобой как с джентльменом. Но если ты меня рассердишь, хоть самую малость, то я вынужден буду показать тебе, как с такими, как ты, принято обращаться в Америке.
На лбу графа набухли вены, он пытался сохранить на лице свирепость, подобающую генералу.
— Джеймс — твой законный король, — произнес он слабым голосом.
— Было время, когда я мог с тобой согласиться, — тихо сказал Оглторп, — и ты это знаешь. Но это было до того, как он отказался от Бога и поклонился Люциферу, проклятым московитам и прочему сброду. И сейчас ему служат только демоны и дураки. Ты, Map, к какой категории себя относишь? Демонов я на дух не выношу. В моей полевой сумке хранится голова одной из этих тварей. Мои индейцы горят желанием огнем выжечь из тебя дьявольский дух, и делать они это будут медленно, со знанием дела. Но если ты просто дурак, то у тебя есть шанс избежать такой участи. Теперь твоя жизнь в твоих руках.
— Можно мне глоток бренди?
Оглторп рассмеялся:
— Ну, если только глоток, разрешаю.
— Нет… я не то имел в виду… сейчас я хотел…
— Я знаю. Выпей. Вдруг это станет началом твоей праведной жизни, а может быть, последним глотком перед смертью, кто знает.
— Ты ведешь себя не по-джентльменски, твоему отцу было бы стыдно за тебя.
— Мой отец мертв, а его поместье превратилось в пепел, так что отвечай на поставленный перед тобой вопрос.
Граф опустил голову.
— Делай, что хочешь со стариком, — пробормотал он, — только индейцам не отдавай. Я устал и от этой страны, и от бесконечной войны. Я скажу тебе все, что ты хочешь знать. Только индейцам не отдавай.
Оглторп улыбнулся, как своенравный ребенок:
— Даю слово. Ответь на мой вопрос, и ты спасен. Джозеф, налей ему бренди.
— Слушаюсь, сэр.
Map залпом выпил поданное негром бренди.
— Знаешь, до меня дошли слухи, что ты погиб, — сказал Map. — Поступило донесение, что твоя армия наголову разбита.
— Все верно, только слухи о своей смерти я сам распустил.
— Да? Но войска генерала Симмона…
— Почти полностью разбиты. Но я воспользовался его полевым эфирографом и отправил сообщение в Чарльз-Таун, и ваш король-самозванец… Получился обратный результат. Думаю, сейчас они уже догадались, что их обманули, но они не знают, где я. И пусть у них есть летающие корветы, но они не знают, где меня искать. Но скоро я объявлюсь. Скажи, Нейрн в форте Монтгомери?
— Да.
— И ты держишь форт в осаде?
— Да.
— И как ваши успехи?
— Не очень… но я… — Неожиданно Map замолчал.
— Я же просил, все подробно, — подбодрил его Оглторп. — Не надо меня сердить.
— Я попросил подкрепления, — признался Map.
— И подкрепление идет пешком или его доставят воздушные корабли?
— Ни то, ни другое.
— Кораблями по Алтамахе? Сэр, не заставляйте меня гадать.
— Да, на кораблях, но на подводных, у московитов есть и такие.
— Да, да, Франклин рассказывал мне о них. Я их не видел, но думаю, скоро такая возможность представится. Какие силы брошены на осаду форта?
— Пятьсот человек и пятьдесят taloi.
— Пятьдесят taloi… — повторил Оглторп.
Пятьсот человек — это много, если учесть, что у него всего пятьдесят четыре. Taloi — машины из алхимического вещества с сидящими внутри демонами. На близком расстоянии с ними можно справиться, Франклин снабдил его depneumifier, который солдаты окрестили дьявольской пушкой, штуковина способна выгнать демона из укрытия. Но и противник не дурак: осознав опасность, taloi начали использовать как мобильную артиллерию, и это сделало их еще более опасными.
