Раньше Старыгин был склонен думать, что Рембрандтруководствовался только своими творческими капризами, теперь же вполневозможно, что в картине есть некая строгая система, все персонажи важны. А вотдля какой цели они служат, он обязательно узнает.
* * *
Первое, что увидел Старыгин, пройдя таможенный и паспортныйконтроль, — это свое имя, написанное на картонном листе крупнымилатинскими буквами. Картонку держала высоченная девица, одетая в черныеобтягивающие джинсы и кожаную курточку непонятного цвета и покроя — всюпрошитую нарочито суровыми нитками.
«Наверное, это очень модно», — подумал Старыгин, сопаской приближаясь к девице и замечая, что пуговицы на курточке разного цветаи фасона.
— Добрый день! — сказал Старыгин по-английски,приблизившись и задрав голову, потому что вблизи девица оказалась вышенего. — Дмитрий Старыгин — это я. А вы, очевидно, та особа, кто отвезетменя к доктору Абсту?
— Я — доктор Абст, — ответила девица низкимхрипловатым голосом и сняла темные очки. —Доктор Катаржина Абст, — идобавила сухо по-русски. — К вашим услугам.
С первого взгляда Старыгин мог довольно точно определитьвозраст картины. Более того, он мог точно определить возраст какой-нибудьженщины, изображенной на картине. Но с реальными женщинами у него такоеполучалось плохо. Доктор Катаржина Абст была высока, худа и немного угловата.Темные волосы подстрижены коротко, так что прилегали к голове наподобиешапочки. Очень темные вызывающие глаза и большой ярко накрашенный рот.
«Наверное, все же тридцать-то ей есть, — подумалСтарыгин, — не сразу же после школы она защитила диссертацию… Черт быпобрал эту косметику! Недаром есть поговорка: никогда не заглядывайтесь наженщину, только что покинувшую салон красоты — она может оказаться вашейбабушкой!»
— Где вы так хорошо выучили русский? — задал онтрадиционный вопрос.
— Училась в Москве, — коротко ответила докторАбст, и он постеснялся спросить, как давно это было.
На стоянке возле аэропорта пани дожидался ярко-красныйдамский «Пежо».
— Если вы не устали с дороги, — бросила онаСтарыгину, усаживаясь в машину, — я бы хотела сразу же отвезти вас вКарловы Вары к Коврайскому.
— Это тот человек, который купил картину Свеневельта?
— Да, он, Борис Коврайский. Пан Мирослав Пешта позвонилмне вчера, и я сразу договорилась с Коврайским о встрече, чтобы не терятьвремени.
Это следовало трактовать таким образом, что доктор Абст —очень занятая леди, и что она согласилась сопровождать Старыгина к господинуКоврайскому только из хорошего отношения к Мирославу Пеште, а вовсе не из-запрекрасных глаз самого Старыгина.
«Могла бы быть полюбезнее», — обиженно подумалСтарыгин, но тут же вспомнил, что Агнесса Игоревна, разговаривая с паномПештой, ни словом не обмолвилась о том, что «Ночной дозор» оказался подделкой ипредставила его, Старыгина, как сотрудника Эрмитажа, который пишет монографию омалоизвестных голландских художниках семнадцатого века. Конечно, скромныйсотрудник Эрмитажа вряд ли мог заинтересовать такую экстравагантную даму, какпани Катаржина.
Он задумался и очнулся только от мелькания деревьев заокном. Машина летела по шоссе с абсолютно дикой скоростью. Старыгин кашлянул,стараясь унять неприятную дрожь в коленях.
— Не беспокойтесь, — бросила Катаржина, вернооценив его волнение, — Чехию приняли в Евросоюз только после того, какбыли построены отличные современные дороги.
«Утешила, нечего сказать», — Старыгин отвернулся отокна, потому что от мелькания закружилась голова.
— Вы давно водите? — поинтересовался он.
— Получила права сразу же после окончания школы, —с усмешкой ответила она, после чего ловко вписалась в поворот.
Снизить скорость она и не подумала, так что Старыгинабросило прямо на нее. Плечо, обтянутое кожей, было жестким и угловатым.Старыгин про себя окрестил доктора Абст «железной леди» и надолго замолк.
* * *
Машина свернула на подъездную аллею, обсаженную ровнымирядами стройных кипарисов, и вскоре остановилась перед белыми металлическимиворотами.
Над самыми воротами висела камера видеонаблюдения.
Катаржина выглянула в окошко машины и отчетливо проговорилав камеру:
— Мы договаривались с паном Коврайским!
— Прошу вас, пани Абст! — прозвучал вежливый голосиз невидимого динамика, и ворота плавно разъехались.
Катаржина подъехала к самому дому.
Вблизи это строение из белого камня оказалось еще воздушнееи наряднее. На террасе перед крыльцом стоял невысокий мужчина в темных очках,джинсах и белом свитере. Вежливо улыбаясь, он шагнул навстречу гостям:
— Здравствуйте, Катаржина! Чем обязан вашему визиту?
— Познакомьтесь, Борис, — мой коллега из ЭрмитажаДмитрий Старыгин!
— Рад, рад, — хозяин чуть заметно скривился, нопротянул Старыгину руку. Рука у него была маленькая и узкая, но достаточнокрепкая и сильная. И сам он был как будто выточенная из дерева статуэтка —миниатюрный, но крепкий и подтянутый. Лицо Коврайского вблизи было каким-тоболезненным — бледным нездоровой мучнистой бледностью, словно этот человекбольшую часть своей жизни провел в подвале, в отсутствие солнечного света.
— Пойдемте в дом, — пригласил Коврайский, сноваслегка скривившись. — Я плохо переношу солнце!
Они вошли в просторный холл. По стенам висели старинныегравюры и офорты, в дальнем конце холла виднелась резная деревянная статуякакого-то святого. Святой стоял, сгорбившись, и смотрел на вошедших из-подруки, словно пытался припомнить, видел ли он их прежде.
Хозяин повернул голову в ожидании, и тут же рядом с нимвозник человек в черном костюме.
— Накрой чай в восточной галерее! — распорядилсяхозяин и снова повернулся к гостям:
— Так, извините, я не расслышал — чем я обязанудовольствию вашего визита?
— А мы пока и не говорили, — вступил в разговорСтарыгин. — Дело в том, что я пишу монографию о голландских художникахсемнадцатого века, и очень хотел осмотреть ваше «Прощание Гектора и Андромахи»ван Свеневельта…
Хозяин скривился еще больше и повернулся к Катаржине:
— Разве вы не в курсе, Катаржина? Меня не так давнообворовали! Украли как раз эту картину и еще две, поменьше — ван Сванельта иСаардикстру.
— Боже! — воскликнула доктор Абст, и голос ее отволнения стал еще ниже. — Те самые картины, что я помогла вам купить напрошлом аукционе! Я ничего об этом не слышала.., наверное, это произошло какраз в то время, когда я уезжала в Шотландию…
