На Веллерфилд базировались значительные силы армейской авиации, но им тоже не суждено было подняться в воздух. Боевая готовность №1 предписывала держать большую часть самолетов в 4-часовой готовности. Горючее было в цистернах, а боеприпасы на складах. Буквально в самом начале атаки примерно 25 пикирующих бомбардировщиков первой волны нанесли удар по Веллеру. Ангары горели, а две трети самолетов были уничтожены — эффективная профилактика ответного удара.
Но надежда еще была. Незадолго до 7 декабря две эскадрильи истребителей были отправлены на аэродромы Беллоуз и Халайва для проведения воздушных стрельб. Самолеты стояли с полными баками и заряженными пушками. Оставалось прогреть моторы и отдать приказ на взлет. Эти два маленьких и удаленных взлетных поля японцев не интересовали. Специальные группы самолетов для их уничтожения планом предусмотрены не были. Правда, в 8.30 шальной истребитель атаковал Беллоуз с бреющего полета. Но получасом позже «Б-17», приземлившийся там, притащил на хвосте 9 самолетов противника. Они-то и пресекли попытки американских летчиков вмешаться в дело: два истребителя были сбиты на взлете, а один пилот расстрелян при попытке запрыгнуть в кабину.
Тем не менее урон, нанесенный аэродрому Беллоуз, был незначительный, еще меньше досталось Халайва. Именно с этого единственного, нетронутого взлетного поля американская истребительная авиация нанесла ответный удар. Точнее укол булавкой.
В военном городке Веллер, рядом с одноименным аэродромом, два молодых лейтенанта-истребителя спорили в офицерском клубе. Уэлч и Тейлор всю ночь сражались в покер, подогревая игру спиртным, и теперь не могли решить: идти им купаться или нет. Рев пронесшихся мимо «Зеро» оборвал их препирательства на полуслове. Судорожно набрав телефон аэродрома Хал айва, они с нетерпением ждали ответа. Новость была обнадеживающей: их самолеты целы, заправлены и вооружены. Лейтенанты отдали приказ механикам прогреть машины, а сами стремглав бросились к автомобилю Тейлора. На бешеной скорости они пытались сделать сразу два дела: покрыть те несколько миль, разделявшие их и взлетное поле, и не дать растерзать себя японскому истребителю «Зеро», увязавшемуся за машиной, — явно не с намерением познакомиться.
Примерно в 8.15 летчики беспрепятственно поднялись в воздух, они были первой парой американских истребителей, которая попыталась оказать хоть какое-то сопротивление противнику. Великолепно владея своими новенькими «П-40», лейтенанты начали охоту за неповоротливыми бомбардировщиками. Совместно они сбили 4 самолета, после чего Тейлор пошел на посадку, он был ранен, а Уэлч отправил на землю еще один японский самолет[828].
Следующему пилоту, попытавшемуся поднять свой «П-36» с Халайва, не повезло, его сбили из пулемета свои же. Чуть позже с аэродрома Веллер в воздух поднялись шесть истребителей «П-36» и завязали бой с девятью японскими самолетами. По заверениям американских летчиков, они уничтожили двоих, а что достоверно известно, так это то, что один из этой шестерки точно был сбит японцами.
В то время как корабли флота отчаянно стреляли по врагу, а некоторые летчики предпринимали почти самоубийственные попытки взлететь, артиллерия ПВО Гавайского военного округа бездействовала. Трехдюймовые мобильные пушки находились не на позициях, боеприпасы лежали на складах. Лишь несколько орудий дали залпы по японским самолетом за время боя. Солдаты и летчики вели зенитный огонь из пулеметов и винтовок, эффективность его, конечно, была нулевая.
Генерал Шорт отдал приказ о переводе округа на военное положение через несколько минут после начала атаки. Но прежде всего занялся собственной безопасностью. Его штаб и командный пункт были перенесены в более безопасное место, чем Форт Шафтер. В трех милях от форта в скале был специальный туннель, оборудованный под командный пункт на случай войны. В 8.45 передислокация была закончена, всего через час генерал Шорт приступил к выполнению прямых обязанностей. В 9.00 главным соединениям округа: Командованию береговой артиллерии, 24-й и 25-й пехотным дивизиям было приказано развернуться и действовать в соответствии с планом боевой готовности №3. Правда, командиры соединений уже не нуждались в этом приказе, они приступили к развертыванию до того, как генерал закончил переезд в тоннель. Как оказалось, округ был готов к отражению масштабной десантной операции, но оказался беззащитен перед внезапной атакой с воздуха.
Противоположностью Шорту выглядел в эти минуты Киммель. Он прибыл на командный пункт в 8.10. Уже в 8.17 он отдал приказ патрульной эскадрилье обнаружить врага. Приказ, конечно, был невыполним. Не смогли его выполнить американские летчики, и когда небо опустело от противника. Самолеты-разведчики обшаривали наиболее вероятные направления: южное и западное, про северный маршрут никто не думал. Спросить же было не у кого. Киммель даже предположить не мог, что армейские операторы РЛС Элиот и Локкард наблюдали, как с севера приближалась первая волна. Адмирал потускнел и осунулся: один за другим тонули его линкоры и эсминцы. Тихоокеанский флот переставал существовать. Адмирал не прятался, все время атаки он стоял у окна, выходящего на гавань, наблюдая за происходящим. В какой-то момент пуля из крупнокалиберного пулемета разбила окно, ударила адмирала в грудь и, оставив на кителе черное пятно, отскочила. «Куда милосердней убить меня», — произнес Киммель[829].
Налет закончился в 9.45. За неполных два часа японская авиация завоевала полное господство в воздухе, уничтожив или серьезно повредив 129 самолетов ВМС и 145 армейских[830]. В ходе боя флот США потерял потопленными и поврежденными 8 линкоров, 3 легких крейсера, 3 эсминца и 4 других корабля, в основном в результате попадания торпед с торпедоносцев. Потери среди личного состава ВМС и армии были также значительны: 2117 моряков погибли или умерли от ран, еще 779 получили ранения. Личный состав армии пострадал значительно меньше: 194 погибли в бою, 22 пропали без вести, 21 солдат погиб от ран, 360 получили ранения, погибли 57 гражданских лиц[831].
Об эффективности огня ПВО говорит статистика японских потерь: 29 самолетов, из них боевые — 20. Зато благодаря американским зенитчикам Пёрл-Харбор превратился в опасное место. Во время налета в городе раздалось сорок взрывов, вызвавших человеческие жертвы и причинивших ущерб в 500 тысяч долларов. Собравшиеся у трупов, а среди убитых была 13-летняя девочка, проклинали японских варваров, попирающих законы войны. Последующее расследование показало, что лишь один из сорока взрывов был взрывом японской бомбы — у городской электростанции, остальные — дело рук зенитчиков флота[832].
