«Аллах велик!
Свидетельствую, что нет бога, кроме Аллаха, и Мухаммед — пророк Его.
К защите Аллаха прибегаю от Сатаны, побитого камнями.
Во имя Аллаха, Милостивого и Милосердного, Хвала Аллаху, повелителю миров».
Завершив молитву, он сел на корточки, положил руки на колени и посмотрел через правое плечо, дабы выразить признательность ангелу, следившему за его добрыми поступками. Затем повернул голову налево, благодаря ангела, который наблюдал за поступками дурными.
Настал черед личных молитв, но таких у Раккима не имелось.
Заговорил ибн-Азиз, и собравшиеся в Великой мечети Меча Пророка правоверные оживленно зашевелились. По внутреннему помещению, отделанному безукоризненным мозаичным узором, разнесся восторженный шепот. Как минимум двадцать тысяч верующих собрались послушать главу «черных халатов». Ракким явился за несколько часов до начала, чтобы найти удобное место. Ему пришлось пройти через многоступенчатые кордоны и подвергнуться серии обысков. Ежедневно посещая проповеди одноглазого муллы, бывший фидаин успел неплохо изучить сильные и слабые стороны его охраны и сейчас привычным глазом выхватил из людской массы не менее дюжины тайных агентов, замешавшихся в толпу верующих. Ракким слушал поучение ибн-Азиза, основное внимание обращая на интонации, выражение лица, резкие жесты. Глава «черных халатов» умел говорить хорошо и убедительно. Энергия его слов делалась почти ощутимой, и толпа его приверженцев росла с каждым днем. Сторонники жесткой линии стекались в город тысячами, внимая призывам калеки.
Ракким приходил в Великую мечеть тринадцать дней подряд. Позавчера он впервые заметил здесь Дарвина. Бывший фидаин ни о чем не просил Аллаха лично для себя, но Всевышний тем не менее внял его молитвам.
Происшедшее на церемонии вручения премий киноакадемии потрясло весь мир, но таких коренных изменений не мог предугадать никто. Беспорядки волной прокатились по всей планете, однако несравнимо более разрушительное воздействие оказал вопрос, на который пытались найти ответ миллиарды людей, просмотревших запись. «Если злодеяние сионистов оказалось ложью… в чем еще нас обманули?»
Вначале содружество исламских государств поддержало президента Кинсли, объявившего репетицию знаменитого признания мистификацией сионистов или попыткой Библейского пояса поставить под сомнение легитимность правительства в Сиэтле. Эксперты наперебой объясняли, насколько просто подделать такую цифровую запись, а обозреватели новостей не отставали от них, изрекая не менее глубокомысленные комментарии. Ведущие ток-шоу поднимали на смех саму мысль о том, что такой герой, как Лорн Макмиллан, — агент ФБР, раскрывший заговор, — мог играть активную роль в подобном жульничестве. Вполне вероятно, им бы даже удалось добиться успеха. Возможно, эксперты сумели бы направить общественное мнение в нужное русло, однако через десять дней после выхода записи в эфир правительство Китая сообщило о сенсационной находке в провинции Хубэй, в одной из пещер на берегу Янцзы.
Даже движение на автострадах замедлилось, а там и вовсе замерло, когда все, кто мог, прильнули к экранам телевизоров. В прямом эфире показали четвертую бомбу, окруженную фигурами в защитных костюмах. Ее заложили в сорока милях к северу от плотины «Три ущелья», то есть достаточно далеко от запретной зоны. По разрушительности она значительно превышала взрывные устройства, уничтожившие Нью-Йорк и Вашингтон. Подлинность записи подтверждало наличие не только бомбы, но и трех трупов, обнаруженных в той же пещере. Люди умерли от лучевой болезни. Судебно-медицинская экспертиза и анализ ДНК установили их личности. Все трое являлись известными, неоднократно подвергавшимися аресту исламскими террористами. И ни одного еврея. Двое из них отбывали срок на военной базе Гуантанамо, но были освобождены по решению суда. Третьего, по всей видимости руководителя группы, звали Касим ибн-Хасан Мухаммед. Бывшего студента Массачусетского технологического института, физика по образованию, полиция уже арестовывала во время какой-то незначительной демонстрации за несколько лет до гибели.
Старейший и мудрейший Хасан Мухаммед ушел у Интерпола из-под самого носа. Как бы то ни было, его твердыня в Лас-Вегасе оказалась пуста. Миллиардное состояние конфисковали, но следователи не без оснований полагали, что нанесли гигантской империи лишь самый незначительный ущерб. Представители стран ислама также выразили возмущение, требовали призвать его к ответственности за осквернение Мекки и просили всех мусульман оказать помощь в розыске Старейшего. Был выписан международный ордер на его арест, однако Хасан Мухаммед так и остался на свободе. По слухам, он скрывался то ли в Швейцарии, то ли в Куала-Лумпуре, то ли в Пакистане. Сотни возможных мест и ни одного определенного.
Ракким надеялся как-нибудь встретить его и поинтересоваться, любит ли он смотреть на закат, как прежде. Спросить, сумел ли Старейший найти место, откуда открывался столь же величественный вид, как и с девяностого этажа небоскреба. А пока ему следовало заняться другими делами, куда более неотложными.
— Ислам предъявляет к нам требования, — кричал ибн-Азиз. — Как взрослые мужчины, мы должны быть готовы к великим завоеваниям, чтобы суровые законы ислама соблюдались во всех странах мира. Абсолютно во всех!
Обступившие муллу телохранители шарили по толпе горящими глазами в поисках малейших признаков дурных намерений: видимо, подсвеченного неоном транспаранта или хотя бы поднятой руки испрашивающего разрешения убить их любимого предводителя. Входы и выходы тоже надежно охранялись, но ибн-Азиз, как и все нормальные параноики, путал число с умением. Среди охранников Раккиму удалось высмотреть и двоих бывших фидаинов. Мужчины отличались спокойствием, присущим по-настоящему грозным бойцам. Но их было всего двое.
Он закрыл глаза и предался куда более приятным размышлениям. Его жена Сара беременна на пятом месяце. Жена. С благословения Рыжебородого, где бы он сейчас ни находился. Кэтрин скоро станет любящей и любимой бабушкой. Она часто обедала со Спайдером… Бенджаменом. Более странную дружбу трудно себе представить. Коларузо остался простым детективом. Он отказался от повышения, заявив, что страна нуждается в хороших полицейских больше, чем в очередном заурядном бюрократе. Энтони-старший, как всегда, прав. Энтони-младший ушел из фидаинов, предпочтя стать агентом службы государственной безопасности. Сейчас там заправляет исполняющий обязанности директора Стивенс. Ракким едва не улыбнулся. Они по-прежнему недолюбливали друг друга, хотя часто работали вместе.
Возможно, самым большим подарком стало улучшение здоровья президента Кинсли. В течение многих лет ходили слухи, будто он находится на грани смерти, однако последние события словно вдохнули в него новую жизнь. Поначалу советникам удалось ввести его в заблуждение относительно подлинности записи, но потом он признал правду и… уволил советников. Президент действовал весьма оперативно. Он мгновенно предоставил христианскому меньшинству расширенные права и аннулировал ненавистный налог на вероисповедание, тем самым предотвратив распад страны на множество враждующих территорий. Он даже объявил амнистию евреям, совершив воистину геройский поступок, приведший к открытому восстанию фундаменталистов. Генерал Кидд в самый решающий момент принял его сторону, и «черным халатам» вместе с их сторонниками пришлось отступить. Они сохранили контроль над Сан-Франциско, Сент-Луисом и Кливлендом. И хотя до завершения внутренних распрей было еще далеко, величайшим триумфом Кинсли следовало считать предотвращение открытого вооруженного столкновения с Библейским поясом. Многие годы президенты обоих государств поддерживали тайные связи, и их личные отношения не позволяли горячим головам разжечь пожар войны ни с той ни с другой стороны. Ракким, благодаря личным контактам в христианских штатах, также внес вклад в продолжение диалога между представителями некогда единой нации.
