прикрыв руками странным образом онемевшие губы.
– Possa sa Vultima![67]– выдохнул он, ощущая, как зазудели и заслезились глаза.
– Бросьте цветок, – услышал он голос Шона.
– Уберите его подальше от лица! – скомандовал Сандос.
Карло послушался обоих, однако чихание продолжалось, и глаза его, опухая, превращались в щелочки…
– Ну, ребята, я в последний раз еду с вами в туристическую поездку, – попытался сострить Джон. – Шон блюет, у Карло аллергия на цветы…
– Падроне, что-то случилось? – спросил Нико. Не получив ответа, он повернулся к Эмилио и повторил: – Что-то случилось?
И тут все пришло в движение. Эмилио крикнул:
– Неси анафилактический набор! Живо, бегом, Христа ради! Он теряет сознание.
Карло повалился на землю, каждым последующим вздохом пытаясь протолкнуть воздух сквозь быстро сжимавшуюся гортань.
Дэнни бросился к катеру за анафилактическим набором. Эмилио рявкнул на Джона:
– Переверни его на спину! Начинай искусственное дыхание!
Тут Карло начал синеть, и страх Нико превратился в рыдания. Шон попытался успокоить его, но Эмилио повернулся спиной к горестной картине и, скрестив руки на груди, сделал несколько шагов и только потом оглянулся и увидел, что Джона сменил Жосеба, пытавшийся ритмическими нажатиями перезапустить сердце.
– Дэнни, живо! – выкрикнул Эмилио, когда Железный Конь затормозил и опустился на колени возле безжизненного тела Карло.
– Красный шприц! – напряженным и низким голосом воскликнул Эмилио, следивший за тем, как Железный Конь копается в аптечке. – Да! Этот. Прямо в сердце. Мы теряем его…
Однако еще при этих словах Карло порозовел и начал с трудом дышать уже без помощи Жосеба. Застыв в медленно текущем времени, они безмолвно следили за воздействием эпинефрина.
– Иисусе, – прошептал Джон. – Он был уже мертв.
– Так, – произнес Эмилио, возвращаясь к жизни, – отнесите его в катер и заприте дверь – сейчас он еще находится под воздействием аллергена.
– Нико, – невозмутимым тоном проговорил Шон, – будь хорошим мальчиком и расчисти место на палубе для дона Карло, будь добр.
Всегда готовый повиноваться прямому приказу, Нико, не вытирая слез, бросился открывать дверь грузового люка, пока Джон, Шон и Жосеба несли Карло в укрытие.
– Если его состояние стабилизируется, ничего другого, наверное, и не понадобится, – сообщил Эмилио Дэнни, пока оба они рысили за остальными. – Но если он снова отключится, надо будет попробовать аминофиллин, так?
К этому времени они успели включить все системы катера, фильтры очищали внутренний воздух, и Карло уже приходил в себя.
– …ут вся атмосфера полна пыльцы, пушинок и еще Бог знает чего, – услышал он слова Жосеба. Но Сандос сказал:
– Нет, это должна быть йасапа. Анафилактический шок возникает как минимум после двукратного воздействия, а он узнал запах.
Горло еще стискивало, распухшие глаза не открывались, но Карло попытался сесть; чьи-то руки взяли его под мышки, поставили на ноги и довели до полетного кресла. Измученный и растерянный, он прошептал:
– Волнующее переживание.
– Действительно, – согласился Сандос. Карло не видел его, но вполне мог представить, как тот качает головой и серебряные волосы валятся на черные глаза. – Скажу честно, дон Карло, в списке лиц, которых мне хотелось бы спасти на обеих планетах, ваше имя занимает последнюю строчку. Как вы себя чувствуете?
– Опозоренным, но мне лучше, благодарю вас. – Карло попробовал улыбнуться и был удивлен тем, насколько странной оказалась реакция его опухшего лица. «Должно быть, я стал теперь похожим на Франса», – подумал он сразу, как только в голове его прояснилось, и дыхание стало легче. И тут его осенило: – Ваш сон, Сандос! Вы сказали, что меня не было в городе мертвых…
– Да, и мне кажется, что вас не будет и в городе Гайжуре, – сухим тоном промолвил Сандос. – Я отсылаю вас обратно на «Бруно». Дэнни будет с вами как медик на тот случай, если с вами приключится новый приступ. Джон будет пилотировать…
– Сандос, я проделал весь этот путь не для того, чтобы…
– …Умереть от анафилактического шока, – закончил за него Эмилио, – чем вы, собственно, совсем недавно занимались. Йасапа цветет круглый год. Если хотите, можете попытаться совершить еще одну попытку – может быть, Джон сумеет переделать для этого вакуумкостюм. А пока я советую вам вернуться на материнский корабль. Решение, конечно, остается за вами.
– Хорошо, – проговорил Карло, отнюдь не имевший склонности оспаривать очевидные факты. – Радируйте об изменении планов синьоры Мендес, и пусть Франс займет место удаленного второго пилота. Как вы считаете, на многих ли людей йасаповое бренди может подействовать так же, как на меня цветок? – спросил он. – В таком случае нам придется помещать на каждую продаваемую бутылку предостерегающий ярлык: пейте на свой страх и риск. Возможно, это даже увеличит спрос! Элемент опасности…
– И на вас все равно подадут в суд, – сообщил ему Дэнни. – Я намереваюсь перевести вас в кокпит. Нам нужно снова открыть трюм, но вам ничто не повредит, спереди вы будете в безопасности. Как только мы выгрузим оборудование, вы отправляетесь обратно на «Бруно»…
Не так уж далеко от них, к северо-западу, в тени известнякового уступа, небольшая смешанная группа потрясенных путешественников второй раз внимала пронзительному вою, снова доносившемуся с потемневшей равнины.
На сей раз клиновидный механический объект медленно поднялся над землей на языках пламени, почерневший панцирь его поглощал последний свет заходящего второго солнца. Они молча взирали на катер, поднимавшийся на высоту, достаточную для прямого движения, после чего пилот изменил ориентацию сопел и махнул вперед и вверх, в высоту… и вскоре от него не осталось ни звука, только плеск волн о корпус их лодки и след в небе, еще заметный угасающему зрению жана’ата.
– Пляшут ступни Сти, – выругался во мраке Шетри Лаакс, когда запах продуктов сгорания топлива достиг его ноздрей. – Какая вонь! У этих людей нет носа.
– Так почему же они улетели так быстро? – удивилась Кажпин. – Я думала, что они намеревались подождать здесь провожатых из Гайжура.
– Так что же нам теперь делать? – спросила Тийат. – Возвращаемся назад?
– Тихо! – прошептал Рукуей, наставив уши в сторону места посадки. – Слушайте!
Поначалу слышен был только восстановившийся шум прерий, теперь, когда исчезли шум и вонь иноземной машины, стрекот и жужжание прерии вновь вернулись на свое место.
– Вот! Слышите? – спросил Рукуей. – Они улетели не все!
– И они поют! – прошептала Тийат. – Исаак будет доволен.
– Сипаж, Кажпин, умолкни, – строго произнес Шетри. – Мы находимся вверх по ветру от них! Рукуей, а они способны ощущать вкус запаха?
– Не так хорошо, как мы, но тем не менее обладают этой способностью. Быть может, нам следует сделать круг и зайти вниз по ветру от них. – Он уже больше ничего не видел. – Или лучше подождать до утра.
Послышался плеск, а
