Казалось, что пол в огромном помещении взорвался, когда ганты суетливо бросились в погоню. Изгримнур пробился к тоннелю, масса злобно щелкающих существ последовала за ним — настоящая волна чешуйчатой плоти. Преследователи могли поймать герцога и его товарищей за считаные мгновения, но в тоннель ринулось такое количество тварей, что образовался затор. Оставшиеся позади пытались силой прорваться вперед, и вход в тоннель оказался забитым многоногими телами.
— Иди вперед! — закричал герцог.
Мириамели плохо удавалось двигаться быстро, потому что приходилось сгибаться в три погибели из-за низких потолков, а по глинистому полу тяжело было идти даже обычным шагом. Несколько раз принцесса упала, один раз при этом сильно подвернув лодыжку. Она едва почувствовала боль, но где-то в глубине сознания смутно понимала, что обязательно почувствует ее после, если, конечно, уцелеет. Она изо всех сил старалась разглядеть знаки, которые Изгримнур так добросовестно расставлял на покрытых пеной стенах, но после того, как они прошли уже несколько сотен шагов от главной пещеры, девушка с ужасом поняла, что пропустила, какой-то поворот. Принцесса знала, что за это время они должны были миновать по меньшей мере одну пещеру с кладкой, но впереди все еще был один из безликих тоннелей — и он спускался вниз, тогда как им нужно было выйти наверх.
— Изгримнур, по-моему мы заблудились, — она перешла на рысь, держа факел у самой стены и в отчаянье пытаясь увидеть хоть что-нибудь знакомое. Позади грохотали тяжелые шаги Камариса.
Риммерсман витиевато выругался.
— Тогда беги дальше — ничего не поделаешь!
Мириамель снова ускорила шаг. Ноги ее ныли, каждый вдох отдавался режущей болью в легких. Уже полностью уверенная, что они потеряли дорогу, она свернула в один из перекрестных тоннелей, который, по всей видимости, вел вверх. Склон был не очень крутым, но скользкая грязь на полу затрудняла подъем. Звук ее собственного прерывистого дыхания заглушал шум гантов, поднимавшихся вслед за ними.
Уже был виден конец подъема, новый тоннель, идущий перпендикулярно тому, по которому они шли, примерно на сто аллей выше. На сердце у Мириамель немного полегчало, но в этот момент волна гантов затопила подъем за их спинами. Двигаясь на четырех ногах, а не на двух, и будучи гораздо ближе к земле, отвратительные твари с легкостью преодолевали наклон. Мириамель еще ускорила шаг, заставляя себя пробежать последние метры. Промедлив всего одно мгновение, она повернула направо. Даже дыхание Камариса было теперь громким и хриплым. Несколько самых быстроногих гантов догнали Изгримнура, замыкавшего маленький отряд беглецов. С ревом ярости и отвращения герцог взмахнул Квалниром; шипя и щелкая, ганты обрушились вниз, в кипящую массу своих, соплеменников.
Мириамель и ее спутники не успели сделать и пятидесяти шагов по новому тоннелю, корда ганты добрались До конца подъема и хлынули за ними. На ровной поверхности они двигались еще быстрее, с ужасающей скоростью прыгая вперед. Некоторые с разгону взбегали на стены, прежде чем развернуться и снова пуститься в погоню.
— О милостивый Бог, нет! — внезапно крикнула Мириамель. — Впереди тоже ганты! — Это был кошмар, ужасный, бесконечный кошмар. — Изгримнур, мы в западне!
— Стой, будь оно проклято, стой! Мм будем драться здесь!
— Нет! — Мириамель была в панике. — Если мы остановимся здесь, нам придется сражатьсяс обеими стаями, передней и задней! Бегите дальше!
Она пробежала еще несколько шагов, но сразу же поняла, что никто не последовал за ней. Она обернулась и увидела, что Изгримнур мрачно смотрит на подступающих гантов, которые замедлили шаг, когда это сделала их добыча, и теперь двигались медленно и осторожно. Число их все возрастало, по Мере того как все новые и новые отряды вываливались из нижнего тоннеля. Мириамель снова повернулась вперед и увидела прыгающие светящиеся точки — это свет факелов отражался в безжизненных глазах гантов.
— О милостивая Элисия, — безнадежно выдохнула Мириамель. Камарис, стоявший рядом с ней, смотрел в пол, как будто ему в голову пришла какая-то странная, но черезвычайно важная мысль. Тиамак лежал на его плече. Глаза маленького вранна были закрыты, рот полуоткрыт, как у спящего ребенка. Принцесса ощутила невыносимую печаль. Она хотела спасти болотного человека. Было бы так прекрасно спасти его…
Неожиданно Изгримнур с ужасным ревом повернулся к стене и, к удивлению Мириамели, изо всех сил стукнул по ней ногой. Охваченный чем-то вроде приступа безумия или умственного расстройства от полного крушения надежд, он снова и снова колотил стену подошвой сапога.
— Изгримнур… — начала принцесса, но в этот момент в крошащемся иле появилась дыра величиной примерно с голову герцога. Риммерсман ударил еще раз, и дыра увеличилась.
— Помогите мне, — проворчал он. Мириамель кинулась вперед, но прежде чем она успела что-нибудь сделать, Изгримнуру удалось выбить большой кусок. Теперь в стене было отверстие не меньше чемв два локтя высотой, за которым не было ничего, кроме тьмы.
— Иди, — подтолкнул ее герцог. В дюжине шагов от них бешено щелкали ганты. Мириамель просунула в дыру факел, потом голову и плечи, наполовину уверенная, что суставчатые клешни немедленно схватят ее. Скользя, она с трудом пролезла внутрь, моля Бога, чтобы под ногами оказалась твердая почва, и она не провалилась в пустоту. Ее руки коснулись скользкого пола еще одного тоннеля, она бросила быстрый взгляд по сторонам, чтобы убедиться, что вокруг нет гантов, и повернулась помочь остальным. Камарис пропихнул через отверстие безвольное тело Тиамака. Принцесса чуть не уронила его — тощий вранн весил немного, но сейчас он был весь облеплен грязью и пеной. Сам Камарис последовал за своим подопечным, потом внутрь протиснулся Изгримнур. Почти сразу после этого в отверстии показались клешни гантов, блестящие, как полированное дерево.
Ударил Квалнир, вызвав по ту сторону стены щелкающий крик боли. Клешни исчезли, но щебетание гантов становилось все громче и громче.
— Скоро они полезут сюда, им все равно, есть тут меч или нет, — пропыхтел герцог.
Мириамель несколько мгновений смотрела на дыру. Запах гантов был очень силен, их панцири, сталкиваясь, громко скрежетали. Твари собирались с силами для новой атаки, и они были на расстоянии всего нескольких дюймов.
— Дай мне свою рубашку, — внезапно сказала она Изгримнуру. — И его тоже. — Принцесса указала на Камариса.
Несколько мгновений герцог тревожно смотрел на нее, словно боялся, что девушка потеряла рассудок, потом быстро стащил с себя оборванную рубашку и протянул ей. Мириамель поднесла рубашку к пламени факела и держала так, пока ткань не загорелась — это был медленный, сводящий с ума процесс, потому что рубашка намокла и была перепачкана в грязи — потом, подцепив ее копьем, запихнула горящую рубашку в отверстие. Со стороны гантов раздалось удивленное шипение и тихие скрежещущие звуки. Мириамель добавила к рубашке плащ герцога и рубашку Камариса и дождалась, пока все это не разгорелось.
— Теперь можно бежать, — сказала она. — Не думаю, что они любят огонь. — Она сама удивилась своему внезапному спокойствию, чувствуя нечто вроде легкого головокружения. — Но не уверена, что это надолго задержит их.
