Граю можно безнаказанно писать и водить его за нос. Напрасно, это всегда кончается плохо.
Глава XXIV
После совещания мы вышли на стоянку машин перед управлением внутренних дел, Грай протянул руку и потребовал:
— Давай ключи от машины.
Сел за руль «Нивы», мне же велел идти на остановку автобуса и возвращаться в Сады:
— Капитан Бондарь купил машину березовых дров. Помоги ему распилить и поколоть. Не ленись, накачивай мускулатуру, скоро твоя сноровка понадобится. — Скептически улыбнулся, хотел еще что-то добавить, наверное, про Зою, но не стал. И укатил в Петербург.
Шеф не прояснил ситуацию, ничего мне не сказал о деле НАГа, но я и так понял, он там с оперативниками Стрижом, Сапуновым и Васиным дорабатывают дело маньяка. В Питере я ему не нужен, а необходим в Садах, как око детектива.
Я сел на рейсовый автобус и через двадцать три минуты вышел на Мурманском шоссе. Пошел, куда глаза глядят. А глядели они в сторону магазина. Как назло, в магазине никого не было, ни одного покупателя. Только Зоя. Я тут же впился в нее взглядом. Белый рабочий халат был обернут вокруг того, вокруг чего ему и положено быть обернутым. Опытный глаз легко проникал сквозь материю и высматривал под ней все, что его интересовало.
Зоя вышла из-за прилавка, мы оказались один против другого, как на ринге. Причем она вела атаку, а я с трудом находил силы для глухой защиты. Она ждала меня и явно обрадовалась встрече. Зеленые глаза искрились и испускали магнетические лучи. Я жаждал ее как никогда раньше и, чтобы скрыть это, сурово хмурил брови. Но она видела меня насквозь. Двигаясь неторопливо, как во сне, что гипнотически действовало на меня, вышла из-за прилавка, и мы оказались друг против друга, как на ринге. Я хотел устоять, не позволить решать за себя. Совершенно явственно я услышал удар гонга, рефери произнес: «Бой!» Поединок начался.
Зоя улыбнулась и протянула ко мне руки. Я собрал все силы в кулак и сделал несколько шагов назад, при этом уткнулся спиной в прилавок. Все, прижат к канатам, дальше отступать некуда. Важно нанести удар первым:
— Я раздумал на тебе жениться, — словно со стороны услышал я свой хриплый от волнения голос.
— Мы говорим о любви, — мягко парировала Зоя. — Разве ты меня больше не любишь?
У меня пересохло горло, и я с трудом выдохнул:
— Не люблю.
Но и этот удар не достиг цели.
— Разве ты меня больше не хочешь? — сделала неслышный шаг вперед Зоя. — Только не ври, — ведь я все вижу, у тебя скоро все пуговицы на штанах отскочат.
Мягко ступая, Зоя приблизилась ко мне, левую руку положила на плечо, правую на лоб и глаза. Как горячи были ее руки, как много обещали блаженства. Ладонью она провела по лицу, чуть касаясь кожи. Ее пальцы обожгли мне щеки и губы, такой жар исходил из них.
Это был хороший удар в голову. Следовало ответить жестко, чтобы она не обнаглела:
— Дело НАГа закрыто. Мы перестаем искать убийцу и уезжаем.
При упоминании о смерти улыбка исчезла с ее лица, и глаза опечалились. Но она осталась спокойна:
— Мертвым покой, живым радость жизни. Только храбрецы достойны красавиц.
Правая рука ее опустилась по шее, распахнула ворот рубашки, остановилась у сердца.
В груди моей бушевал огонь, справиться с которым я был не в силах. Закрыл глаза и прошептал:
— Земные радости больше не для меня. Уезжаю на Валаам, постригусь, стану отшельником.
После долгого воздержания плоть моя взбунтовалась так, что мне даже стало больно, и требовала действий. Это был нокдаун.
— Никому тебя не отдам, ты мой, мой, мой, я хочу тебя выпить, целиком! — жарко шептала Зоя. Рука ее прошла по животу, остановилась на брючном ремне, слегка потеребила его, как бы сдергивая.
Не открывая глаз, я застонал:
— Дай мне топор, я отрублю себе руку…
Шепот Зои проникал мне в душу:
— Если нам суждено расстаться, то нужно сделать это красиво. Я хочу любить тебя. Исполню все твои прихоти и капризы… Да, да, да!.. Милый…
Ее обжигающая рука сорвалась с ремня и спустилась ниже… Это был нокаут. В голове стоял шум, кипела кровь, я не соображал уже, что делаю, и мог натворить глупости. Эта чертовка ударила ниже пояса, у меня не было сил сопротивляться. Пришлось применить военную хитрость:
— Хорошо, я согласен. Завтра. Напарюсь в бане с дубовым веником так, будто заново родился, и приду.
Зоя ослабила хватку:
— Каков характер, такова судьба… Что ж, приходи завтра. Надеюсь, не опоздаешь.
Fla следующий день, это была суббота, двадцать пятое июня, утром, когда я махал колуном, разделывался с очередным сучковатым чурбаком, готовясь к вечернему поединку, на котором рассчитывал показать себя с лучшей стороны, приехал Грай. Он вышел из своей «Нивы» как всегда деловой, сосредоточенный.
Бондарь, складывающий поленницу, при виде шефа замер с дровами в руках.
— Сегодня в двенадцать у нас гости, — сообщил ему Грай. — Виктор, пригласи к нам добровольцев из бригады содействия милиции и наших клиентов. Надо отчитаться. Если клиенты примут отчет, то мы получим гонорар.
При слове «гонорар» Бондарь тотчас ожил:
— Чем станем угощать?
Взгляд Грая остановился на грядках с клубникой.
— Ничего не может украсить стол лучше свежей ягоды.
Я посмотрел на Бондаря с сочувствием — эдакая орава проглотит все наши резервы. Прощай клубничное варенье! Но старик мужественно принял эту информацию, он ничего не жалел для успеха нашего дела. Считал, что Грай всегда прав и любые затраты окупятся, говорил мне: «Лучше дорого работать, чем дешево стоять».
Бревна и чурбаны — все, что оказалось недопилено и недоколото, я подкатил к зеленому нашему забору, проверил, как накачаны шины у велосипеда, и помчался собирать гостей.
Бондарь постарался, как мог — составил вместе три стола, накрыл белыми скатертями. С чердака притащил две длинные толстые доски, обернул их ковровыми дорожками, укрепил на чурбаки. Получились две длинные удобные скамейки. Из недр кухонного шкафа вынул расписное прямоугольное блюдо длинною в метр. Такое блюдо не в каждом музее найдешь. Поставил старинное блюдо на стол и наполнил клубникой.
Чтобы обезопасить дом от неожиданностей, я закрыл все окна на шпингалеты и на первом, и на втором этажах, закрыл даже форточки. Надел наплечную кобуру с пистолетом Макарова, сверху легкую курточку и — готов принимать гостей. С тех пор, как началось это дело с автографом, я потерял доверие к гостям.
Зоя пришла первой. Я был на работе, поэтому на
