Александр ГОСТОМЫСЛОВ
МАНЬЯК ПО СУББОТАМ
КОТ ГРАФА ШУВАЛОВА
В пятницу вечером, заканчивая телевизионную программу, московский диктор улыбнулся:
— На прощание поговорим о приятном. Несмотря на трудности, которые переживает наша страна, жизнь продолжается. В Санкт-Петербурге через неделю откроется международная выставка кошек. Уже дали согласие на участие фелинологи Германии и Финляндии. Украшением выставки станет кот графа Шувалова породы русская голубая. Разные истории рассказывают про этих кошек. Якобы еще викинги брали русских голубых в походы. Разведением этих животных занималась сама Екатерина Великая. Полагают, что в прошлом веке их, всех до единой, вывезли из Архангельска иностранные купцы. Как бы то ни было, после революции порода считалась утерянной. Казалось — навсегда.
Диктор отложил листок с текстом, взглянул в объектив телекамеры и снова улыбнулся:
— Но есть свидетельство, что один из бывших служителей Шуваловского дворца сумел сохранить несколько кошек. Он держал их у себя дома, а перед своей смертью принес их обратно во дворец, где разместилось морское училище. В парке, на берегу Финского залива, их заметил потомок графа Шувалова, живущий и ныне в Санкт-Петербурге. Биолог по профессии, он сумел восстановить славную старинную породу русских голубых. Шувалов утверждает, — продолжал диктор, — что Елисей (так зовут кота, представленного к выставке) по характеру спокоен, скромен и послушен. Он не склонен к бродяжничеству и предпочитает домашний уют. Чтобы доказать свое расположение хозяину, трется о его лодыжки, затем поднимается на задние лапы, обнимает ногу лапами и при этом тихо мурлычет. У кота потрясающие охотничьи инстинкты. Делая головокружительные прыжки, он может выловить в квартире всех мух, комаров и даже моль. Он способен часами караулить мышку и, сделав мощный бросок, обязательно схватит ее.
На экране мельком показали Шувалова и крупным планом — кота Елисея. Внушительный оказался котище, мне понравился.
Зазвонил телефон, я снял трубку.
— Частное детективное агентство Ярослава Грая. У телефона Виктор Крылов.
— Я бы хотел поговорить с Граем, — услышал я приятный мужской голос.
— О чем, можно спросить?
— У меня частный вопрос.
— Как доложить, кто спрашивает?
Мой собеседник обстоятельно доложил о себе.
— Подождите немного. — Я прикрыл ладонью трубку и посмотрел на Грая. — Если хотите приобрести котенка из хороших рук, предоставляется удобный случай — с вами хочет поговорить граф Шувалов Александр Николаевич, председатель клуба любителей кошек «Котофеич», о нем только что рассказывали по телевизору.
— Что ему нужно? — спросил Грай, отрываясь от своих занятий. Одна рука Грая висела на перевязи, другая вращала окуляр микроскопа, на предметном столике которого лежала револьверная пуля.
Грай отодвинул микроскоп и нажал кнопку на селекторе телефонного аппарата, чтобы разговор был слышен и мне.
— Слушаю вас, Александр Николаевич.
— Вы Грай?
— Да.
— Я обращаюсь к вам от имени моих товарищей фелинологов. Мы хотели бы встретиться с вами и проконсультироваться. Завтрашнее утро у вас занято?
— Скажу вам честно, Александр Николаевич, я в жизни не держал кошек и ничего в них не понимаю.
— Я вам все расскажу, и вы поймете. Перед нами встала проблема, и мы хотели бы разрешить ее с вашей помощью. Так как насчет завтрашнего утра?
— Я не зоолог и не юрист. Я — детектив.
— Я собрал о вас некоторую информацию. В девять тридцать для вас не рано?
На прошлой неделе, защищая своего клиента, Грай был вынужден вступить в схватку сразу с тремя боевиками. Убегая, один из них послал пулю, которая застряла в плече детектива. После выписки из больницы обычный распорядок жизни Грая изменился. Ему приходилось ходить на перевязки и на процедуры, доктор категорически на этом настаивал. Правда, Грай и не спорил с врачом, ему самому хотелось побыстрее выздороветь — что это за детектив с одной рукой? А другая даже на перевязи беспокоила его. Он не признавался в этом, но я-то видел.
Вместе с пулей Грай получил страховку, которая позволяла ему дней десять не работать. Но Грай только что открыл свое агентство и не хотел закрывать его даже на день, чтобы не потерять клиентов. Так что ему требовался помощник. Он позвонил в наше районное Авторское отделение милиции старому знакомому, начальнику уголовного розыска Георгию Головатому и спросил, нет ли у того на примете молодого человека в помощники или в ученики, не робкого, способного действовать самостоятельно.
Георгий рассказал Граю про два выстрела на улице Пушкина, про то, как мы с ним ликвидировали банду, и, признаюсь, несколько приукрасил мои заслуги.
В общем, кроме злополучной пули и страховки Грай получил еще и меня. Я поступил к нему на службу как медбрат, сиделка, телефонистка, как помощник на все про все, смотря по обстоятельствам, и — как оперативный сотрудник.
О том, почему я не остался в Старой Ладоге на ферме, расскажу в другой раз. Сейчас это свежая рана, и ее тревожить не могу.
Так я поселился в Автово, на проспекте Стачек, дом 126, в старинном двухэтажном особняке. Дом принадлежал бывшему рыбаку, капитану Алексею Бондарю. Прежде здесь жила его большая семья. Но тридцать лет проплавал по морям рыбак, растерял всех родственников и к старости остался один в доме. Чтобы не скучать, сдал комнаты Ярославу Граю под частное сыскное агентство. При этом сказал: «Какой же моряк не умеет готовить?» — и взял на себя обязанности повара.
Кирпичный особняк был зданием древним, едва ли не петровских времен. Тогда умели и любили строить надежно, чтобы дом был как крепость и зимой углы не промерзали. Шесть окон по фасаду в два ряда, крылечко в пять ступенек, козырек над крылечком, а над козырьком — причуда хозяина — прикреплен спасательный круг с траулера. Название траулера стерлось, но сам круг капитан подкрашивал красной краской каждый год. Он был заметен издали и стал местной достопримечательностью. Во входную дверь встроен иллюминатор, и если открыть «броняшку», то есть бронзовый круг, который прикрывает стекло, то можно увидеть, кто пришел в гости.
Еще здание украшала башенка, выдвинутая вперед со второго этажа с круглым, тоже словно иллюминатор, окном наверху. На шпиле башенки вместо флюгера крутился, ловя ветер, «колдун» — выкрашенный красными полосами мешок из прозрачной ткани, зауженный
