Ознакомительная версия. Доступно 26 страниц из 129
Павел пришел в восторг от этого шага и 12 января 1801 г. дал на Дон указ «собрать все войско Донское на сборныя места» и три рескрипта на имя атамана Орлова, два от 12 и один от 13-го января, в которых открывал ему цель похода и маршрут следования войск[467].
Вскоре на Дон прибыл исхудалый и постаревший М. И. Платов, выпущенный из темницы по совету приближенных царя, как пригодный для выполнения задуманного предприятия генерал, которого любят и слушают казаки. Он получил от царя подробные словесные инструкции о предстоящем походе.
Получив царские рескрипты, Орлов приказом по войску предписал готовиться к походу всем наличным офицерам, урядникам, полковым писарям и казакам. Словом, всем, способным носить оружие, «до последняго», о дву конь и с запасами провианта на 1½ месяца. Казаки обязаны брать с собою ружья и дротики, «не оставляя их отнюдь дома». К этому поголовному ополчению привлечены были и все донские калмыки, в числе 510 челов., сборный пункт которым была назначена с л об. генерала Мартынова на Салу. Для казаков сборные места были определены в следующих станицах: Качалинская, Усть-Медведицкая, на р. Медведице и Бузулуке. Дело приготовления к походу «по секретной экспедиции» шло очень быстро. 20 февраля Орлов доносил уже Павлу, что 22 507 чел. готовы к походу.
Никто не знал цели этих секретных приготовлений, кроме атамана Орлова, Платова и некоторых приближенных, которым поручено было заготовить по дороге от Дона до Оренбурга провиант и фураж для лошадей, и тех, которым приказано осмотреть и изучать дороги, а в Оренбурге добыть «языков» и переводчиков, знающих среднеазиатские языки. Есаулу Денежникову атаман поручил узнать:
1) «Начиная от Оренбурга, какая есть удобнее к проходу войск дорога чрез степи киргис-кайсаков, до р. Сарасу, земли каракалпаков и узбеков до Хивы, а оттоль до Бухарин и далее до Индии. Есть ли по дороге сей реки, какой оныя широты»… и т. д., словом, узнать все, что требуется для прохода войск.
В своих рескриптах Павел Петрович (в первом) писал Орлову:
«Англичане приготовляются сделать нападение флотом и войском на меня и на союзников моих датчан и шведов. Я готов их принять, но нужно их самих атаковать и там, где удар им может быть чувствительный и где меньше ожидают. Заведение их в Индии самое лучшее для сего, подите с артиллерией чрез Бухару и Хиву на реку Индус. Приготовьте все к походу. Пошлите своих лазутчиков приготовить и осмотреть дороги; все богатство Индии будет вам за сию экспедицию наградою. Таковое предприятие увенчает вас всех славою, заслужит по мере заслуги мое особое благоволение, приобрест богозжи и торговлю и поразит неприятеля в его сердце. Здесь прилагаю карты, сколько у меня их есть. Бог вас благослови. Есмь ваш благосклонный Павел».
Во втором рескрипте: «цель вся сие разорить и угнетенных владельцев (Индии) освободить и землю привесть России в ту же зависимость, в какой она была у англичан, и торг обратить к нам».
В третьем: «…Мимоходом утвердите Бухарию, чтобы китайцам не досталась. В Хиве вы освободите столько-то тысяч наших пленных подданных… Если бы нужна была пехота, то в след за вами, а не инако будет можно. Но лучше, кабы вы то одни собою сделали».
Государственный казначей Державин по повелению государя, на эту экспедицию отпустил Орлову 1 670 285 руб., «кои должны быть возвращены из добычи той экспедиции».
16 февраля атаман выехал из Черкаска на сборные места, а 28 февраля, получив от Павла рескрипт с объявлением «благоволения за исправность и готовность», двинулся в поход. За командированием 4 полков на Кавказскую линию и оставлением на сборных пунктах «на случай» до 500 чел., в поход выступило: офицеров 510, казаков 20 497, артиллеристов 501 и калмыков 510, всего 22 016 чел. На Дону остались лишь израненные и больные, старики, женщины и дети. Все войско, состоявшее из 41 полка и 2-х рот артиллерии, было разделено на 4 части. Одной из передовых колонн, 13 полков, командовал генер. Платов; второй, 8 полков, ген.-м. Бузин; 3-й — 10 полков, ген.-м. Боков 1-й и 4-й — 10 полков, Денисов 6-й. Первая половина состояла под непосредственным распоряжением самого атамана. При нем находилась вся артиллерия, с полковн. Карповым, и войсковые землемеры. Артиллерия состояла из 12 единорогов, с 960 гранатами, 120 ядрами и 360 картечами и 12 пушек с 1080 ядрами и 360 картечами.
Суровая зима 1801 г., степное бездорожье, река Волга, на которой при мартовской оттепели от тяжести артиллерии и массы людей проваливался лед, так что местами из крыг льда приходилось наводить искусственные мосты, неурожай хлеба и трав у степных заволжских жителей — все это создавало такие затруднения этому легендарному походу, которые могут преодолеть только казаки, а никакая другая армия в мире. Колонны шли наугад, определяя путь по солнцу и часто не по тем дорогам, где заготовлен был для них фураж. Люди и лошади, которых было более 40 тыс., голодали. Колонны шли от 30 до 40 вер. в день. Ночлеги в этой безлюдной степи были или на сырой земле, или на жестоком морозе. Оренбургский губернатор Бахметев сообщил Орлову, что несмотря на все усердие есаула Денежникова узнать и проведать о дорогах на Бухару и Хиву, поручение его осталось без исполнения. Даже «если бы он пробыл здесь (в Оренбурге) и еще месяц, то достаточного сведения не получил бы». Следовательно, Орлову самому приходилось открывать дороги в неведомые восточные страны и вести по ним на верную гибель все войско Донское, исполняя приказ безумного русского венценосца, гнавшего курьера за курьером и настаивавшего на скорейшем выполнении задуманного даже не им, а хитрым Наполеоном плана.
Безумство и невежество Павла не имели границ. На присланной им Орлову карте дорога от Оренбурга до Бухары и Хивы и далее на Индию была проведена одной тоненькой черточкой, а что на пути под этой черточкой таилось, никто в России не знал и не ведал. Необозримые безводные среднеазиатские степи, непроходимые горы Гинду-Куша, хищные племена Бухары и Хивы, текинцев, каракалпаков, киргизов и узбеков, с которыми едва справилась Россия в 70-х годах прошлого столетия, в затуманенной и невежественной голове Павла не вмещались. А донские полки шли и шли ускоренным маршем, сделав в три недели по страшному бездорожью около 700 верст. Вот уже их передовые отряды на вершинах р. Иргиза. Далеко родной Дон, далеко течет он, милый, светлыми струями омывая зеленые берега. Куда и зачем они идут, думали казаки, и при воспоминании о родимых станицах, где остались их старики, жены и сироты дети, уныло свешивали свои буйные головы.
23 марта в селении Мечетном, ныне Вольского уезда Саратовской губ., атаман получил высочайший манифест о смерти Павла и о восшествии 12 марта на престол Александра I, а также рескрипт на его имя о возвращении донских полков на Дон[468]. Это было накануне Светлого Христова Воскресения. Атаман собрал круг и сказал: «Жалует вас, детушки, Бог и государь родительскими домами». Громкое ура покрыло широкие заволжские степи. В первый день Пасхи атаман и бывшие с ним полки слушали обедню в селе Мечетном в старообрядческом мужском монастыре, а вечерню в старообрядческом же женском Успенском.
Ознакомительная версия. Доступно 26 страниц из 129
