Ознакомительная версия. Доступно 27 страниц из 132
И последняя любопытная вещь. Многие статуи и рельефы были раскрашены: волосы, глаза, губы, складки одежд. Почему же в наших музеях все они белые? Просто краски растворились… Однако об этом в эпоху Возрождения не догадывались. В том числе и Микеланджело. Поэтому вся пластика того времени создавалась с использованием белых пород мрамора, поскольку была вдохновлена «побелевшими» римскими статуями. Таковы плоды отдельного недоразумения…
Слишком суровый взгляд Августа
Возвращаясь в мастерскую скульптора, мы замечаем в углу поврежденный бюст Августа, а рядом — Нерона, по всей вероятности. Отметим огромную разницу между выражениями их лиц. Нерон кажется живым, будто это наш знакомый. А взгляд Августа обладает поразительной холодностью.
Это не случайно. Действительно, произошла эволюция стилей. Работающие при Августе мастера почти поголовно приезжали из Аттики и несли в своих творениях классические традиции греческих статуй, сформировавшиеся в веках. Это был идеальный стиль, точный, но строгий, статичный, лишенный жизни. С течением времени стилистика римской пластики изменилась, возможно при участии мастеров с Востока. Скульптуры приобрели теплоту и динамику, черты — живость. Когда мы смотрим на них в музеях, невольно думаем: «А ведь этого господина я уже где-то встречал…»
Статуи из музейных собраний и вправду бросают нам вызов. И если вы осмелитесь принять его, то посещение станет не таким скучным, а превратится в подобие игры. Например, можно понять, в какую эпоху изваяли статуи. Представьте себе моду. Вы ведь можете распознать, в какое время была сделана фотография, просто приглядевшись к женской или мужской прическе, к одежде. Вы думаете о шестидесятых, семидесятых или восьмидесятых годах… Так вот со статуями можно проделать то же самое. Стили одежд и причесок изменялись со сменой поколений, и поэтому вам легко угадать эпоху, к которой принадлежит статуя, всего лишь взглянув на одежды и стиль исполнения портрета.
После «веризма» Веспасиана, Тита и Домициана, накануне трагедии в Помпеях, при Траяне и Адриане скульпторы возвращаются на короткий период к «холодному» стилю: взгляды кажутся отстраненными, словно портретируемые не принимают в расчет зрителя (честно говоря, возникает неуютное ощущение, даже слишком). К счастью, этот стиль стремительно проходит. При следующих императорах, таких как Марк Аврелий или Септимий Север, мастера снова обращаются к созданию «живых» статуй, однако с применением важного новшества: эффекта игры светотени. Это гениальная находка. Подойдя поближе к саркофагам или статуям того времени, замечаешь дырочки в волосах, бородах, у рта и ушей, будто проеденные жучком-короедом. На самом деле они просверлены буравчиком. Как же так, почему их не закрыли в процессе отделки, как происходило ранее? Нет, их специально оставили на виду, чтобы добиться эффекта игры теней и света… Действительно, теперь статуи лишились абсолютной гладкости. Скульпторы оставляют шершавые зоны рядом с отполированными, чтобы подчеркнуть игру потоков света. Прорабатывается даже решеточка на коже… Меняется также и взгляд. Если глаза у статуи Цезаря пусты, в них нет зрачков (поскольку их прорисовывали), то теперь зрачки пробуравливают. Представьте себе цвет радужки глаза, к которому добавляется еще и тень выемки: взгляд становится более глубоким, во всех смыслах (эти приемы начали использовать уже при Адриане, обладавшем глазами насыщенного голубого цвета, как свидетельствуют вставки из стеклянной пасты в одном из бронзовых бюстов из собрания Археологического музея Александрии Египетской).
Оптическая иллюзия абсолютна, статуи достигают большей убедительности… И все это при использовании куска камня или бронзы… В античности подобная техника сопоставима с трехмерной графикой для создания динозавров фильма «Парк юрского периода»…
По прошествии столетий эта техника приобрела огромный успех. Возможно, ее распространителями стали скульпторы афродизийской школы, из земель современной Турции. Любопытный момент: изменились также размеры скульптурных бюстов, что позволяет нам точно датировать произведения. Вначале портретировалась область до основания шеи, затем, во II веке, мастера стали включать в изображения верхнюю часть туловища и руки, впоследствии, в III веке, было решено запечатлевать туловище целиком.
Иногда для изготовления одной статуи использовались разные породы мрамора: голову исполняли из белоснежного камня, одежды — из мраморов зеленых, розовых оттенков или крапчатых разновидностей. Достигалось впечатление изысканности и роскоши.
Однако данная удивительная живость статуй в какой-то момент исчезла. Это был последний всплеск древнейшей традиции искусства ваяния. Изображаемые в дальнейшем модели становятся суровее и неподвижнее, наподобие мертвецов, их глаза широко распахнуты, взгляд статичен. Так продлится вплоть до прихода византийского стиля. Именно такими хотели видеть изображения императорской власти и высшей божественной реальности. Теперь они отдалились от повседневности и были совсем не похожи на обычных людей.
Возвращение в Рим
Путешествие во времени
Гелиодор, довольный, выходит из мастерской. Что с того, что при новом императоре Адриане, уже взошедшем на трон, все переменится: станут иными не только стрижки, но и войдет в моду борода. Не солдатская борода, а борода философа. Одним словом, мраморный бюст Гелиодора успел «устареть», еще не покинув мастерской. Но для него все это не имеет значения — это всего лишь частности. Что имеет значение — так это деньги. А он совершил отличные сделки. С большой выгодой пристроил весь товар. Так что дела идут как нельзя лучше.
Вернувшись в порт Пирей, он задерживается перед магазином ювелирных дел мастера. Его взгляд упал на небольшую статуэтку Афродиты в чувственной позе, выставленную у входа. Уже много лет статуэтка служит символом мастерской, неизбежно привлекая взгляды потенциальных клиентов. Вопрос у Гелиодора один: есть ли кольца с печатью Афродиты? Его мысли обращены к дочери, хочется сделать ей хороший подарок ко дню рождения.
Владелец ювелирной лавки кивает, роется среди вещиц, загромождающих рабочий стол, и находит деревянную шкатулочку. Открыв ее, он показывает клиенту два кольца, совершенно одинаковых. Ювелир и наш Гелиодор, оба носители эгейского менталитета, привыкшие искать выгоду в самом мелком деле, ведут долгий торг. В итоге Гелиодор завершает торг символическим жестом, положив поверх своей суммы сестерций. Ювелир улыбается. Сделка совершена.
Благодаря нашему сестерцию Афродита пересечет Эгейское море, в свою очередь богиня отправляет сестерций в другое дальнее путешествие: ювелир тут же отдал его в сдачу римлянину, купившему второе из двух колец. Он все время торга стоял рядышком, услышал, на какой цене сошлись стороны, и заплатил ту же сумму, не теряя времени на долгие переговоры. Очень шустрый юноша этот римлянин. Кольцо он купил в подарок возлюбленной.
Зовут его Руф, и наш сестерций пустился в путь вместе с ним. Куда они направляются? В Рим.
Возвращение на корабле длится несколько дней, по пути мы пересекаем знаменитый Коринфский перешеек. Узкий канал для прохода кораблей был прорыт лишь в 1892 году, раньше же расстояние от одного до другого берега перешейка преодолевали волоком. Руфу тоже пришлось идти пешком. Затем он сел на корабль, идущий курсом на Брундизий.
Ознакомительная версия. Доступно 27 страниц из 132
