Немецкие снаряды ложились очень хорошо, но попадание было только одно. Kent, как выяснилось впоследствии, за этот промежуток времени попал в «Нюрнберг» два раза, причем один снаряд попал в ватерлинию в кормовой части.
Около 17.30 обстоятельства изменились в нашу пользу. Kent неожиданно начал заметно нагонять противника — как оказалось, у «Нюрнберга» из-за форсированного хода вышли из строя два котла, вообще бывшие в плачевном состоянии. Ход его сразу упал до 19 узлов.
В 17.45 для неприятеля стала очевидной невозможность избежать боя, и он, повернув на 8 R влево, открыл бортовой огонь. Сумерки сгущались. Ответив на поворот «Нюрнберга» поворотом на 6 R, командир Kent лег на курс, сходящийся с курсом противника. Когда повороты закончились, оба крейсера оказались на траверзе друг у друга на дистанции 30 кабельтов. Завязался горячий бой, и по мере того, как расстояние уменьшалось, стрельба Kent не оставляла желать лучшего.
Имея возможность держаться впереди крамбола неприятеля, командир Kent не опасался торпедного выстрела и продолжал сближаться. В 18 часов, когда расстояние уменьшилось до 15 кабельтов, «Нюрнберг» не выдержал и повернул вправо. Kent также повернул, но, чтобы не вывести из угла обстрела свои орудия, не столь круто, и расстояние стало увеличиваться. Однако попадания продолжались, и через 10 минут на «Нюрнберге» начался пожар. Фок-мачта полетела за борт, в действии оставались только два орудия. Ход его настолько уменьшился, что Kent обошел его и начал поворачивать на 8 R вправо, чтобы пройти под его носом. «Нюрнберг» повернул влево, желая таранить, как казалось многим, а, может, чтобы открыть огонь другим бортом. Момент этот оказался фатальным для врага — Kent накрыл его залпом всего борта с 17 ½ кабельтов.
Среди других попаданий два разорвавшихся вместе на полубаке 6-дюймовых снаряда смели носовую артиллерию. Все-таки «Нюрнберг» закончил поворот, и минуту-две бой велся на контркурсах. Перед тем как пройти перед носом «Нюрнберга», командир Kent быстро повернул, чтобы избежать торпедного выстрела, и открыл огонь левым бортом.
К 18.25 противник настолько потерял ход, что Kent пришлось повернуть на 16 R, чтобы не уйти от него. Не успел он закончить поворот, как «Нюрнберг» замолк, и Kent прекратил огонь.
Немецкий крейсер стоял недвижим, весь разбитый, в 27 ½ кабельтов, имея большой крен и сильно опустившись кормой; из-под полубака и мостика вырывалось громадное пламя. Никаких признаков жизни он не обнаруживал.
Все же Нюрнберг еще не тонул. Приблизившись до 15 кабельтов, Kent снова открыл огонь, так как флаг оставался поднятым.
Через несколько минут, около 19 часов, флаг спустили, и наши шлюпки начали спасать людей. Шлюпок было только две — все остальные оказались разбиты во время боя. В 19.30 «Нюрнберг» перевернулся, повалившись на правый борт. Поиски экипажа продолжались до полной темноты, т. е. до 21 часа, но спасти удалось мало. Поднимали людей, плававших привязанными к койкам, но большинство, как и экипажи других немецких крейсеров, умирали от пребывания в холодной воде. Стаи кружащихся альбатросов накидывались даже на плавающих живых людей. Всего было спасено семь человек пленных, оставшихся в живых.
Kent получил около 40 попаданий, но, кроме разрушенной радиотелеграфной рубки, серьезных повреждений не имел.
Бронирование и казематы, несмотря на прекрасную стрельбу немцев, отлично защитили крейсер. Потери в личном составе сводились к четырем убитым и двенадцати раненым.
С угольщиками адмирала Шпее было покончено еще раньше. Получив в 11.25 приказание от адмирала Стэрди идти за ними вместе с Macedonia, командир Bristol капитан 1-го ранга Феншоу, немедленно повернув на WSW, в 12.30 встретился с Macedonia, и оба судна направились курсом S, пройдя порт Pleasant. Хотя они и прошли его не далее как в 12 милях, никаких признаков угольщиков обнаружено не было. До 14 часов, не видя пароходов, они оставались на прежнем курсе, а затем повернули на SO — по направлению, в котором скрылась германская эскадра. Почти тотчас после поворота капитан 1-го ранга Феншоу принял радиосообщение, что из поселка Fitzroy близ порта Pleasant видели пароходы, уходящие полным ходом. Через минуту-две на горизонте слева по носу показались дымы, и крейсеры бросились в погоню.
Угольщиков было только два — «Баден» и «Санта-Изабелла». В момент появления нашей эскадры они стояли на якоре, ожидая приказаний, третий же — «Зейдлиц» — имел распоряжение держаться в видимости своей эскадры в качестве госпитального судна. Видя, что английские крейсеры находятся к нему ближе, чем собственные, он ушел в юго-восточном направлении. Через полчаса погони Bristol нагнал пароходы и несколькими выстрелами принудил остановиться. Ввиду того что сигналом Стэрди было приказано «потопить транспорты», капитан Феншоу оказался в затруднении, как с ними поступить, потому что они оказались не транспортами в военном значении этого слова, а были полны углем, весьма ценным для эскадры. Тем не менее командир Bristol, считая себя связанным формальным смыслом приказания, не выждав дальнейших событий, потопил их, пересадив предварительно команды на Macedoniaи приказав последнему доставить пленных в Порт-Стэнли. Сам он направился догонять эскадру и через полчаса узнал о результате боя и о том, что им напрасно уничтожен полезный и ценный груз.
Сообщение о результатах боя были посланы Bristol открытым радиосообщением, и «Зейдлиц» его принял.
Вскоре после 20 часов, скрытый дождевыми шквалами, он услышал выстрелы милях в четырех по носу. По-видимому, это был бой «Лейпцига» с Cornwall и Glasgow. He будучи замечен, «Зейдлиц», повернув на West, благополучно ушел на юг в район льдов.
Следов «Дрездена» не было. Тотчас после гибели «Гнейзенау» Стэрди, беспокоясь за судьбу Orama и 8 угольщиков, пытался узнать от легких крейсеров, по какому направлению он ушел.
В 8.30 он приказал Carnarvon идти на север навстречу угольщикам и вести их в Порт-Стэнли. Сам же он направился с линейными крейсерами 18-узловым ходом в поиск к островам Staten с целью отрезать путь «Дрездену» на случай, если он попытается обогнуть мыс Горн; Bristol было приказано присоединиться.
О Kentс «Нюрнбергом» Стэрди сведений не имел, но как только узнал, что Glasgow и Cornwall покончили с «Лейпцигом», он приказал им (11.25) следовать в Магелланов пролив. Glasgow отвечал, что оба крейсера расстреляли почти все снаряды и что у Cornwall остается не более 250 тонн угля. Поэтому адмирал отменил распоряжение, приказав им вернуться в Порт-Стэнли и грузиться углем. Invincible и Inflexible продолжали свой поход, причем Bristol никаких новых указаний не получил, и, таким образом, проливы остались без наблюдения со стороны наших судов. Впоследствии адмирал Стэрди объяснил принятые им меры следующими соображениями. Не имея в это время сообщений от Kent, он находился под впечатлением, что ушли не один, а два неприятельских легких крейсера. Располагая в тот момент только тремя судами, он мог осмотреть лишь ограниченный район, а так как германская эскадра перед боем грузилась углем у острова Огненная Земля, он считал, что вероятнее всего найти крейсеры в этом районе. Поэтому он продолжал идти избранным курсом, держа все три крейсера при себе.
