большинство из которых не были привиты.
— Я нашла для тебя палату, — говорит Иззи, а затем улыбается. — Вообще-то это ложь. Ее нашел глава полиции.
— Другим людям она нужнее. — Приятное ощущение от укола начало проходить, когда доктор вытащил рубашку из свернувшейся крови в ране на руке, а к тому моменту, когда он закончил дезинфекцию и зондирование, оно полностью прошло.
— Ты остаешься, — категорично заявляет Иззи. — В этом городе наблюдение за ранеными обязательно. Двадцать четыре часа. Скажи спасибо, что тебя не пристроили в коридоре или в столовой. Там сейчас полно людей, кашляющих своими легкими. Медсестра даст тебе еще анальгетик. Или симпатичный интерн, если повезет. Хорошо выспись. Завтра начнутся допросы по поводу этого дерьмового шоу. Тебе придется много говорить.
Холли поворачивается к Барбаре.
— Дай мне свой телефон, Барб. Мне нужно позвонить Пенни.
Барбара начинает доставать его из кармана, но Иззи поднимает руку, как регулировщик движения.
— Исключено. Ты не знаешь наверняка, мертва ли Бонни Даль.
— Я знаю, — сказала Холли. — И ты тоже. Ты видела ее велосипедный шлем.
— Да, и ее имя написано на рюкзаке.
— Там была также сережка, — говорит Холли. — Она в клетке, где меня заперли.
— Мы найдем ее. Возможно, они уже нашли ее. Сейчас в подвале работает команда криминалистов из шести человек, и группа из ФБР уже на подходе. После подвала мы пройдемся по всему дому. Прочешем каждый уголок.
— Это золотой треугольник, — говорит Холли. — С острыми краями. Другой я нашла возле заброшенного магазина, где они ее похитили. Сережка лежала в клетке под матрасом. Бонни, должно быть, оставила ее там. Ею я перерезала горло профессору Харрису.
И закрывает глаза.
30 июля 2021 года
1
В десять часов утра Холли в инвалидном кресле ввозят в конференц-зал "Кайнер Мемориал" на девятом этаже. Она может обойтись и без кресла, но таков протокол больницы; перед выпиской ей еще восемь часов будут мерять давление и проверять температуру. Там ее уже ждут Иззи, напарник Иззи — Джордж Уошберн, пухлощекий окружной прокурор и стильно одетый мужчина лет пятидесяти, представившийся Гербертом Билом из ФБР. Холли предполагает, что он присутствует из-за похищений, хотя никакой федеральной составляющей в этом деле нет. Билл Ходжес как-то сказал ей, что федералы всегда любят вмешиваться в громкие дела, особенно когда они близки к завершению. Любят красоваться перед телевизионными камерами, сказал он. Барбара, Джером и Пит Хантли тоже примут участие в этом зум-мероприятии. Холли настояла на их участии.
Пухлощекий мужчина поднимается и подходит к Холли с протянутой рукой.
— Я — Альберт Тантлефф, окружной прокурор округа Упсала. — Холли предлагает ему свой здоровый локоть вместо руки. Снисходительно улыбаясь, как ребенку, он ударяет ее локоть своим. — Полагаю, мы можем обойтись без масок, поскольку все мы прошли вакцинацию, а циркуляция воздуха здесь очень хорошая.
— Я предпочту не снимать маску, — говорит Холли. — Всё-таки это больница, а в больницах полно больных людей.
— Как вам будет угодно. — Он одаривает ее еще одной снисходительной улыбкой и возвращается на свое место.
— Детектив Джейнс, вам слово.
Иззи — также в маске, возможно, из уважения к почетному гостю — включает свой айпад и показывает Холли фотографию окровавленной серьги в пластиковом пакете для улик.
— Вы можете подтвердить, что это та самая серьга, которой вы перерезали горло Родни Харрису?
Агент Бил наклоняется вперед над своими сложенными руками. Его глаза холодны и голубы, как кусочки льда, но на губах играет слабая улыбка. Возможно, от восхищения.
— Да, — говорит Холли. Благодаря Питу она знает, что нужно добавить. — Я действовала в целях самообороны, опасаясь за свою жизнь. — Думая: "А еще я ненавидела этот сумасшедший кусок дерьма".
— Значит, обусловлено, — говорит прокурор Тантлефф.
— У вас есть вторая серьга? — спрашивает Иззи.
— Есть. В верхнем ящике моего стола в офисе. Я показала бы вам ее фотографию, но Харрисы забрали мой телефон после того, как вырубили меня электрошокером. Но у Пенни есть, я отправляла ей по электронной почте. Кто-нибудь уже поговорил с ней?
Барбара говорит:
— Я поговорила. Я ей звонила.
Тантлефф резко оборачивается, чтобы посмотреть на экран во главе конференц-стола. Ни тени снисходительной улыбки.
— Вы не имели права этого делать, мисс Робинсон.
— Наверное, не имела, но я всё равно это сделала, — говорит Барбара. Холли мысленно ей аплодирует. — Она так волновалась за Холли. Я сказала ей, что с ней все в порядке. Больше я ей ничего не сказала.
— А что с холодильником? — спрашивает Холли. — Были ли там... — Она замолкает, то ли не зная, как закончить, то ли не желая этого делать.
— В холодильнике и в морозильнике было много кусков мяса, — говорит Иззи. — Нет никаких сомнений, что они человеческие. На некоторых из них еще остались кусочки кожи.
— О, Господи! — Это Джером, который сидит с Барбарой в своей писательской комнате. — Пиздец, это правда?
— Правда, — говорит Иззи. — Их сейчас тестируют на ДНК, это стало первоочередной задачей. Кроме того, было найдено семь десертных фужеров, в которых, по словам окружного коронера, вероятнее всего, содержится ткань человеческого мозга, а также твердая мозговая оболочка и кусочки сухожилий. — Она делает паузу. — Плюс то, что, по его мнению, является взбитыми сливками.
Наступило гробовое молчание. «Вот так, надо дать им время переварить это», — думает Холли и прижимает руку к маске, чтобы не разразиться истеричным хохотом.
— С вами всё в порядке, мисс Гибни? — спрашивает напарник Иззи.
— В порядке.
Иззи продолжает:
— Мы также нашли мясные палочки – знаете, такие, как Слим-Джимс или Джек-Линкс, — которые могут быть, а могут и не быть человеческими, и большой контейнер с маленькими фрикадельками. Любая из этих находок или все они могли быть когда-то частью Бонни Рэй Даль. ДНК нам ответит. В кладовой Харрисов также имелась небольшая вспомогательная морозильная камера. Там тоже много мяса. В основном это обычные стейки, отбивные, бекон и курица. А вот в самом низу... — На своем айпаде она показывает им фотографию замороженного жаркого. — Мы не знаем наверняка, что это такое и откуда оно взялось, но это точно не нога ягненка.
— Господи
