12 апреля 1828 года Монферран скажет членам Комиссии по строению Исаакиевского собора, что все конструкции лесов и способы подъёма колонн при строительстве храма, «изобретение сего способа и приготовление модели принадлежит исключительно мне», а не какому-то Бетанкуру. И только 30 мая 1858 года, когда имя Бетанкура будет забыто, Монферран признается, что только благодаря гению Августина де Бетанкура возможна была постройка грандиозного сооружения мирового масштаба, связавшего в единое архитектурное пространство Петербург с Римом и Лондоном.
Монферран публично подтвердит, что именно благодаря конструкциям и механизмам Бетанкура была поднята Александровская колонна на Дворцовой площади в Санкт-Петербурге. Хотя для специалистов, принимавших участие в строительстве Петербурга, это не было откровением. Ещё Филипп Филиппович Вигель в своих записках писал: «Нужен был в Бетанкуре гений механика у чтобы поднять такую тяжесть и, как простую палку, воткнуть перед зданием. Выдуманные им машины служили великой помощью Монферрану, а после смерти его сделались его наследием».
Не отреклись от Бетанкура только нижегородские купцы и выпускники Института Корпуса инженеров путей сообщения, несмотря на все старания герцога Вюртембергского, пытавшегося в своём ведомстве вытравить любое воспоминание о Бетанкуре. Но ему это не удалось.
ПАМЯТЬ
Даже когда все свечи на целых семнадцать десятилетий в память о Бетанкуре были потушены, одна свеча в Институте Корпуса инженеров путей сообщения горела всегда, и именно от неё зажгут десятки, а затем и сотни свечей по всей России в память об этом выдающемся человеке.
Нижегородцы тоже помнили создателя своей знаменитой ярмарки, но после того, как в 1930 году её не стало, о Бетанкуре и там забыли на несколько десятилетий. В августе 1824 года, узнав о смерти Бетанкура, нижегородские купцы сначала в Спасо-Преображенском соборе, а потом и во многих других храмах заказывали богатые панихиды по усопшему. Никто в России не ожидал, что нижегородское купечество, несмотря на немилость царской семьи, продолжит так любить и почитать Бетанкура. Здоровые, сильные, крепкие, бородатые мужики плакали, стоя перед иконостасом и вспоминая человека, создавшего на пустом месте самую крупную торговую ярмарку Европы, связав тем самым два континента — Европу и Азию.
В отличие от трусливых петербургских чиновников эти люди прежде всего ценили не должность и звание, а умение делать что-нибудь, а не служить. Авторитет Бетанкура в купеческой среде России был незыблемым. Ещё много десятилетий купцы от отца к сыну пересказывали истории и легенды о выдающемся испанце, пока советская власть не уничтожила русское купечество как класс.
В 1824 году нижегородские купцы объявили подписку на сбор средств для памятника на могиле Бетанкура на лютеранском кладбище Санкт-Петербурга. Когда деньги были собраны, они обратились к Огюсту Монферрану — его они знали по работе в Нижнем Новгороде. После долгого согласования памятник высотой 6,85 метра по рисункам французского архитектора изготовили на чугунолитейном заводе Нижнего Новгорода и отправили в Петербург. Это был подарок нижегородских купцов и знак особой благодарности испанскому инженеру на русской службе за создание такого грандиозного сооружения, как Нижегородская ярмарка.
Надгробный монумент представлял собой колонну, увенчанную траурной урной. На гранях могильного постамента были укреплены чугунные доски, на одной из них надпись на латыни: «Здесь лежит знатный и учёный господин Августин де Бетанкур. Род. на Канарских островах в лето Господне 1758. Ск. в Петербурге в лето Господне 1824. Прохожий, помолись о его спасении». А на другой доске — вид Нижегородской ярмарки с надписью на французском: «Ярмарочный подарок от Нижнего Новгорода».
Однако мало кто навещал эту могилу в течение многих лет.
ЭПИЛОГ
В 1828 году, в связи с болезнью второй дочери Бетанкура — Аделины, врачи посоветовали ей покинуть Санкт-Петербург и отправиться на воды. Анна Джордейн с двумя дочерьми, Аделиной и Матильдой, уехала в Германию. В Россию они уже больше никогда не вернутся. В 1832 году Аделина умерла в Брюсселе. Матильда вышла замуж за графа Гарданна, французского офицера, родила ему двоих сыновей и двух дочерей. Долгое время они одной семьёй, с Анной Джордейн, жили сначала в Брюсселе, а затем в Версале.
В России остался только единственный наследник Бетанкура — Альфонсо, дослужившийся до генерал-адъютанта Александра II, но женат он не был и потомства после себя не оставил. Точнее, в гражданском браке у него была дочь, умершая в раннем возрасте. Одно время Альфонсо был дружен с Жоржем Шарлем Дантесом, смертельно ранившим на дуэли Александра Сергеевича Пушкина, а потом ставшим во Франции сенатором.
Во время свадьбы Дантеса (Георга Карла де Геккерена) и Екатерины Николаевны Гончаровой, родной сестры жены Пушкина Натальи Николаевны, 10 января 1837 года Альфонсо Бетанкур вместе с сотрудником французского посольства виконтом д'Аршиаком был поручителем (шафером) со стороны жениха. Именно виконт д'Аршиак будет потом составлять условия дуэли Дантеса с Пушкиным, очень жёсткие.
В год смерти великого русского поэта построили первый участок Царскосельской железной дороги — от Павловска до Кузьмина. 24 января 1837 года, к одиннадцати часам утра, на первые пробные рейсы приехали сотрудники французского посольства, в санях, с друзьями. Среди них были Жорж Шарль Дантес и Альфонсо де Бетанкур. По дороге все рассуждали о преимуществе чугунных дорог и паровых карет. Говорили, что Российское государство должно выработать особую систему субсидий, ссуд, ипотек, концессий, привилегий и гарантий, чтобы начать финансирование частных компаний и отдельных предприимчивых людей.
