— Готов поверить. Что с того?
— Они служили пищей для твари. Она забирала их жизнь.
— Кажется, начинаю понимать. Если вот так прирезать ее жертву, то тварь лишается ужина, я верно говорю?
— Примерно так оно и есть. Если перебить большинство заключивших контракт, меченых, то она вынуждена будет или умереть, или…
— Принять меры. Судя по твоему печальному виду, тварь решила выбрать второй вариант.
— Возможно. Я не знаю, кто на меня напал и почему, но это были не люди. Может быть, они служили ей…
— Говорю же — незадолго до своей смерти каждый из них подписал тот самый контракт. А потом они вырылись из могил и пошли блуждать по городу.
— Может, оно и так, — повторила Изабелла. — Но ты все еще не понимаешь, во что ввязываешься.
— Главное — рассказывай. Я очень даже понятливый, хотя и помоложе тебя. Откуда взялась эта самая тварь, и что с ней делать?
— Да если бы я знала, как ее уничтожить! А взялась… Ее создали. Искусственно создали. Люди — и не только люди. Среди них были такие же, как мы с тобой, были сильные некроманты, даже оборотни…
— Может быть, все это называлось Сообществом? — предположил Ян.
— Нет, — она отрицательно покачала головой. — У них действительно было название. «Третья стража».
— Что-о? — Ян едва не подскочил со своего места. — Ты это… правду говоришь или издеваться изволишь?
— Почему ты так спрашиваешь? — изумленно проговорила Изабелла. — Тебе знакомо это название?
— Будем считать, что да. «Третья стража»? Французская?
— Именно так. Они создали некое особое существо — голем — и оно уничтожило своих создателей. И дожило до сегодняшнего дня. Ты, возможно, даже видел эту анкету?
— Видел. Милые, хорошие просьбы. И почти каждая ведет на кладбище.
— Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось, — проговорила Изабелла.
— Ну, это не в твоей власти. Со мной что-то случилось, когда я здесь родился. Потом случилось, когда я попал в ваш мир. Потом еще много раз случалось. Так что ты можешь не переживать. Лучше скажи — почему бы не достать эту Анну Дюпон в самой Франции? Прямо сегодня?
— Она умеет хорошо прятаться, — грустно улыбнулась Изабелла. — Тварь оживала во время больших войн, она становилась сильнее — а потом снова впадала в спячку. А теперь… Теперь у нее новый способ поддержки своей жизни. Она проделывала это уже не раз. Я моталась по свету — и не успевала. А сейчас успела. Мне так казалось…
— Можешь не переживать, если на тебя напали — значит, твоя тварь почувствовала неладное. Думаю, мы ее прихлопнем окончательно.
— Мы? Кто?
— «Третья стража», — тихо сказал Ян. Она вздрогнула. — Только не французская, — продолжал он. — «Третья стража» Санкт-Петербурга. Или ты хотела вызвать ее на дуэль и героически отправить в небытие?
Судя по выражению лица Изабеллы, именно так она и хотела поступить. Да вот не вышло.
— Ты пойми, она отняла у меня все. Единственный, кого я любила… Его звали Жак Гарио. И если бы не эта тварь, мы могли быть счастливы…
На сей раз Ян слушал молча, что было едва ли похоже на него. Конечно, ему очень хотелось сейчас сказать: будь спокойней, у тебя есть ты сама, и это — самое важное. А ведь сегодня ты могла этого лишиться — вампиры живут долго, но они вовсе не бессмертны. И вообще — вот была у меня девушка из людей, из текущей реальности. И она очень плохо со мной обошлась. Ты думаешь, я стал сильно переживать? Нет, конечно! Еще ей и отомстил…
Но ничего этого Ян так и не сказал. Он просто молча посмотрел на Изабеллу.
— Думаю, что так оно и есть, — проговорил Ян. — А это значит, что тебе ничего не угрожает. Вот только твоя война закончилась сегодня. Хотя, нет, вру — она закончится, когда ты все повторишь Рэкки. Это, к твоему сведению, один из шефов «Третьей стражи».
— А потом?
— А потом будешь спокойно лечиться. Кровушку пить, — он рассмеялся. — А после иди, куда хочешь. Если пояснишь, почему ты убивала, думаю, вряд ли тебя станут трясти. А уж твари отомстят. И за тебя, и за этого самого Жака Гарио… За все про все, можешь не волноваться.
Изабелла не ответила ничего — просто отвернулась, уткнувшись в подушки.
Ян посмотрел на нее, потом повернулся, чтобы выйти.
— Да, вот что, — сказал он на пороге. — Думаю, ты тут без меня никуда не убежишь и никаких глупостей не сотворишь. Вернусь через пару минут, и мы спокойно отправимся к Рэкки. Полагаю, сегодня он тебя даже допрашивать не станет.
Он вышел.
Ян отворил дверь — в лицо ему подул свежий летний ветер. Здесь на кромке всегда было лето. Пожалуй, он правильно сделал, что не потащил вампиршу к себе, в Собачью слободу. Она была дальше, а сегодня с ним случилось слишком много приключений. Даже для вампира и контрабандиста это было как-то чересчур, тем более, что приключения, кажется, не закончились.
Во всяком случае, кое-что малоприятное Ян обнаружил.
Конечно, он редко заходил в этот домик, стоящий за цветущей лужайкой у канала. Но ведь заходил же — все равно здесь никто не живет. И вообще, с некоторых пор он считал это место своей вотчиной. Но, оказывается, кто-то — причем, совершенно непонятно, кто именно, след ауры читается очень скверно — пришел сюда совсем недавно. И без его приглашения!
В пору было задаться вопросом: «А кто это спал на моей постели — помял ее, а кто это ел из моей миски?..»
И вот на этот вопрос он совершенно не мог ответить, а уж от своей гостьи-пленницы и тем более не ждал помощи.
Впрочем, сейчас надо думать не об этом.
Он, сосредоточившись в который уже раз за день, вышел в текущую реальность — и оказался на совершенно пустынной набережной в предутренний час.
Ян представил себе, как разбудит уставшего после операции Рэкки — интересно, они зомбаков отловили или нет? — и начнет рассказывать о вампирше.
— Не разбудил? — осведомился Ян; набираться какой-то особенной наглости ему для этого было совершенно излишне.
— Не ложился, — коротко ответил Рэкки. — Все думал — вот как вытащу сейчас с кромки одного типа, как скажу ему все, что о нем думаю… Ты где, вообще, пропадал? Мы тут твоих зомби перебили, целых шесть штук, — а потом записали тебя в без вести пропавшие герои. Так что гордись.
— Можете вычеркивать из списка. А потом подъезжайте к воротам Новой Голландии — за мной и за вампиршей.
— Ты ее отыскал?
— Именно, а заодно — допросил. Можете быть уверены — Анна Дюпон — не она. Все остальное она сама расскажет. Она, между прочим, серьезно ранена, так что…
— Понял, никакого давления.
