13Солнце било в глаза. Забыл задернуть шторы. Матрац комками. Все болит, болит…
Я разлепил ресницы и увидел белый песок, гребнями спускающийся к берегу латунного моря. Свинцовое небо и серые волны, что с глухим плеском накатывались на песчаный пляж. Ни птиц, ни парусов, ни ребятишек с ведерками, ни красавиц в купальных костюмах. Только я и вечное море.
Увы, знакомый пейзаж. Я вернулся на Берег Динозавров. Солнце только вставало и чуть осветило мое израненное тело.
Когда я сел и оперся на руки, что-то с треском упало. Жижа на брюках засохла и приклеилась к ногам. Серая пленка покрывала туфли. Я согнул колено и вскрикнул от боли. Одежда затрещала, от нее кусками стала отваливаться засохшая грязь. Я весь был покрыт тонкой корочкой, словно креветка тестом. Лицо тоже в грязи. Я стал методично соскребать оболочку, как обычно очищают яйцо от скорлупы, и попутно очистил щеки. Грязь залепила и глаза. Попытка освободиться от нее привела к плачевным результатам.
— Я вижу, вы проснулись, — послышался сзади бодрый голос.
Я выцарапал грязь из уха и услышал шорох шагов по песку.
— Перестаньте лезть руками в глаза, — сказала она резко. — Лучше спуститесь к воде и обмойтесь.
Я поморщился, оперся на колени и руки и встал. Женщина твердой рукой взяла меня за правый локоть — несколько робко, как мне показалось — и направила вперед. Я, спотыкаясь, зашагал по рыхлой земле. Солнце жгло сквозь ресницы, шорох прибоя усиливался. Через некоторое время я почувствовал у ног теплую воду. Женщина отпустила меня, и я сделал несколько шагов и с головой погрузился в воду.
Ссохшаяся грязь вновь обратилась в слизь, испускавшую удушливое зловоние. Я окунул голову и более-менее промыл волосы, потом оттер лицо и вновь обрел способность видеть.
Сняв намокшую и потяжелевшую от грязи рубашку, я поводил ею взад-вперед и оставил в бледно-зеленой воде темное облако. Из всевозможных порезов на руках сочилась кровь. Костяшки пальцев были сбиты, соленая морская вода обожгла, как кислота. Я заметил, что со спины рубашка прогорела до дыр. Внезапно небо почернело и наполнилось сияющими крутящимися точками…
Кто-то с плеском подбежал ко мне, схватил и вытащил из воды. Похоже, я тонул, даже не сознавая этого. Я закашлял и обмяк, пока меня тянули сквозь прибой к берегу. Ноги почти не слушались. На песке колени подогнулись, и я опустился на четвереньки. Потом с минуту тряс головой, чтобы отогнать высокий, шедший из-под черепа, звук.
— Я не поняла… вы ранены? У вас вся спина в ожогах… Что с вами случилось? — голос доносился откуда-то издали, то нарастая, то вновь удаляясь.
— Прогулялся по горящей палубе, — сказал я беспечно, но слова прозвучали невнятным бормотанием. Я видел перед собой только пару стройных женских ног в изящно сидящих кожаных сапожках, крутой изгиб бедер под серым пояском, портупею и белую, некогда свежую куртку. Я вновь поморщился, просто, чтобы она знала, как мне больно. И, опираясь на руку, поднялся.
— …оставила вас снаружи на всю ночь… первую помощь… вы можете идти?.. Недалеко отсюда…
Из голоса исчезли командные нотки, и он показался мне знакомым. Я обернулся, прищурился от солнца и посмотрел на ее нахмуренное в глубоком участии лицо. Сердце мое забилось.
Это была Лайза.
14Я пробормотал что-то и привлек ее к себе, но она оттолкнула и окинула меня суровым взглядом ночной няни, которая выполняет свои обязанности независимо от того, нравится ли ей ее работа.
— Лайза!.. Как ты сюда попала? — выдавил я.
— Я не Лайза и попала сюда тем же способом, каким очутились здесь вы.
С настороженным видом она продолжала вести меня к небольшой палатке, разбитой выше по склону в тени булавовидного мха.
— Надеюсь, вы оперативный работник? — Ее взгляд прошелся по тому, что осталось от моей одежды. Она цокнула языком и добавила почти обвиняюще: — Ну и вид у вас. Как после бомбежки.
— Да нет, это не бомбежка, — сказал я. — Морское сражение, абордаж. Но что ты здесь делаешь, Лайза?
— Меня зовут Меллия Гейл, — оборвала она. — Перестаньте навязывать мне свой бред. У меня и без того хватает забот.
— Лайза, что с тобой? Неужели ты не узнаешь меня?
— Я вижу вас в первый раз в жизни, мистер. — Мотнув головой, она впихнула меня в лаз палатки, в прохладу и полумрак, и приказала: — Раздевайтесь.
Я хотел было воспользоваться мужской прерогативой на самостоятельность, но почему-то не смог справиться с одеждой. Бессильно прислонившись к кровати, я подождал, пока с меня стащат туфли, брюки и носки. Мокрые трусы кое-как снял сам. Я дрожал и горел, словно маленький мальчик, которого мама укладывала в постель. Чувствуя над собой прохладную свежесть, я перекатился на живот, прочь от пылающей огнем спины, и боль растворилась в мягкой окутывающей темноте.
15— Простите, что я оставила вас вчера вечером без внимания, — сказала Лайза или Меллия Гейл. — Но я не думала, что вы ранены… и…
— И, кроме того, я слишком тяжел. Вы бы не справились одна, а еще этот запах, — вставил я. — Ладно, оставим.
Все-таки приятно проснуться в постели в палатке с кондиционированным воздухом, когда тебя аккуратно перебинтовали и под завязку накачали лекарствами. Лежать, не чувствуя никакой боли, сознавать, что все хорошо, и просто наслаждаться теплом и приятным ощущением в конечностях.
Но Лайза настаивает на том, что не знает меня. Я наблюдал за ее лицом, пока она делала всевозможные перевязки, процедуры, кормила с ложки бульоном. Не оставалось и тени сомнений: это была Лайза.
Лайза — точнее, Меллия Гейл — выглядела бодрой, молодой, здоровой. Заостренные черты лица казались более зрелыми. Она явно была на несколько лет старше моей жены, которую я оставил всего лишь несколько локальных дней назад. Лайза, никогда не знавшая меня… Тут скрывались трудности, разрешить которые мне не под силу. Пока не под силу.
— Ну и мастаки на сюрпризы эти мальчики из Пекс-Центра, — сказал я. — Подумать только, Лайза, моя нежная юная супруга, являлась оперативным агентом Чистки Времени! Не представляю себе… Ведь я увлекся всерьез. Думал, что встреча случайная. А наше знакомство просто-напросто запланировали. Могли бы и сказать. Какая-нибудь актриса…
— Не выматывайте себя попусту, — холодно сказала Меллия. — Лучше помолчите. Вы потеряли много крови, поберегите силы для выздоровления.
"Иначе куковать тебе здесь с беспомощным инвалидом на руках, малышка!" — мелькнула мысль, но ложка с бульоном удержала меня от высказывания вслух.
— Сначала я услышала всплеск, — рассказывала она. — А потом кто-то стал барахтаться внизу. Я решила, что в ловушку попал ящер. Они попадают туда и не могут выбраться.
