нет. Поэтому и многие историки или ругают меня, или молчат. Некоторые из них пытались в свое время за меня вступиться, но кончилось для них все это очень плохо — они лишились должностей, кафедр. Постепенно создавали такую обстановку… чтобы человек вроде бы ушел по своему желанию.
Интервью было напечатано уже после смерти Валентина Саввича…
2
Я обрел самостоятельность в тринадцать лет, когда на крышу моего дома в Ленинграде посыпались первые немецкие зажигалки, которые я тушил, дежуря на чердаке… — писал о себе Валентин Пикуль. — В четырнадцать лет, держа в руках посиневшую от стужи винтовку, я дал воинскую присягу. В пятнадцать начал воевать, как все взрослые люди. В шестнадцать стал командиром боевого поста, а в семнадцать лет уже начал писать свой первый роман…
Вот такая биография. Жесткий ритм ее задавала война. Словно маршевая музыка — в тринадцать лет, в четырнадцать, в пятнадцать… — звучат даты жизни. Но не нужно обманываться бравурной мелодией марша. В жизни все было труднее и совсем не так красиво, как это выглядит издалека…
Война постучала в сороковом, когда Ленинград после прорыва линии Маннергейма превратился в госпиталь, заполненный ранеными и обмороженными солдатами. Эту примету ленинградской жизни сорокового года вспоминают редко. Валентину Пикулю — он учился в четвертом классе — раненые и обмороженные солдаты врезались в память. Запомним это. Пикуль шел на войну, зная, что такое война, зная, что ждет его.
Жил он тогда вдвоем с матерью — Марией Константиновной Карениной. Отец Савва Михайлович Пикуль закончил инженерно-экономический институт и работал на верфи под Архангельском.
В июне сорок первого года Валентин Пикуль закончил пятый класс, еще не зная, что этот класс станет для него последним…
Впрочем, началась война, а с нею и блокадная жизнь Ленинграда. Вместе с приятелями Пикуль дежурил на чердаке во время налетов.
Ребята соревновались, кто больше потушит зажигалок. Пикуль потушил пять. Ну, а когда с предзимними холодами наступил голод, немецкий летчик так ловко положил рядышком два фугаса, что один из них разорвал квартиру соседей, а другой вырвал из-под квартиры Пикулей помещение пивной, и квартира повисла в воздухе, держась только на перекрытиях… Квартира, как вспоминал Пикуль, вдруг наполнилась пылью, и нечем стало дышать. Когда удалось выбить дверь, первым человеком, которого увидел Пикуль, была соседка. Она несла на руках мертвую девочку… Лестница была залита кровью. Пикуль успел еще удивиться жуткой тишине, но тут словно бы выпали из ушей заглушки — со всех сторон обрушились стоны, крики отчаяния. Кое-как, второпях собрали вещи и переехали в тот же день на Малодетскосельскую, где у бабушки Василисы Минаевны Карениной и провели страшную зиму. Ели столярный клей, пили — был такой «продукт» в блокадном Ленинграде — настой из земли, смешанной с золой сожженных Бодаевских складов.
Весной шатающегося от голода Валентина Пикуля эвакуировали на Большую землю. По дороге многие эвакуированные умирали. Их вытаскивали из грузовика и складывали на льду. Пикуль дорогу выдержал. Он добрался с матерью до Вологды, а оттуда отправился к отцу в Архангельск. Нашел его…
Впрочем, встреча была недолгой. В Саламбале формировался батальон морской пехоты, и вместе с этим батальоном уходил на фронт и Савва Михайлович. Перед отъездом, правда, он все-таки сумел пристроить жену на работу во флотский экипаж. Это и спасло его сына. На Саламбале[109] на тринадцатилетнего подростка навалилась цинга. Гнили ноги, лежать и даже стоять было больно. Легче становилось, только когда начинал бегать. Целыми днями Пикуль пил хвойный настой и бегал по пирсу, пытаясь убежать от болезни.
13 июля 1942 года Пикулю исполнилось четырнадцать. За день до этого был образован Сталинградский фронт, а в день своего рождения, крикнув из двери матери: «Скоро вернусь!» — Валентин Пикуль убежал из дома. Его приняли в Соловецкую школу юнг.
Долгие годы отец Пикуля — Савва Михайлович — считался пропавшим без вести, и только спустя сорок лет узнал сын о последних минутах его жизни.
«Утром числа 20 сентября 1942 года, — напишет сослуживец Саввы Михайловича Д. Трунцов, — прямо к нашему подвалу подкатила машина с гитлеровскими автоматчиками. Мы были готовы к их встрече. Не успели немцы выпрыгнуть из автомашины, как наши бойцы забросали их гранатами. Почти все фашисты были убиты, лишь один из них успел дать короткую очередь из автомата. Его пули попали в голову парторга батальона Саввы Пикуля, пробили каску. Комиссар батальона Сушкевич незамедлительно доставил Пикуля на берег Волги, чтобы переправить в госпиталь. Однако переправа уже не работала и находилась под постоянным вражеским обстрелом. Для раненых ночью был сколочен плот, и началась переправа. В том месте ширина Волги составляет 1300 метров. Поэтому до рассвета добраться до левого берега не удалось. Налетели фашистские самолеты и расстреляли раненых…»
В декабре сорок второго года в лесу на Соловках, сжимая рукавом шинели — перчаток не было — ледяной, промерзший ствол винтовки и повторяя посиневшими на морозе губами слова воинской присяги, Валентин Пикуль еще не знал, что отец уже погиб и он сейчас занимает в боевом строю отцовское место…
О школе юнг Пикулем написана книжка «Мальчики с бантиками». Почти все фамилии героев — настоящие. Себя Валентин Саввич назвал в книге Савкой Огурцовым. В повести описана и бухта Савватеева, и Странноприимный дом, где и размещалась школа.
Учеба была суровой. Летом и осенью жили ребята в землянках. Полчища комаров вились над островом, а спать приходилось нагишом. Утром — побудка и по-прежнему нагишом — пять километров пробежки. Затем — четверками, одна за другой, — в ледяное озеро. Шла война, подростки, которым не исполнилось и пятнадцати лет, дали присягу, и с них спрашивалось как со взрослых бойцов.
Среди документов В. С. Пикуля сохранилась пожелтевшая характеристика, выданная по окончании школы:
За время пребывания в школе юнг проявил себя дисциплинированным, исполнительным юнгой. К службе и учебе относится честно и добросовестно, физически и политически развит. Культурный и уважлив в обращении. Общественный с товарищами. Порученное задание выполнял быстро и в срок. Специальность рулевого изучил отлично. Может быть использован по специальности.
Командир 1-й роты старший лейтенант Кравченко.
После школы юнг, намерзнувшись на Соловках, многие просили направление на Черноморский флот. Пикуль выбрал Северный.
Эсминец «Грозный», на который
