его пределами. Активные действия наших отрядов снаружи, наносившие постоянные удары по сардам, не позволяли городу пасть. Ахайры тревожили врага ночью, то и дело нападая на их лагерь.
Впрочем, главные потери врагу наносило не железо.
Войско сардов испытывало сильные проблемы с продовольствием. Оно портилось в очень влажном климате Спайсера. У них начались болезни — как я понял, это была малярийная лихорадка.
Огромная армия сардукаров стала голодать. Мы получали подкрепления и продовольствие по морю, что для сардукаров было видимо новой, неизвестной им тактикой — ведь никто не строил города на море! Со стен мы видели что у противника ежедневно хоронили умерших — скорее всего, от болезней. Похоже, сардукары привыкли к более сухому и прохладному климату — и теперь несли потери от характерных для джунглей болезней.
Через 5 дней после моего выхода из капсулы мы поймали раба, бежавшего из лагеря сардукаров. Он сообщил что у сардукаров огромные потери от какого то желудочного заболевания, а достать хорошую питьевую воду — целая проблема. Также раб сообщил, что командование сардукаров попытается в ближайшее время штурмовать город, чтобы прекратить эти потери от болезней и покинуть Берег Пряностей.
Действительно, сарды усилили обстрел из скорпионов и катапульт, а рабы сардов активно пытались засыпать рвы перед городом. Также мы увидели, что сарды пытаются сделать несколько подкопов, но было понятно что шансов на успех они не имеют — с одной стороны их неминуемо затопит море во время приливов, с другой — скалистый грунт не позволит им далеко продвинуться.
В нескольких местах противник подготовил дорогу для осадных башен и таранов.
Решив подняться на стены и самому посмотреть на это, я разглядел в полуфарсанге от стен какие-то деревянные сооружения на колесах. Их тащили в нашу сторону быки. Эти сооружения окружали тучи рабов и небольшие отряды сардукаров. Они походили на башни с внутренней лестницей и были установлены на платформах. Казалось, башни высотой были высотой с наши стены! Там также было очень много штурмовых лестниц, которые тащили рабы-пехотинцы, а за ними двигались рабы с фашинами и повозки с шестами и досками. Стало ясно, что сарды намеревались заполнить часть рва фашинами, а затем передвинуть эти странные башни по настилу или гати, которую проложат на фашины, а потом взять стены штурмом. Там двигалось также четыре более низкие сооружения, покрытые конскими шкурами, из которых выдвигался вперед штырь с железным наконечником. Я понял, что это и были тараны — стенобитные орудия. Бревно раскачивали на канатах внутри сооружения. Сарды собирались бить в стены, чтобы пробить в них отверстия.
Сарды выбрали место для нападения неподалеку от ворот. Стратеги немедленно начали укреплять соседние башни и устанавливать там все имеющуюся у нас машинерию — скорпионы, катапульты, и «вороны» — это машины, которые захватывают верх тарана, когда тот наносит удар, с помощью каната отводят его в сторону, и все сооружение переворачивается. Вороном можно повалить и осадную башню.
Я предложил стратегам совершить диверсионную вылазку ночью и отравить сардукарам источники воды. Как рассказал тот же раб — перебежчик, воду они стараются брать из ручья, стекающего с гор в районе лагеря.
Ночью отряд ахайров протащил и утопил в этом ручье дохлую корову. Не знаю, увеличило ли это потери сардукаров, но штурма города так и не состоялось. Подозреваю, что им здорово поплохело.
Между тем, мне нужно было покинуть Спайсер уже в ближайшее время. Главная цель моего визита в эти места состояла не в том, чтобы наблюдать за обороной Спайсера. Меня в основном интересовала страна Ниланд, и возможная встреча с ее правительницей — Первой Леди, как ее называли канаки. Я знал, что ее выход из стасиса состоится в ближайшее время, и был готов к встрече. Из Спайсера я отправил личное послание на английском языке, которое должны были вручить ей сразу же после выхода из стасиса. Я был твердо намерен встретиться с ней и переговорить.
Переход на корабле занял 12 дней. Впервые я плыл по Южному морю без капсулы и цилиндра, находясь на открытой солнцу и ветру палубе транспортного корабля. Флагман Компании Южного моря — «Дромадер» — уже успел доставить меня в Спайсер, но это путешествие я провел в капсуле, а вот сейчас стоял на баке у рулевого весла.
Корабль имел сто пятьдесят локтей в длину и сорок — в самой широкой части. У него было три мачты с прямыми парусами, и тридцать пар весел. Намного крупнее и лучше той посудины, на которой я плавал по северным водам, добираясь до жилища Иена. Впрочем, принципиальной разницы нет — хорошего шторма эта посудина явно не выдержит, не говоря уже о цунами. Рискую…Впрочем, навигация в этой части Южного моря достаточно простая — нужно преодолеть пролив шириной около 60 фарсангов, отделяющий Южный континент от Ниланда, а дальше можно было идти вдоль берега до самого устья Ары, укрываясь от шквалов за островами и в шхерах.
Пройдя пролив — это самая опасная часть плавания, сейчас мы могли видеть гористые берега страны Нилан (Ньюланд). Как и везде, берега выглядели пустынными — люди старались селиться подальше от берега, который то и дело атакуют цунами. Однако и деревни рыбаков, и лодки рыболовов и торговцев все же периодически попадались на пути нашего флота.
Караван состоял из трех дюжин судов, перевозивших мешки со спайсами. Несмотря на войну, торговцы с юга умудрились доставить свой груз на пустынный берег в двадцати фарсангах от Спайсера. 600% прибыли сами себя не заработают, знаете ли. Спайс маст флоу. Черт, где я это слышал?
Подали обед — сушеное мясо и галеты. Ни рыбы, ни морепродуктов не было. Я хотел тут было искупаться — привязать себя веревкой к кораблю и поплавать за бортом, телепаясь за кораблем. Но мне сказали, что в это время года в этих широтах не купаются, не ловят рыбу и стараются даже не заходить в море, поскольку оно отравлено. Возможно, какие то микроорганизмы выделяют токсины. Ночью море немного фосфоресцировало, серебрясь в лунном свете, и выглядело совсем умиротворенным, но к вечеру обычно ветер крепчал, и мы шли с хорошей скоростью вдоль берегов.
Утром мы увидели порт Нихавена и вскоре швартовались в торговой гавани города. Как часто бывает, сам город размещался сильно выше, на горе, там где волны цунами его не достанут, а у моря оставались только причалы и временные склады.
В страну канаков я вступил, высадившись с корабля в порту Нихавена.
В порту нас
