являлась тем случаем? Стреляют в людей, набрасываются друг на друга, как враги, а она хотела понять только себя...
Когда Венета вошла в редакцию, сотрудники проводили ее восхищенными взглядами. Такой она была только в молодые годы. Венета направилась прямо в свой кабинет.
Здесь было все, как всегда. Секретарь редакции оставил на письменном столе готовый макет следующего номера.
Раздался телефонный звонок. Венета не сняла трубку. Ей казалось, что все уже знают, что случилось в то утро, и ждут, чтобы она рассказала о подробностях и о своем отношении ко всему происшедшему.
Венета открыла ящик письменного стола, и первое, что ей попалось на глаза, были стихи Кирилла. Он их оставил несколько дней назад. Она обещала, что сразу их прочтет, а сама забыла о них. Разве не то же самое происходит и с людьми? Они вспоминают друг о друге линь тогда, когда встретятся. Разлука стирает черты лица, жесты, слова. Сколько времени она уже не видела Кирилла — день, два, год? В сущности, что она испытывала к нему? Любовь? Или все это результат ее желания в сорок два года казаться по-прежнему молодой и привлекательной? Люди называют ее возраст опасным, потому что в эти годы пропадают последние иллюзии о молодости и привлекательности. Может быть, потому ее так неудержимо влекло к этому почти незнакомому молодому человеку.
Она начала читать первое стихотворение. Кирилл чувствовался в каждом слове, в каждой строчке.
Остальные стихотворения она не стала просматривать. Подписала их к печати в следующий номер.
В дверь постучали. Венета спрятала листки в ящик и встала. Она растерла виски, чтобы прийти в себя. Перед ней стоял Кирилл, слегка похудевший, но выглядевший более одухотворенным. Он закрыл за собой дверь. Венета была в состоянии полного оцепенения. Какое-то время она смотрела на него совсем растерянная, потом подбежала к нему и сжала его в своих объятиях.
— Это ты, ты! — шептала она и целовала его лицо, волосы, глаза.
Кирилл не отвечал на поцелуи Венеты.
— Закрой дверь на ключ! — сказал он, высвобождаясь из ее объятий.
— Я пришла как раз вовремя. Тебя послало провидение...
— Мне нужно поговорить с тобой! Мне многое надо рассказать тебе. — Голос его звучал устало, но она этого не заметила.
— Хорошо, хорошо, я согласна, только не здесь, — повторила она, лихорадочно думая, куда его повести. И вдруг вспомнила, что машина Павла вот уже два дня стоит в переулке за домом, а ключ от лесной хижины все еще у нее в кармане. — Ну идем же! — И она повела его за собой.
Кирилл последовал за ней, как послушный ребенок. Он не мог и не хотел сопротивляться. В его душе начался какой-то срыв, и это не давало ему думать о завтрашнем дне. Он мог думать лишь о прошлом. Он пришел к Венете потому, что только она оставила след в его сердце. Кирилл искал ее только для того, чтобы рассказать ей о своей жизни, а потом уйти. Для него она была человеком необыкновенным, перед которым он чувствовал себя мелким и ничтожным. Вот поэтому он покорно пошел за ней, не спрашивая, куда они идут, что будут делать потом. Ему было достаточно, что она просто идет рядом с ним...
В машине пахло бензином. Венета опустила стекло и снова провела рукой по лицу Кирилла, чтобы убедиться, что видит его наяву.
Они ехали по извилистой горной дороге и любовались неповторимой красотой осени. Пестрый пейзаж радовал глаз, а Венета молчала, стараясь ни о чем не думать. И Кирилл молчал. Не смел даже посмотреть на нее. Перед его глазами всплыло лицо его дяди, вспомнился их последний разговор.
...Дядя ждал его в холле, как они и договорились. Первым делом он осмотрел пистолет Павла Дамянова и после паузы сказал:
— Немецкий. Это известная марка. Его жена была дома?
— Нет! Твой ключ подошел... Ну так вот, пистолет ты уже получил. Сохрани его себе на память. Но если ты собираешься с его помощью причинить кому-то зло, то я первый выдам тебя.
— А если я тебе не дам такой возможности? — побледнел Щерев.
— То сам себя и разоблачишь. Мой труп будет самым важным вещественным доказательством. Имей в виду, что и Софья знает, кто мы такие, — все так же спокойно произнес Кирилл, раскуривая сигарету.
— Ты такой же подлец, как и твой отец. И тот говорил одно, а делал другое, — негромко произнес Щерев. — Понимаю! Ты давно готовился. Я тебе еще предоставлю возможность подумать, пока не сдохнешь. — Он зарядил пистолет и сделал шаг к Кириллу. Отступая, Кирилл уперся в двери зловещего подвала. Не спуская с него взгляда, Щерев втолкнул его внутрь. — Пока я буду за границей, обдумай, как меня выдать, — желчно засмеялся он. А если я не вернусь... — Кирил услышал шум его шагов, потом наступила тишина, от которой кровь заледенела в жилах...
Лесная хижина была безлюдна. Венета открыла дверь и ввела его в маленькую уютную комнату. Глаза ее блестели в темноте. Замигала керосиновая лампа. Венета опустилась на твердую постель, застланную длинноворсовым ковром, и предложила Кириллу сесть рядом с ней...
Кирилл подошел. Ему казалось, что если он сядет, то сразу же заснет. Каждая клетка его тела ныла от усталости и напряжения.
— Больше я тебя не отпущу, — прошептала Венета, и эти слова прозвучали как зов о помощи.
— Венета! — встал перед ней на колени Кирилл. — Я должен немедленно спуститься в город. Может быть, меня уже разыскивают. Я явлюсь сам. Это необходимо. Я не могу быть подлым по отношению к тебе... — Кирилл говорил исступленно, словно опасаясь, что кто-то его прервет.
— Что случилось? — испуганно посмотрела на него Венета. — Не болен ли ты?..
— Моя болезнь тяжелая, неизлечимая, — прервал он ее. — Но я все еще живой, все еще рядом с тобой. — Он поднял руку, чтобы помешать ей встать, и она снова села на постель. — Я узнал, что случилось с генералом Граменовым. Я предчувствовал это. Основная вина за это покушение ложится на меня.
— Подожди! Что за глупости ты городишь?
— Прошу тебя, выслушай меня! — с
