Ознакомительная версия. Доступно 27 страниц из 132
Вторник, 28 февраля. За завтраком. Прошедшей ночью термометр показывал ‑40° [‑40 °C]. Холодина отчаянная, но спали недурно. Я решил увеличить рационы, и это, несомненно, хорошо подействовало на нас. Выступили при ‑32° [‑36 °C] и легком, но резком северо‑западном ветре. Ноги сильно озябли, и нам пришлось долго возиться с обувью. Однако поднялись сегодня раньше и на ночевку остановимся тоже пораньше. Авось, выдастся хорошая ночь. Пока не достигнем склада, положение наше будет поневоле критическим. Чем более я раздумываю об этом, тем мне кажется вероятнее, что оно таковым останется и после. До склада всего 24,5 мили. Солнце ярко светит, но дает мало тепла. Нельзя не признать, что центральная часть Барьера — ужасное место.
Лагерь 42. Поев превосходного рагу из конины, мы после отвратительного дня улеглись спать в приятнейшем настроении. Ветер продолжается. Прошли 11,5 мили. Температура слегка повысилась, но ночь предстоит, должно быть, холодная ‑27° [‑33 °C].
Среда, 29 февраля. Завтрак. Ночь холодная. Минимальная температура ‑36° [‑37,5 °C]. Когда мы встали, при северо‑западном ветре было ‑30° [‑35 °C]. Отправляться в путь было страшно холодно. Боуэрс и Отс, к счастью, были обуты в новые меховые сапоги. Я остался пока в старых. Ожидали трудную работу— и не ошиблись. Вскоре, однако, дело пошло лучше. После 5,5 ч ходьбы сделали привал. Следующий лагерь будет у склада — отсюда ровно 13 миль. На это должно пойти не более полутора дней. В таком случае топлива хватит в обрез, провизии же остается еще на три дня. Увеличение рационов принесло огромную пользу. Горы теперь нам нипочем. Ветер все еще легкий, с запада. Не понимаю, что это за ветер.
Четверг, 1 марта. Завтрак. Ночь была страшно холодной; минимальная температура ‑42° [‑41,5 °C]. Как и всегда, теперь очень холодно было отправляться в путь. Вышли в 8 ч и остановились в виду склада; флаг его от нас менее чем в трех милях. Прошли вчера 11,5 мили, и сегодня утром — 6. Вчера тяжело было тащить сани, а сегодня еще труднее. Погода же чудесная. Дни и ночи безоблачные, ветра мало. Хуже всего то, что легкие порывы налетают с севера и становится невыносимо холодно. Впрочем, сегодня исключение: солнце светит, и сравнительно тепло. Все наши вещи сохнут.
Пятница, 2 марта. Завтрак. Беда редко приходит одна. Вчера после полудня мы без большого труда дошли до склада в центральной части Барьера, но с тех пор претерпели три удара, поставившие нас в скверное положение. Первым делом мы нашли очень скудный запас горючего. При строжайшей бережливости его едва может хватить до следующего склада, до которого отсюда 71 миля. Второе несчастье. Отс показал свои ноги. Пальцы его в плачевном состоянии, очевидно, отморожены во время последних ужасных холодов. Третий удар разразился ночью, когда ветер, которому мы было обрадовались, нагнал темные тучи, обложившие небо. Температура ночью упала ниже ‑40° [‑40 °C], и сегодня утром потребовалось больше полутора часов для того, чтобы справиться с обувью. И все‑таки мы выступили в путь раньше 8 ч утра. Одновременно мы потеряли из виду следы и гурий. Сколько могли, мы наугад держали курс к северо‑западу, но ничего не видели. В довершение — дорога прямо невозможная. Несмотря на сильный ветер и туго надутый парус, мы сделали всего 5,5 мили. Положение наше очень опасное. Не подлежит сомнению, что, так нестерпимо страдая от холода, мы не в состоянии совершать дополнительные переходы.
Суббота, 3 марта. Завтрак. Вчера мы снова набрели на след. Прошли около 10 миль и немного приободрились, но сегодня утром так худо, как никогда еще не было. Вышли хорошо, со славным ветром. В течение часа хорошо продвигались, но потом поверхность стала отвратительной. Ветер так и гнал вперед. Все было против нас. После 4,5 ч ходьбы нам стало невмоготу, и мы вынуждены были остановиться, пройдя только 4,5 мили. (Лагерь 46.) Себя ни в чем винить мы не можем — тащили изо всех сил. Задержка произошла главным образом из‑за отвратительной дороги. Ветер сильнейший, а мы были не в состоянии двигать сани. При хорошем освещении легко разглядеть причину. Поверхность пути последнее время была хорошей и твердой, теперь же покрыта тонким слоем шершавых кристаллов, слишком крепко вмерзших, чтобы ветер мог их сдвинуть. Они‑то и вызывают просто невозможное для полозьев трение. Помилуй нас бог, но нам не выдержать этой каторги!
В своем кружке мы бесконечно бодры и веселы, но что каждый чувствует про себя, о том я могу только догадываться. Обувание по утрам отбирает все больше и больше времени, поэтому опасность с каждым днем увеличивается.
Воскресенье, 4 марта. Завтрак. Будущее очень‑очень мрачно. Вчера к ночи мы, по обыкновению, забыли все свои беды, залезли в мешки и после горячего ужина великолепно выспались. Проснувшись, хорошо поели и собрались в путь. Солнце ярко светило, след был ясно виден, но дорога вся покрыта колючим, мерзлым инеем. Все утро тащили из всех сил и за 4,5 ч сделали всего 3,5 мили. Вчера вечером было облачно, в воздухе стояла мгла, поверхность пути плоха. Сегодня утром — солнце, а дорога ничем не лучше. Надеяться не на что, разве что на сильный, сухой ветер, но в это время года на него мало надежды. Сразу же под верхним слоем кристаллов находятся твердые заструги, недели две назад представлявшие, должно быть, отличную поверхность для саней.
До следующего склада около 42 миль. Провизии у нас имеется на неделю, но топлива не более чем дня на три‑четыре. Мы расходуем его чрезвычайно экономно, но на пищу при такой усиленной работе скупиться нельзя. Положение ужасное, но никто из нас еще не падает духом; по крайней мере мы притворяемся спокойными, хотя сердце замирает каждый раз, как сани застрянут на какой‑нибудь заструге, за которой густой кучей нанесен сыпучий снег.
Сейчас пока температура держится около ‑20° [‑29 °C]. Нам все же лучше и намного легче, но холодную волну воздуха можно ожидать с минуты на минуту. Боюсь, что Отс очень плохо перенесет такую напасть. Помоги нам, провидение! Людской помощи мы ожидать больше не можем, разве только в виде прибавления к нашему рациону из следующего склада. Скверно будет, если и там окажется такой же недохват топлива. Да и дойдем ли? Каким коротким показалось бы нам такое расстояние там, на плоскогорье! Не знаю, что бы со мной было, если б Боуэрс и Уилсон не проявляли такого стойкого оптимизма.
Понедельник, 5 марта. Завтрак. К сожалению, должен сказать, что дела идут хуже и хуже. Вчера ненадолго поднялся ветер, и наши мизерные утренние 3,5 мили к вечеру мы дотянули до 9 с небольшим. Легли спать, поужинав чашкой какао и замороженным, едва подогретым пеммиканом (лагерь 47).
Такое воздержание сказывается на всех, главным образом на Отсе, ноги которого в плачевном состоянии. Одна нога вчера к ночи страшно распухла, и сегодня он сильно хромает.
Мы выступили, позавтракав пеммиканом с чаем. Стараемся себя уверить, что так пеммикан вкуснее. Утром шли 5 ч по несколько лучшей дороге, покрытой высокими бугорчатыми застругами. Раза два сани опрокидывались. Прошли около 5,5мили. До склада остается два больших перехода и еще около четырех миль. Топливо совсем уже на исходе, и бедный Солдат почти вконец умаялся. Это вдвойне печально, потому что мы ничем не можем ему помочь. Обилие горячей пищи еще могло бы его поддержать, но и то, боюсь, что очень мало.
Ознакомительная версия. Доступно 27 страниц из 132
