В тот момент, когда я говорил, Чато, как стрелок более опытный, изо всех сил инстинктивно рванул свою лошадь в сторону, и она попыталась сбросить его с седла. Лошадь Хубера заволновалась, и тот потерял над ней контроль.
Чато выстрелил, за ним последовали залпы Флетчера и дона Федерико. Пуля обожгла мою руку, я выронил ружье, едва успев сделать второй выстрел.
Выхватив пистолет, я отправил в Федерико две пули, но оба раза промахнулся.
И тут внезапно тихий вечер нарушил топот копыт и новые выстрелы. Воздух пронзили вспышки огня, запахло порохом. Черный жеребец отскочил в сторону, а я выстрелил в Реда в тот момент, когда тот поворачивался в мою сторону. Его рубашка окрасилась кровью.
Флетчер лежал на земле, но все остальные оставались в седлах и продолжали стрелять. Повернув жеребца, я краем глаза заметил Монте, пославшего свой выстрел во Флетчера, когда тот пытался подняться. Все кончилось так же быстро, как и началось.
Рядом с Монте я увидел Финнея, Хардина и Якуба Кана, двое других мне были незнакомы, но, судя по их одежде, это были парии с «Эль-Монте».
Я перезарядил пистолет.
Хардин соскочил на землю, поднял мое ружье и протянул мне.
— В чем дело? — спросил он улыбаясь. — Не можешь жить без проблем?
— Откуда вы тут взялись?
— Мисс Нессельрод послала нас искать Мегги Лаурел, и мы уже было отчаялись найти ее, когда встретили Якуба Кана. Он двигался по Молочному Ручью и вышел прямо на нас. Мы скакали почти целый день, когда увидели впереди облако пыли, а когда ты привстал на стременах и оглянулся, то узнали тебя. И почти одновременно мы заметили четырех всадников, скачущих по руслу реки, поэтому пришпорили лошадей и, как видишь, подоспели как раз вовремя.
— Где она? — спросил Джакоб. — Где девушка?
— Поскакала в салун, — ответил я и в первый раз посмотрел на лежащие неподвижно тела Реда Хубера, Флетчера и дона Федерико.
— А Чато? Где Чато? Убежал?
— Мегги! — закричал вдруг я, вонзив шпоры в бока черного жеребца, и тот, повинуясь, помчался вперед, как ветер.
Впереди был только салун и Чато!..
Остальные скакали позади меня, подгоняя, что было силы, своих лошадей. Вот и рощица, двор со столиками...
Я спрыгнул на землю.
В тени большого дуба в углу двора стоял Чато с ружьем в руках.
— Мегги! — крикнул я.
— Я в женщин не стреляю, — ответил он за нее. — Только в мужчин.
— Я мужчина. — Мне сразу стало ясно, что он еще не причинил вреда Мегги, поэтому сейчас я мог заниматься той работой, которую должен был выполнить.
Тени падали на жесткое лицо бандита, изуродованный нос, старые шрамы.
— Я должен был убить тебя еще тогда, несмотря на возражения старика, — прошипел Чато. — Ты был его бедой. Я мог прочесть это по твоим глазам, хотя тогда ты был еще ребенком.
— Сейчас я мужчина, — напомнил я ему и выстрелил поверх пламени, вырвавшегося из его ружья.
Чато сделал шаг назад, и я выстрелил еще и еще. Ружье вырвалось из его рук, и он попытался было поднять его, но упал на колени. Потом, стараясь встать, упал вперед головой, и его шляпа покатилась по земле.
— Ты должен был умереть в пустыне, — прошептал он.
— Я Иоханнес Верн, — ответил я. — И я не боюсь!
