Открытое письмо редакции «Военно-исторического журнала», Москва
Д-р Иоахим Гофман
научный директор
Грюнвельдерштр. 10–14
7800 Фрайбург
24 июля 1990 г.
Германия
Господину (главному военному прокурору Советской Армии)
генерал-лейтенанту юстиции А.Ф. Катусеву
Господину
капитану 1-го ранга В.Г. Оппокову
103160 Москва, К-160
Военно-исторический журнал
СССР
Многоуважаемые господа генерал Катусев и капитан Оппоков!
Когда «Военно-исторический журнал» объявил на июньский номер публикацию о «Власове и власовцах», некоторые читатели подумали, что сейчас, возможно, будет предпринята первая попытка каким-то образом воздать историческую справедливость Русскому освободительному движению времен Второй мировой войны. Появившаяся же статья «Власовцы на службе у фашизма», неправдоподобная уже по названию, не просто разочаровывает, она прямо-таки ошеломляет, т. к. уже невозможно представить, что секретные протоколы позорного сталинского процесса за закрытыми дверями в 1946 г. сегодня, в 1990 г., могут послужить для объяснения уникального исторического феномена. Почему, милостивые государи, Вы столь стыдливо замалчиваете имя не раз процитированного Вами председателя суда над генералом Власовым? Вам ведь известно, что им был генерал-полковник юстиции В.В. Ульрих, который в качестве председателя Военной коллегии Верховного суда СССР в эпоху Сталина – Ежова – Берии, согласно собственным данным, только с 1 октября 1936 г. до 30 сентября 1938 г. осуществлял надзор за осуждением и расстрелом 30 514 офицеров и политработников Красной Армии и прочих невиновных лиц. А ведь для правовой оценки процесса против генерала Власова это указание было бы немаловажным. Очевидно, цель Вашей статьи состоит в том, чтобы уничтожить генерала Власова и его соратников в человеческом и моральном отношении и тем самым одновременно вынести приговор Русскому освободительному движению. Но Ваши усилия – это лишь повторение старого метода. Они тоже обречены на провал, т. к. сегодня больше невозможно утаить историческую правду и она уже давно нашла доступ и в Советский Союз, и в Советскую Армию. Но, возможно, именно это и объясняет, почему вместо идейной дискуссии здесь используется средство личного поношения и почему Вы уделяете так называемым Вами «Иудам» не менее 14 страниц в «Военно-историческом журнале». Поскольку у Вас нет аргументов, Вам приходится прибегать к оскорблениям и таким пошлостям, как снимки из «картотеки преступников» НКВД. Не кажется ли Вам, что изготовить подобные фотографии любого человека легче всего? Тем более в следственных и пыточных подвалах Берии, Вышинского, Ульриха и иже с ними! Позвольте Вас заверить, что такие фото производят здесь в стране отталкивающее впечатление. Они унижают не сфотографированных, а тех, кто выставляет подобные изображения напоказ.
Вновь и вновь вы называете генерала Власова и его соратников «Иудами», «изменниками родины», «бандой Иуд», которые боролись против своего собственного народа. Но разве в Советском Союзе неизвестно различие между государственным изменником и изменником родины? Ведь если Вы говорите об «изменниках», то эти офицеры являлись изменниками лишь в почетном смысле государственной измены сталинскому режиму, как в Германии участники движения сопротивления военных 20 июля 1944 г., объединившиеся вокруг генерал-фельдмаршала фон Вицлебена и полковника графа Штауффенберга, были государственными изменниками гитлеровскому режиму. А что тогда говорить о Ленине, который в 1917 г. без обиняков заявлял, что борьба против Германии для него «ничто», а открытое поражение России – «всё», и который не стеснялся принимать от врага страны деньги и помощь для своих конспиративных махинаций? Власов и его соратники в трудных условиях стали достойными представителями интересов России и русских в германской сфере влияния. Они противостояли планам Гитлера, который усматривал в Русской освободительной армии угрозу своим целям войны на Востоке и вообще неохотно смирился с существованием РОА лишь в условиях все большего ослабления своих позиций.
Как могли власовцы изменить русскому народу, если они взяли под свою защиту русских рабочих, занимавшихся в Германии принудительным трудом, покинутых всеми людей, которых сталинский режим называл «пособниками фашистов», и точно так же советских военнопленных, которых Советское государство клеветнически объявило изменниками родины и дезертирами и сознательно обрекало на гибель там, где оно не могло их уничтожить (приказ Сталина № 270, 16.8.1941 г.). В действительности Русское освободительное движение генерала Власова стало Третьей силой между Сталиным и Гитлером, и в этом качестве с ним вынуждены были считаться и немцы. Достоверно известно, что к «фашизму» оно отношения не имело. Кроме того, изменниками всегда могут быть только отдельные лица или небольшие группы. А в «немецко-фашистские» вооруженные силы влились не менее миллиона бывших советских солдат и офицеров. Величины такого порядка уже сами по себе являются доказательством того, что здесь должна была иметь место не измена какого-либо рода, а политическое явление. И как же, по Вашему мнению, могло бы иначе проявиться сопротивление ненавистному, проклятому сталинскому режиму в условиях Второй мировой войны? А известно ли Вам, собственно, о том, что, помимо генерал-лейтенанта Власова и генералов РОА, и другие военнопленные советские генералы были бы готовы вместе с немцами бороться против Сталина за новую Россию, если бы немцы санкционировали русское правительство, национальный политический центр? Среди них – военнопленные командующие армиями Ершаков, Крупенников, Лукин, Понеделин и, очевидно, также Потапов и Музыченко. Генерал Власов и его соратники рискнули предпринять попытку, хотя поначалу им не было дано каких-либо гарантий. А за что они боролись, показывают требования Пражского манифеста 1944 года: за свободную Россию на социальной и демократической основе.
