Книга Однажды в Америке - Гарри Грей

Приняв душ, я лег в пижаме на кровать и стал думать о предстоящем ограблении. Может быть, Макс знает, что делает? Может быть, ему известен некий трюк, благодаря которому все получится? Всегда найдется какой-то способ. Почему Федеральный резервный банк должен быть исключением? Господи, если он возьмет такой банк, это станет действительно событием. Самое крупное ограбление в истории. Мне досталось бы не меньше миллиона баксов. Господи, целый миллион! Я мог бы уйти на покой. Что бы я стал делать с миллионом баксов? Путешествовать по всему миру. Спал бы со всеми красивыми женщинами в каждой стране. Делал бы это систематически, не пропуская ни одной расы и национальности. Коллекционировал бы все цвета и типы женщин на земном шаре. Останавливался бы в лучших отелях. В Турции я задержался бы подольше. Я много слышал о турецких женщинах. Интересно, смогли бы они меня чему-нибудь научить? Я самодовольно улыбнулся — вряд ли. Я бы курил опиум, то там, то здесь. Я покупал бы только самый лучший и в любых количествах. Господи, я забыл о Еве. Когда я вернусь из путешествия, то поселюсь вместе с ней. Мы поженимся.

Но чем, черт возьми, я занимаюсь? Лежу и мечтаю, как потратить миллион, которого у меня никогда не будет. Ограбление Федерального резервного банка — это самоубийство. Макс спятил. У нас нет одного шанса на десять миллионов, что мы выберемся оттуда живыми. Двадцать автоматов за стеной превратят нас в холодные гамбургеры прежде, чем мы успеем взять хоть один мешок. Черт побери этого Макса. Никто не может его переубедить. Ограбление Федерального банка стало его манией еще в те времена, когда он был ребенком. Я надеялся, что за эти годы Макс о ней забыл. Но она засела в нем, как неизлечимая болезнь, как раковая опухоль, которая будет все расти и расти, пока не убьет его, а вместе с ним и нас.

Он не станет никого слушать. Никого? Вот черт, почему же я не подумал об этом раньше! Этот сукин сын должен послушать Фрэнка. Он выполняет его приказы. Тут не может быть никаких сомнений. Я расскажу обо всем Фрэнку, и он решит эту проблему. Фрэнк может справиться с кем угодно. Почему до сих пор это не приходило мне в голову? Я с облегчением вздохнул. Я подошел к телефону и набрал номер офиса. Сердце у меня колотилось. Дьявольское невезение. Фрэнка не было в городе. В офисе не знали, где он. Фил тоже уехал. Не поможет ли мне кто-нибудь другой? Нет, другие ни черта не смогут сделать. Я сидел в унынии и нерешительности, не зная, что предпринять. Может быть, просто уехать? Покинуть город, отправиться к Еве? Не выйдет. Они решат, что я струсил. Кроме того, если сейчас я уеду, то уже навсегда. Больше не будет легких денег; мне придется исчезнуть — куда? Нет, так не пойдет. Я слишком привык к этой легкой жизни, к Нью-Йорку и старому доброму Ист-Сайду.

Может быть, Фрэнк уехал в Новый Орлеан? Где-то он должен же быть. Если понадобится, я просижу на телефоне всю ночь, пока не свяжусь с ним. Я позвонил в Новый Орлеан. Я нервно ходил по комнате, ожидая, пока мне ответит оператор. Прошло десять долгих минут. В Новом Орлеане мне ответил Дадли:

— Его здесь нет; попробуй Хот-Спрингс.

Я позвонил в Арканзас. Я наорал на оператора, потому что он соединил меня с задержкой в несколько минут, которые показались мне слишком долгими. Фрэнка там не было. Мне ответили:

— Попробуйте Чикаго.

Попробовать Чикаго? Я был близок к панике. Для меня это вопрос жизни и смерти, а они отвечают таким безразличным тоном. Они не торопятся, как будто им все равно, свяжусь я с этим парнем или нет. Но где, черт побери, он может быть? Это моя последняя надежда. Я должен его найти. Я в ярости теребил рычажок телефона, охваченный бессмысленной злобой. Я перепугал своим голосом телефонистку, потребовав соединить меня с Чикаго.

Я застонал, когда Фишетти из Чикаго ответил мне:

— Здесь его нет. Попробуй Детройт.

Обливаясь потом, я потребовал соединить меня с Детройтом. Мне захотелось разнести все вдребезги, когда в телефоне ответили:

— Его нет в Детройте.

Я заорал в трубку:

— Где он, черт возьми? Это срочно и очень важно. Я должен с ним связаться.

Спокойный голос из Детройта ответил:

— Кто знает, где он может быть? У него дела по всей стране. Вы пробовали Чикаго?

Я в ярости перечислил все города, в которые уже звонил: «Новый Орлеан, Чикаго, Хот-Спрингс, Детройт».

Спокойный голос спросил:

— А как насчет Джерси?

В самом деле, почему я не подумал о Джерси? Какой я болван! Он мог быть на другой стороне реки.

Почти не контролируя себя, я набросился на оператора и выкрикнул в трубку номер телефона в Джерси. Солли сообщил, что его там нет. Черт, что это за конспирация? Никто не хотел мне сказать, где Фрэнк. Кто-то должен был знать, где он находится, или хотя бы назвать номер, по которому с ним можно поговорить. Майами? Один шанс из тысячи, чтобы он был там в это время года. Я позвонил в Майами.

Смеющийся голос ответил:

— А что ему тут делать? Заведение закрыто.

Отчаяние продержало меня у телефона всю ночь. Я обзвонил все Западное побережье. Я звонил в Мексику. Я звонил в Канаду.

Все без толку. Начинало светать, и у меня больше не было телефонных номеров. Я чувствовал себя опустошенным. В горле пересохло, голос стал хриплым, как у Фрэнка. В ушах звенело. Меня тошнило от усталости, когда я в последний раз позвонил на коммутатор и попросил разбудить меня в восемь.

Телефонный оператор сказал:

— Вы знаете, что наговорили за эту ночь на четыреста долларов?

— А вам-то что за дело? — накинулся я на него. — Выставите счет.

Я с грохотом бросил трубку. Я опустошил на треть бутылку виски и погрузился в тяжелый сон.

Меня разбудил телефон. Телефонистка на коммутаторе сказала: