Уж я-то помню, как выглядела твоя берлога до вторжения сюда женщины. Сомнительно, что ты сам и по доброй воле накупил все эти милые финтифлюшки — картины, цветы, вазочки, коврики.
— Жил, — кивнул я, — теперь нет.
— Ну чем-то ты же её взял до этого, что она сменила гнев на милость и сдалась тебе? Гни её дальше в том же духе, — изрёк Ветров.
— Я ей дом спалил. Тем и взял.
— Чё? — выпучил глаза Рома.
— Ты ебанутый? — спросил Марк.
— Есть немного, — допил я чай и с сомнением посмотрел на дно кружки.
— Так, погоди, — поднял руки вверх, Хан, — давай с самого начала. Я ж нихрена не в курсе.
Вздохнул. Скривился, потому что виски запульсировали с такой силой, что захотелось застрелиться. Это разум бунтовал против того, что нужно было снова вспоминать прошлое, проведённое рядом с Лерой. Проживать его. И опять испытывать то отчаяние, когда она ушла.
Но я, вопреки всему, заговорил.
— На Шри-Ланке встретил девушку. Зажигал там с ней. Мне понравилось, и я захотел продолжения. А она нет, так как узнала, что я с прицепом в виде Айзы. Я начал давить, она сопротивляться. Когда совсем приспичило — спалил ей дом. Потом сюда перевёз в середине апреля. Месяц назад она ушла. Ну вот, собственно, и всё.
Развёл руками и всё-таки опрокинул в себя порцию сорокаградусного пойла. Внутренности обожгло огнём, и я выдохнул. Так лучше. Несомненно.
— Так и в чём твоя проблема? — спросил Хан, а Ветров ощутимо двинул ему кулаком по плечу, но мы оба не обратили на это внимание.
— Ни в чём, — улыбнулся я, — у меня всё заебись. Цвету. Пахну. Отдыхаю.
— Ну так, а где тёлки? — спросил Марк, а Рома рассмеялся и закатил глаза.
— Какие тёлки? — нахмурился я.
— Ну, Шах, не тупи. У тебя сейчас банально гормоны в крови булькают, вот ты слегка и не в себе. Тебе просто надо переключиться. Потрахаться с одной, другой, десятой. На двадцатой легче станет, вангую.
— Пока что-то как-то не хочется, — передёрнул я плечами, потому что вспомнил, как уже пытался сделать что-то подобное. Повторять желания точно не было.
— Ну так ты через «не хочу», Дань, и сразу мир заиграет новыми красками, вот увидишь!
— Марк, заглохни, ладно? — психанул я. — Я хочу только Леру. Так понятнее?
— Ну так оглянись вокруг. Нет Леры, мой друг. Всё. Живи дальше. Подумаешь баба? Найдёшь другую. Да, Ром?
— Согласен. Переключиться — это единственная верная тема, Шах.
И я смотрел на них, и вроде бы даже понимал, что они правы, но я такой расклад вообще не рассматривал. Потому что я не хотел тупо совать член в бабу, чтобы кончить и забыться. Да и какой в этом толк, если перед глазами стоит образ другой женщины?
— Пока нет, — упрямо выдавил я из себя и отвернулся, полируя пустым взглядом фикус, стоящий в углу.
— Почему? — чуть надавил на меня вкрадчивый голос Ветрова, и я сломался.
— Потому что я завис, — тяжело вздохнул я, но всё-таки продолжил, — знаете, я вспоминаю себя в школе, в институте и позже. Я никогда не зависал на девушках. Трахался в своё удовольствие и дальше шёл. А тут — не могу. Но вся соль даже не в этом.
И снова замолчал, пытаясь подобрать правильные слова, максимально подходящие под мою ситуацию.
— Нет? — переспрашивает Рома, и я качаю головой.
— Нет. Соль в том, что я мог зависнуть тогда, когда нам было по шестнадцать. Или в двадцать тоже мог. В двадцать пять. Вот только этого не случилось. Ни разу. Даже близко. Но это же не значит, что меня не может просто прижучить сейчас, когда мне без году тридцатник, да? А это по ходу произошло. Правда, не так, как было у всех в юности. Я, наверное, накопил ресурс, вот меня и прибило по жести. Так что, я просто подожду. Перегорит само.
— Не перегорит, — заключил вдруг Ветров, и я поднял на него недоумённый взгляд.
— Это ещё почему? — хмыкнул я и замахнул очередную порцию вискаря.
— Это, — пояснил Хан, — потому что ты не завис.
— Нет? — переспросил я и хмыкнул.
— Нет, Данил, — вздохнул Рома, — ты влюбился…
От шока услышать подобную дичь я даже рот открыл, а потом и заржал в голос. Вот только не заметил, как в голове что-то щёлкнуло. Будто бы пазл, собираемый мной всё это время, наконец-то окончательно сложился, являя мне то, что я всё это время отказывался видеть.
Правду…
— Бля, пацаны. Ну я, конечно, догадывался, что вы однажды мне прогоните подобную пургу, но не знал, что это будет массовый психоз, — чесал я макушку, смеялся, а сам весь почему-то дрожал изнутри.
От иррационального страха.
— Послушай! — начал было Рома, но я тут же его осадил.
— Всё, замолчите! Оба. Нет у меня никакой любви. Ясно? Не было. Нет. И никогда не будет. Это просто временный бзик. Помутнение. Мне надо всего лишь… переболеть этим, и всё пройдёт.
— Дань, — слишком серьёзно посмотрел на меня Хан, — это не пройдёт.
— С каждым днём будет становиться только хуже, — кивнул Ветров, и парни тут же понимающе переглянулись.
«Куда уж хуже?», — про себя подумал я и тут словил отвратительную волну мурашек, которая подняла все до последнего волоски на моём теле.
Дыбом!
— Нет, — решительно и отрицательно качнул я головой, — это всё не про меня. Любовь — это сказки для дураков. А я не дурак! И давайте уже сменим пластинку. Ок?
— Ок, — кивнули оба и тут же съехали с темы, активно болтая обо всём на свете.
А я так и продолжил медленно бурлить изнутри. И, кажется, это было затишье перед бурей.
Глава 58 – Эндшпиль
Данил
Прошла неделя.
Хотя нет, не так. Со скрипом, на пузе и с обрубленными конечностями, проползла мимо меня ещё одна унылая и стылая семидневка. За это время почти ничего не изменилось, кроме одного — теперь я толком не спал. Упахивался в офисе, потом в зале, монотонно отрабатывая удары по манекену, чувствовал, что безбожно устал. Но заснуть
