— У тебя есть сведения, которые мне нужны?
— Пока нет. Но будут. Это не твоя забота.
Катуанка взяла кнут. Однако, вместо того чтобы нанести удар Цисами, она размахнулась и устремила его в воду. На поверхность показалась стражница в доспехе, отчаянно цеплявшаяся за цепь. Вытащив ее на берег, катуанка поинтересовалась:
— Скажи, в чем же моя забота?
Цисами приложила руку к сердцу.
— Во-первых, меня зовут Мацза Цисами. А тебя?
— Это все еще не твое дело. Говори или проваливай.
Цисами смирилась.
— Ладно, Не-Твое-Дело. Для краткости я буду звать тебя Дело, поскольку ты не любишь тратить время на болтовню. У нас обеих неприятности, но я полагаю, что знаю, как облегчить нам задачу.
Выражение лица катуанки не изменилось.
— Если уж нужно говорить яснее, — продолжала Цисами, — я видела, как ты блистала той ночью. Признаю, я весьма впечатлена. Герой был на волосок от смерти, а потом эта старуха, Шепот Ветра, всыпала тебе по первое число. Ты ловкая и умная, и перцу у тебя хватает, но с ней ты не справишься.
— А ты? — спокойно спросила катуанка.
— Тоже нет. Я пыталась. Эта сука — отличный воин. Видишь ли, я тоже охочусь на сопляка. — Цисами сверкнула улыбкой. — Давай объединимся, убьем однорукую и выпустим кишки мальцу. Что скажешь?
— Зачем тебе мальчик? Тебе-то что от него нужно?
— Только его смерть, — беззаботно отозвалась Цисами. — Здесь мы с тобой единодушны.
— Мы не знаем, где он прячется. Может, он уже сбежал из города.
— Нет-нет, тут ты ошибаешься, — торжествующе заявила Цисами. — Но шелкопряды не станут говорить с твоей служанкой.
— Она не моя служанка.
— Неважно. Они не будут иметь дело с ней, зато не откажут мне. Так что не беспокойся и не наживай седину прежде времени. Я обо всем позабочусь. Я точно знаю, что мальчишка и Шепот Ветра еще в городе. Наверное, отчаянно пытаются выбраться, что нелегко, особенно теперь, когда в командорстве ввели военное положение.
— И тебе нужна моя помощь, чтобы убить Шепот Ветра, а затем ты отдашь мне Предреченного героя?
Цисами вскинула руку.
— Ты даже сможешь нанести смертельный удар. Но боюсь, мне понадобится его тело или, по крайней мере, голова. В качестве подтверждения.
Катуанка прищурилась:
— Значит, ты охотишься за наградой?
В кругу теней-убийц это было оскорблением, но Цисами предпочла не обижаться. Собеседница ей нравилась.
— Надо же как-то кормиться. Ну, что скажешь, Дело?
Женщина задумалась — и кивнула.
— Меня зовут Сальминдэ.
Сальминдэ выдвинула еще несколько требований, прежде чем принять предложение, и с большинством из них Цисами охотно согласилась (или сделала вид, что согласилась). Бросок Гадюки желала знать план заблаговременно. Ей была нужна карта местности, в которой они собирались действовать. Сразу после убийства она намеревалась убраться из города. И так далее.
Иметь с ней дело было непросто, но оно того стоило.
В конце концов Цисами ее удовлетворила.
— Условия вполне приемлемые, но, если я почую измену, одна из нас не переживет следующую встречу, — заявила катуанка.
— Превосходно, Сальминдэ. — Это имя само собой катилось с языка. — Я пошлю весточку, когда мы будем готовы.
— Ты придешь лично. Одна.
— Еще лучше.
На этом разговор закончился. Когда Сальминдэ развернулась, чтобы уйти, Цисами решила рискнуть.
— Кстати…
— Что?
— Ты пьешь цзуйжо? Или сливовое вино? У меня есть неплохой запас высококачественного опиума. Можем заглянуть… в какое-нибудь милое заведение… вместе… потом?
— Нет, — отрезала Сальминдэ и ушла, не обернувшись.
— Кажется, я услышала «может быть»? — бодро прощебетала Цисами ей вслед.
Стражники, мимо которых она проходила, бросали на нее убийственные взгляды. Она отвечала тем же — и улыбалась. Несомненно, все они гадали, как ей удалось проникнуть в святая святых. Достигнув ворот, Цисами легонько тронула за плечо стоявшего на страже катуанца и самодовольно вздернула нос.
— С вами нетрудно справиться.
Она вышла из сточной трубы по другую сторону стены. Катуанский квартал хорошо стерегли, Цисами чуть не попалась. Нужно было много терпения, чтобы перебегать из тени в тень между караульнями, пока она наконец не добралась до нижних ярусов.
Цисами помахала напарнице, выйдя на улицу. Котеуни стояла, прислонившись к стене, и уплетала липкий рис, завернутый в банановый лист. Цисами похлопала ее по плечу, чтобы привлечь внимание, и Котеуни живо зашагала с ней рядом. Цисами протянула руку.
— Что? — спросила Котеуни.
— Где мой обед? Я умираю от голода.
Котеуни перестала жевать.
— Я все съела.
— Это была моя порция!
— Прости, Кики, но ты пропала на целый день. Что мне было делать? Я вообще не понимаю, зачем ты потащила меня с собой.
— Чтобы ты подержала мой рис, — огрызнулась Цисами.
Котеуни протянула ей свою порцию.
— Нет, спасибо.
— Почему так долго?
Цисами вздохнула:
— Они там все на одно лицо. И кругом одни старики.
— Но ты нашла ту женщину. — Котеуни сделала нетерпеливый жест. — Ну? Как прошла встреча?
Цисами приободрилась.
— Кажется, мы договорились. Просто ледышка. Но у меня хватает огня на двоих.
Напарница закатила глаза:
— Она поможет нам справиться с однорукой?
— Да — и все ради меня. — И Цисами хихикнула.
Это была хорошая возможность блеснуть и познакомиться поближе с загадочной катуанкой, раз уж они обе преследовали одну цель. Мало что сближает так, как необходимость биться бок о бок. Убить мерзкую однорукую старуху — всего лишь дополнительное удовольствие.
Женщины вошли в квартал Ониксовый Цветок и остановились у изящной таверны с красивой ярко-желтой надписью на вывеске: «Острые зубы дракона — домашняя лапша и свежие булочки с бобовой начинкой».
— Зайдем, — сказала Цисами. — Я страшно хочу есть.
Скоро они уже сидели за столом, барабанили по нему деревянными палочками для еды и веселились. Цисами вращала палочки вокруг пальца и отвечала грозным взглядом тем, кто на нее пялился. Они заказали того, другого и третьего и принялись за еду.
Цисами шумно отхлебнула чаю.
— Кстати, я думаю покончить с отцовским должком.
