убито неведомым оружием. Затем Паша почувствовал магию. Слишком грубую, чтобы отнести ее происхождение к подопечным Анкуса – те были искусными мастерами своего дела. Колдовали зверолюди.
«Наверняка у них есть какие-нибудь шаманы»: подумал Паша, пытаясь понять суть творимой волшбы. На отряд Гуннульва не лился небесный огонь, никто из воинов не спешил умереть от страшных проклятий, а значит, магия зверолюдей не была направлена на противника. «Может, они хотят защитить себя от стрел? Тогда носили бы с собой щиты»: Павел даже усмехнулся, однако усмешка быстро исчезла с его лица. Ведь зверолюди действительно получили защиту от стрел. Выпущенная эльфами и людьми летучая смерть будто увязала в воздухе над войском зверолюдей, теряя скорость и убойную силу. Стрелы просто падали под ноги горным воинам, не причиняя никакого вреда. Видя, что покрытые шерстью воины вот-вот сомнут лучников, Гуннульв велел трубить сигнальный рог. Лучники, повинуясь приказу, быстро скрылись за спинами тяжелой пехоты, в основном состоящей из гномов. Последние сомкнули ряды, выставив перед собой стену из щитов и копий.
Атака зверолюдей для гномов была сродни кавалерийской. Если горный обитатель был на две головы выше обычного человека, то гномы им были по пояс. Видя перед собой такого противника, зверолюди воспряли духом, ожидая, что победа будет легкой. Но гномы давно привыкли сражаться с подобным противником.
Толпа дико ревущих зверолюдей навалилась на стену из копий, будто стремясь побыстрее погибнуть. Некоторым гномам удалось нанизать на свое оружие сразу по два противника. Из-за этого приходилось бросать копья, так как выдернуть оружие обратно не представлялось возможным. А зверолюди, начисто потеряв инстинкт самосохранения, упорно продолжали идти вперед, не обращая внимания на потери. Им не удалось убить и десятка гномов, в то время как около сотни из них легло под ноги товарищам. Войско Гуннульва медленно отступало, мерно вырезая нападающих. Десятники, повинуясь сотенным, растягивали свое войско полукругом, увлекая основную массу зверолюдей в центр, где крепко стояли гномы. Горное войско даже не заметило, как их численное превосходство кануло в Лету. Они были зажаты в стальные клешни, которые бесцеремонно жалили их, не щадя никого, даже упавших на землю раненых воинов.
Финальным аккордом этой битвы стало нападение конного отряда в тыл горного войска. Те, ожидая своего часа, лишь подпихивали своих товарищей, беззаботно подставив спины. Очевидно, этот народ никогда не видел крупных сражений и не имел никакого представления о тактике боя. Даже пять десятков кавалеристов смогли нанести сокрушительный урон, безнаказанно вырезая тыловые отряды зверолюдей. Окруженные воины не спешили сдаваться, казалось, безвыходная ситуация лишь придает им сил. Однако, как бы отчаянно они не размахивали своими дубинами, закаленные в боях люди и гномы превосходили их в мастерстве ратного искусства. Да, некоторым из зверолюдей удавалось нанести точный удар, раня, а то и вовсе мгновенно убивая замешкавшегося человека. Но потери обеих армий были не сопоставимы, эта битва превратилась в резню.
Щедро орошая чужую землю кровью ее обитателей, объединенное войско переселенцев нещадно убивало всех, кто оказывал сопротивление. Затем воины Гуннульва добивали раненых, впрочем, те не просили пощады. Даже лежа на земле, они пытались укусить обидчиков, схватить их за ногу или сделать хоть что-то, что могло бы причинить вред врагу.
Убежать удалось немногим, не более сотни зверолюдей смогли вырваться из окружения и унести с собой плохую весть – армия горного народа разбита и уничтожена.
К вечеру отряд Гуннульва подсчитал потери. Всего было ранено тридцать человек, убито два десятка. Остальные отделались легкими ранениями и ушибами. Павших похоронили со всеми почестями, каждого в соответствие с традициями того народа, к которому он принадлежал. Впрочем, традиции не слишком разнились, в основном погибших товарищей сжигали на больших кострах вместе с оружием.
Зверолюдей никто хоронить не стал – слишком уж много их осталось на поле. Сбор трофеев был не слишком удачным, ничего ценного у горных воинов не было, металлического оружия они носили мало, а других ценностей у них не было вовсе.
Гуннульв не желал останавливаться на достигнутом, справедливо полагая, что зверолюди вернутся с новой армией. Продвинув свое войско вперед, подальше от поля битвы, где воздух загустел от крови и запаха вывалившихся наружу кишок, он остановился на ночевку возле небольшого леска. Вечером он собрал совет в своей палатке.
– Мы должны добивать их сейчас, если хотим занять эти земли. Их воины не обучены и глупы, хоть и сильны. Ударив по их поселениям, мы надолго отобьем их охоту сражаться с нами. Однако чем чаще они будут встречаться с нами на полях битвы, тем быстрее они научатся сражениям. А потому нам не стоит ждать, пока они соберут новое войско. Нам придется убивать их женщин и детей, чтобы наши дети могли жить на этих землях, – говорил Гуннульв, окидывая взглядом совет.
Никому не хотелось убивать беззащитных детей и женщин, пусть они не принадлежали к людской расе. Но другого выбора у людей не было, Гуннульв был прав, чтобы закрепиться в этих землях, не имея возможности получить подкрепления, придется пройти через геноцид.
– Но как мы найдем их поселения? – спросил Сонель, представляющий эльфов, – Наверняка они живут в горах, в маленьких селах и деревушках. Пока мы будем бродить в поисках этих селений, наше войско может сотни раз оказаться в ловушке. К тому же мы слишком далеко отойдем от нашего лагеря, оставив наших детей без защиты. Ведь зверолюди могут жить и по ту сторону реки, и южнее нас. Мы ничего не знаем о них.
– Да, это верно, – согласился Як, управляющий войском гномов, – быть может, они живут не только в горах.
– Я могу найти их поселения, – тихо сказал Павел.
Все повернулись к нему и приготовились внимательно слушать.
– Я могу облететь весь остров, но мне понадобится несколько дней, – продолжил Павел, – Если вы остановитесь лагерем здесь, я смогу узнать для нас, где расположены селения зверолюдей. Я уже находил одно из них в горах. Но не видел их нигде южнее. В этот раз я отправлюсь на юг, чтобы там найти их следы. Таким образом, мы точно будем знать, стоит ли нам ждать удара в спину. Если же я не найду их там, мы пойдем в горы, но не будем там бесцельно бродить. Я буду глазами нашего войска.
Никто не решался что-либо добавить к Пашиным словам, для многих было и вовсе непривычно, что Павел что-то говорит. Его всегда приглашали на советы, однако он редко предлагал что-либо сам.
– Так и поступим. Мы закрепимся здесь на несколько дней, пока ты не вернешься
