— Одна с непристойной запиской была отправлена архиепископу. Другая найдена на ступенях церкви Святого Квинтина — точная копия первой. Это работа дьявола?
— Это мое ремесло.
— Значит, ты сознаешься?
Паника охватила меня. Неужели я сознался? Я попытался объяснить и для этого набрать воздуха в грудь под доской, но сумел издать лишь сдавленный стон. Потом я понял, как нелепы эти попытки, и оставил их. Я не мог осудить себя строже, чем это делали они. Я умру здесь.
Я услыхал мрачный смешок.
— Ты умрешь не здесь.
Видимо, я высказал свои мысли вслух.
— Когда мы узнаем то, что нам нужно, мы сожжем тебя на площади как еретика.
Из моей груди вырвался слабый вздох — видимо, последние остатки воздуха внутри меня. Я всегда знал, что меня ждет такой конец — урок, который мой отец пытался вколотить мне в голову во Франкфурте. Я умру еретиком. Фальшивомонетчик, обесценивший собственные деньги.
И вдруг я понял, что смеюсь: безумное клохтанье исторгалось из моей погубленной души. Полжизни я провел в страхе быть сожженным за смертный грех против тела и природы. А теперь меня собирались сжечь за книгу, которой я не делал. Наверное, в этом была какая-то справедливость.
Мой смех взбесил инквизитора. Он крикнул своих помощников, я услышал скрежет камня, и два моих ребра хрустнули под увеличившимся грузом.
— Где остальные книги?
Боль поглотила меня, и я погрузился в небытие.
Несколько мгновений Невадо оставался абсолютно недвижим. Потом он прошел мимо них к полкам в глубине башни. Киллер от двери передвинулся поближе.
Невадо взял бестиарий.
— Вы принесли эту книгу?
Ник не ответил. Его охватило жуткое предчувствие: что бы он ни сказал, они уже обречены. Сильные запахи табака и бензина вызывали у него тошноту.
Невадо открыл книгу. Одного взгляда было достаточно.
— Это не та книга. Это обычный бестиарий. — Он отшвырнул книгу и повернулся к Джиллиан. Его бледное лицо горело от гнева. — Вы мне сказали, что они принесут «Liber Bonasi».
— Там есть колофон, — проговорила Джиллиан. — В нем упоминается другой бестиарий. Так мы об этом и узнали. Это и привело нас сюда.
— Это не стоит и ломаного гроша.
Невадо оперся о шкаф, судя по всему не понимая, что сигарета, прыгающая в его рту, находится всего в нескольких дюймах от плотно набитых в шкаф книг. Но Ник почти и не заметил этого. Что-то, сказанное кардиналом, прозвучало в его ушах, словно эхо выстрела. «Вы мне сказали». Он повернулся к Джиллиан.
— Ты сказала ему, что мы придем сюда?
— Да нет, конечно. — Она принялась накручивать волосы на свой палец. — Я ему сказала, что книга, которую я нашла в Париже, именно та, что ему нужна. У меня не было другого выхода. Он, видимо, решил, что вы принесете ее, если заманивал вас сюда.
Она смотрела ему в глаза, умоляя поверить ей. Ник хотел поверить. Он почти поверил, но тут Эмили тихо произнесла:
— А записки? Вы оставили инструкции, как пробраться в замок.
— Я этого даже не знала. Он нашел эти бумажки, когда они меня схватили. И оставил там, где вы могли их найти. — Она увидела выражение лица Ника. — Что?
— И ты знаешь, где он их спрятал?
Джиллиан уставилась на него. Ник узнал этот взгляд — он уже видел его раньше, когда ее доводы были неубедительны и она искала слова, какие от нее хотели услышать. Она начала было говорить, но замолчала.
— Он спрятал их в рулоне туалетной бумаги, — сказал Ник. — Ты его надоумила?
Из нее словно выпустили воздух — и это он тоже видел раньше.
— У меня не было другого выхода, Ник. Он бы убил меня, если бы я не согласилась.
— А что, по-твоему, он сделал бы с нами, когда, поймав нас, обнаружил бы, что у нас не та книга? Извинился бы за ошибку и отпустил?
В висках у него стучало, глазам было больно просто оттого, что он смотрел на нее. Он словно окаменел.
— Ну, хватит. — Невадо повернулся. Его лицо окутал дымок от наполовину выкуренной сигареты. Он прокричал что-то по-итальянски киллеру у двери. — Я решил…
Джиллиан неожиданно бросилась на него. Прежде чем киллер успел прореагировать, она выхватила сигарету изо рта Невадо, размахнулась и швырнула ее в книжный шкаф. Промасленная бумага жадно подхватила пламя, словно пять сотен лет только и ждала уничтожения.
— Нет!
Невадо, казалось, передумал. Но было слишком поздно. Он подбежал к шкафу и выдернул горящие книги на пол, принялся, как безумный, затаптывать огонь. Порыв ветра из открытой двери подхватил несколько горящих листов и швырнул их высоко, вне пределов досягаемости, в шкафы, где пламя тут же занялось снова. Кайма длиннополого одеяния Невадо загорелась.
Еще немного — и вся стена была охвачена пламенем.
LXXXIV
Ник увидел, как Невадо в сгущающемся дыму бросился к двери. Он попытался бежать следом, но дробь пуль тут же остановила его. Он нырнул вниз, увлекая за собой Эмили, прикрывая ее своим телом. А когда поднял голову, то увидел, что дверь захлопнулась.
Куда делась Джиллиан? Он огляделся — сквозь черный дым, шедший от книг, ничего не было видно. Может быть, Невадо увел ее с собой? Таковы были условия их сделки?
Потом он увидел ее. Она лежала на полу у шкафа, пыталась приподняться на руках и отползти. На нее дождем падали горячий пепел и угли, сворачивались, словно лепестки, у нее на спине, но она не могла двигаться быстрее — когда она попыталась было сделать это, за ней потянулся полноводный кровавый ручей. Прощальный дар Невадо.
Ник подбежал к ней, подхватил под мышки и потащил к середине помещения. Эмили оторвала рукав от своего свитера и перевязала бедро Джиллиан, чтобы остановить кровотечение. Лицо Джиллиан было бледно от испуга.
— Прости, Ник, — бормотала она. — Прости, пожалуйста.
Времени выслушивать извинения не было. Пламя уже начало распространяться из глубины башни по стенам. Дым наполнял помещение. Ник вытащил перчатки из кармана и одну протянул Эмили.
— Держи у лица.
Дыша через влажную перчатку, Ник бросился к двери. Поверхность ее была ровной, однообразной — ни замка, ни ручки.
«Неужели вы думаете, мы так погрязли в Средневековье, что даже не умеем запирать двери?»
Он ударил по двери ногой, но она только чуть скрипнула, а он сильно ушиб ногу. Он навалился на дверь всем телом, но почувствовал лишь холодную силу металла. Они сгорят задолго до того, как эта дверь подастся.
Он бегом вернулся к Эмили и Джиллиан.
— Плохие новости.
Не убирая перчатки ото рта, Эмили показала наверх. Среди балок вихрились, уходя вверх, клубы дыма. Она оторвала перчатку от лица ровно настолько, чтобы сказать:
