Только времени для слез уже нет, поэтому Лиша унимает свои чувства и идет в кладовую. Берет банки и бутылки и кладет некоторые из них в свой фартук, а другие отдает Заступнику, который несет их к коню.
— Не понимаю, зачем я тебе понадобился, — говорит он. — Лучше бы я рисовал обереги на оружии. У нас осталось всего несколько часов.
Она передает ему последние травы, и после того как мужчина укладывает их, ведет на середину комнаты, поднимает ковер и показывает дверь в погреб. Заступник открывает ее и видит лестницу, ведущую в темноту.
— Принести свечу? — спрашивает он.
— Не надо! — кричит Лиша.
Заступник пожимает плечами.
— Я отлично вижу в темноте, — говорит он.
— Извини, что я повысила голос.
Она роется в многочисленных карманах фартука и вынимает две закупоренные бутылочки. Выливает содержимое одной из них в другую и трясет ее, пока та не начинает тускло светиться. Подняв бутылку вверх, она идет вниз по заплесневелым ступеням в пыльный погреб. На стенах грязь, обереги нарисованы на опорных балках. Все небольшое помещение заставлено ящиками с банками и бутылками и большими бочками.
Лиша достает коробку с запалками.
— Демонов леса можно жечь огнем, — рассуждает она вслух. — А как насчет сильного растворителя?
— Не знаю, — отвечает Заступник. Лиша бросает ему коробку, становится на колени и осматривает бутылки на нижней полке.
— Мы выясним, — говорит она, вынимая большую бутыль с прозрачной жидкостью. Пробка в ней тоже стеклянная, накрепко схваченная сверху тонкой проволокой.
— Жир и растительное масло сбивает их с ног, — бормочет Лиша. — Они горят ярким пламенем даже под дождем… — Она передает Заступнику пару глиняных кувшинов, запечатанных воском.
Потом достает целый набор взрывчатых веществ: хлопушки, огненные свистульки и бросалки.
Все эти вещи целительница подносит к большой кадушке, стоящей в задней части погреба.
— Открой ее, — велит Лиша Заступнику. — Только осторожно.
Он выполняет ее указание и видит там керамические кувшины, плавающие в воде. Поворачивается к Лише и вопросительно смотрит на нее.
— Это и есть жидкий демонический огонь, — объясняет она.
Быстрые, покрытые оберегами копыта Заката за несколько минут доставили их к дому отца Лиши. Вновь девушку охватила тоска по прошлому, и она опять подавила в себе сентиментальные чувства. Сколько времени остается до захода солнца? Определенно не слишком много.
Начали прибывать и собираться во дворе дети и старики. Брайна и Майра уже заставили их собирать инструменты. Майра провалившимися глазами смотрела на ребят. Ее пришлось долго убеждать оставить двух детей в Святом Доме, пока здравый смысл наконец не восторжествовал. Отец остается там, и, коли дела пойдут совсем плохо, другие дети будут нуждаться в матери.
Элона выбежала во двор.
— Ты решила превратить мой дом в сарай?
Лиша в сопровождении Заступника прошла мимо нее. Элоне ничего не оставалось, как только последовать за ними.
— Да, мама, — отвечала Лиша. — Я так решила. У нас не хватит места для всех, однако дети и старики, которые пока не заболели, будут здесь в полной безопасности, что бы ни случилось.
— Я этого не потерплю! — рявкнула Элона.
Лиша резко повернулась к ней.
— У тебя нет выбора! — закричала она. — Ты правильно говоришь, что только в нашем доме остались надежные обереги, так что тебе остается или терпеть здесь столпотворение, или идти биться с демонами. А я с помощью Создателя размещу малых и старых за охранными знаками моего отца.
Элона с ненавистью посмотрела на дочь.
— Ты не посмела бы говорить со мной так дерзко, будь твой отец здоров.
— Если бы он был здоров, то сам пригласил бы их сюда, — парировала Лиша, не желая сдаваться. Потом обратилась к Заступнику: — Эта дверь ведет в бумажную мастерскую, — сообщила она ему и указала рукой на вход. — Тебе нужно помещение для работы и инструменты моего отца для нанесения оберегов. Дети соберут все оружие, имеющееся в деревне, и принесут его тебе.
Заступник кивнул и, ни слова не говоря, исчез в мастерской.
— Где ты нашла такое чудовище? — спросила Элона.
— Он спас нас от демонов на дороге, — ответила Лиша, проходя в комнату отца.
— Не знаю, будет ли из всего этого толк, — предостерегала Элона, берясь рукой за дверь. — Повивальная бабка Дарси говорит, что теперь все в руках Спасителя.
— Чепуха, — ответила Лиша, входя в комнату и сразу же направляясь к кровати отца.
Он бледный и мокрый от пота, что вовсе не испугало девушку. Она приложила руку к его лбу, провела чувствительными пальцами по горлу, запястьям и груди. В то же время знахарка расспрашивала мать о симптомах, и как долго они проявляют себя, и к какому лечению они прибегали вместе с Дарси.
Элона заламывала руки, однако старательно отвечала на все вопросы.
— В деревне много больных еще в худшем состоянии, — говорила Лиша. — Папа сильнее, чем ты полагаешь.
На сей раз Элона не стала возражать.
— Я сварю для него бульон, — сказала Лиша. — Его нужно регулярно кормить. По крайней мере раз в три часа. — Она взяла пергамент и начала быстро писать указания.
— Ты не останешься у нас? — осведомилась Элона.
Лиша покачала головой.
— В Святом Доме около двухсот больных, которые нуждаются во мне, мама. Многие из них в худшем состоянии, чем папа.
— За ними ухаживает Дарси, — возразила Элона.
— У нее такой вид, будто она не спала с того момента, как началась эпидемия, — пояснила Лиша. — Она с ног валится. К тому же я не доверяю ее методам лечения. Если ты останешься с папой и будешь делать то, что я велела, он скорее всего доживет до рассвета в отличие от многих других обитателей Каттеровой Ложбины.
— Лиша? — простонал отец. — Это ты?
Лиша бросилась к нему, села на край кровати и взяла отца руку.
— Да, папа, — проговорила она, и глаза ее увлажнились, — это я.
— Ты приехала, — прошептал Эрни, и на губах его появилось подобие улыбки, а пальцы слабо сжали руку Лиши. — Я знал, что ты вернешься.
— Конечно, я приехала, — сказала Лиша.
— Тебе надо идти, — вздохнул Эрни. Когда Лиша не ответила, он погладил ее руку. — Я слышал твои слова. Иди и выполняй свою работу. Мне сразу полегчало, как только я увидел тебя.
Лиша с трудом сдерживала рыдания, пытаясь улыбнуться. Потом поцеловала его в лоб.
— Все так плохо? — шепотом спросил Эрни.
— Сегодня ночью многие умрут, — ответила Лиша.
