– И это неплохо. – Он улыбнулся, но на лице его неотразилось ни капли воодушевления.
– Тебе она больше не нравится?
Ох, дети, дети, как вас понять? Она посмотрела Антуану вглаза, а тот поцеловал ее в щеку.
– Нет, дорогая мама, – теперь он часто называл еематерью, – она мне очень нравится. Но она слишком юна и сама не знает, чегохочет. Я не желаю становиться между ними.
– Но почему?
– Потому что я буду страдать, – искренне ответил он.
– Ну и что? – Сабрина была шокирована. – Такова жизнь.Чтобы добиться чего-то, нужно бороться! – разозлилась она.
Но Антуан остался безучастным.
– Нет, здесь мне не выиграть. Поверьте мне, я знаю. Онане замечает его недостатков. – Он виновато посмотрел на Сабрину, но та толькомахнула рукой.
Она знала сына лучше, чем кто бы то ни было.
– Чем больше я буду стараться, тем сильнее она будеттянуться к Джону.
Он был прав, но Сабрина не могла вынести этого.
– Неужели она настолько слепа?
– Да. Такова юность. Но когда-нибудь она повзрослеет.
– И что потом?
Он пожал плечами:
– Может быть, она выйдет замуж за Джона. Обычно так ибывает.
– Тебя это не волнует?
– Волнует, конечно. Но что, черт побери, я могуподелать? Я понял это, когда ездил в Нью-Йорк, потому и вернулся такимподавленным, хандрил несколько недель... – Он смущенно улыбнулся, и Сабринутронула его откровенность. – Но тут я абсолютно бессилен. Меня положили на обелопатки. Джон очень коварен, он умеет убеждать, а она верит каждому его слову,по крайней мере внешне. Мне кажется, что в глубине ее души скрываются мрачныепредчувствия и подозрения. Даже сейчас он постоянно обманывает ее с другимидевушками, а она пытается убедить себя, что верит ему. Но, на мой взгляд, у нееесть безошибочное чутье. Сейчас она слишком молода, чтобы доверять ему ислушаться внутреннего голоса. Но однажды она прозреет. – Он грустно посмотрелна Сабрину. – Может быть, это случится после того, как они поженятся и родятдвоих детей. Так иногда складывается жизнь...
– А как же ты? – Это и было ее главной заботой.
Если Арден действительно так слепа, она заслуживает своейучасти. Джон позаботится о себе сам. Но Антуан... – А чем же все это закончитсядля тебя?
– Небольшой раной, – улыбнулся он. – Я получил хорошийурок. Кроме того, мне есть чем заняться. Надо расширять дело, и весной я хочусъездить в Европу...
Но из поездки он вернулся еще более подавленным. Он былабсолютно убежден, что войны не избежать. Гитлер становился все сильнее. Антуанс отцом неделями обсуждали положение, и наконец испугался даже Андре.
– Знаешь, чего я больше всего боюсь? – признался онСабрине однажды вечером. – Я боюсь за него! Он достаточно молод, чтобы сломяголову броситься на эту войну. Он убежден, что это его долг. Им движутпатриотизм, благородство и прочая дребедень. Его же просто убьют...
При одной мысли об этом у него защемило сердце.
– Ты думаешь, он уедет?
– Не сомневаюсь. Он сам сказал мне об этом.
– О Боже... нет! – Она подумала о Джоне.
Невозможно представить его на войне. Но после разговора сАнтуаном ее страх только возрос.
– Это все еще моя страна... И она останется ею, сколькобы я ни прожил здесь. И если на нее нападут... я пойду воевать. Все оченьпросто.
Но все было далеко не просто: каждый раз Сабрина и Андре сзамиранием сердца слушали новости. Теперь она хотела, чтобы Антуан женился наАрден Блейк. Тогда, может быть, он не будет так рваться на фронт. Дурныепредсказания Антуана начинали сбываться. Война не могла не начаться. Онимолились лишь о том, чтобы это случилось попозже. Бог даст, к тому времениАнтуан передумает. Может быть, они сумеют убедить его, что он необходим имздесь. Но Сабрина была уверена, что из этого ничего не выйдет, и Андре былсогласен с ней.
Чтобы отвлечься от мрачных мыслей, Андре устроил в домеТерстонов великолепный праздник в честь пятидесятилетия Сабрины. Собралосьчетыреста человек: люди, которых она любила, о которых заботилась, и те, когоедва знала. Но вечер удался на славу. Даже маленькая Доминик приняла участие вэтом празднестве. Она ковыляла по полу в розовом кисейном платье. Светлыекудри, стянутые розовой атласной лентой, ангельская улыбка, большие голубыеглаза. Она была их единственной радостью, Сабрина и Андре с каждым днем любилиее все больше. А Антуан вообще сходил по ней с ума. Он был на вечере с оченькрасивой девушкой. Она приехала из Англии в прошлом году и изучала вСан-Франциско медицину. Девушка была очень серьезная, но ей не хватало теплоты,одухотворенности и непосредственности Арден Блейк... Сабрина не могла невспомнить о ней. Джон не приехал, но в прошлый приезд рассказывал, что изредкавстречается с Арден Блейк и с Кристин. Он познакомился с француженкой, тожеманекенщицей. А с какой потрясающей девушкой, еврейкой из Германии, онвстречается сейчас! Ее семья эмигрировала в Америку как раз перед тем, какзапахло жареным. Накануне отъезда Джон сцепился с Антуаном из-за политики. Он утверждал,что Гитлер много сделал для экономики Германии, да и для Европы мог бы сделатьнемало хорошего, если бы все остальные ему не мешали. Это привело Антуана втакой гнев, что он разбил два бокала и чашку. Услышав, какой бранью они осыпаютдруг друга, Сабрина хотела было успокоить сыновей, но Андре не дал ей войти вгостиную.
– Оставь их в покое! Им это на пользу. Они взрослыелюди, сами разберутся.
Трудно было привыкнуть к мысли, что их сыновья давно уже недети. Иногда она об этом забывала.
– Боже мой, они же пьяны! Они убьют друг друга!
– Не волнуйся, не убьют...
Кончилось тем, что рассерженный Антуан выскочил из комнаты,а Джон улегся спать на диване. На следующий день они расстались друзьями. Какни странно, ссора пошла им на пользу. Антуан даже пообещал Джону позвонить емув банк, когда будет в Нью-Йорке, чего прежде не бывало. Сабрину это приятноудивило. Как всегда, Андре оказался прав.
– Знаешь, все-таки мужчины очень странный народ... –удивленно сказала Сабрина, вернувшись с вокзала. – Вчера вечером я былауверена, что они вот-вот вцепятся друг другу в глотку.
– Можешь не сомневаться, никогда этого не будет.
Лето выдалось трудным. Виноград уродился на славу, а осеньюАнтуан и Андре сбились с ног, следя за его сбором. В октябре Доминик исполнилосьдва года. Рождество Джон снова встречал у Блейков в Палм-Бич. Антуан и невспоминал об Арден. Зима сменилась весной, весна – летом, дни шли своимчередом, а в июле позвонил Джон и обещал приехать в августе, числавосемнадцатого. Он запинался, мямлил, и Сабрина не могла понять, в чем дело,пока Джон не вышел из поезда и не подал руку самой ослепительной блондинке,которую им доводилось видеть. Когда она подошла ближе, Сабрина испытала ещеодин шок: перед ней стояла совершенно взрослая Арден Блейк. Ей исполнилсядвадцать один год, Сабрина не видела ее два года. Боже, как она изменилась заэто время! Она была так хороша, что дух захватывало. Замысловатая прическа,хорошо подобранная косметика... Она стала стройнее и начала напоминать Джона.Но это была все та же милая Арден, что и прежде.
