Ознакомительная версия. Доступно 30 страниц из 149
Второй путь был прямо противоположным: взять под контроль государства производство, транспортировку и розничную продажу основных предметов первой необходимости по твердым ценам. Ведь никто не был застрахован от повторения транспортной и торговой блокады предпринимателей. Меры по усилению государственных позиций в торговле предполагалось дополнять усилением активности комитетов по контролю над ценами в торговле частной.
До сих пор правительство национализировало в основном предприятия, необходимые для создания национальной промышленности (то есть те, которые производили средства производства, а также строительный сектор). В области пищевой промышленности национализировали лишь несколько монополий. Теперь было решено взять под контроль именно те объекты, которые производили продукты питания.
К концу 1972 года в руках государства, несмотря на шумные протесты оппозиции по поводу «этатизма»[769] кабинета Альенде, было всего лишь 25 % промышленного производства. На реформированный сектор в сельском хозяйстве приходилось 40 % товарного производства. Однако этот сектор был представлен в основном «асентамьентос» – фактически частными кооперативами, во многих из которых еще со времен Фрея заправляли христианские демократы. Эффективность «асентамьентос» была очень низкой: они зависели от финансовых дотаций государства (в том числе и от импорта техники, удобрений и пестицидов). Создание же образцовых центров аграрной реформы было фактически сорвано оппозицией – опять же под лозунгом борьбы с «ползучей национализацией».
Таким образом, забастовка предпринимателей только укрепила позиции радикальных сил в Народном единстве, которые и ранее считали компромисс с частным бизнесом недостижимым. Но теперь курс на усиление государственного вмешательства в экономику властно диктовала не правительственная программа Народного единства, а крайне сложная социально-экономическая ситуация в Чили.
Уже 9 ноября 1972 года государство объявило, что не вернет прежним владельцам конфискованные в ходе октябрьской забастовки предприятия монополистического характера[770]. Всего за время конфликта с предпринимателями государство взяло под контроль 30 предприятий, шесть из которых принадлежало к тем 91, которые и так подлежали в будущем национализации. Министр экономики недвусмысленно заявил: «Стратегические предприятия, которые были парализованы из-за саботажа хозяев, не будут им возвращены. Они будут переведены в социальный сектор, как это и предполагала программа правительства Народного единства»[771].
Новый курс правительства вызвал самую горячую поддержку Альтамирано, хотя и не по экономическим, а по политическим соображениям. На пленуме СПЧ 10–12 ноября 1972 года генеральный секретарь ЦК СПЧ заявил, что невозможно построить новое государство, не сломав старого. Поэтому необходимо жестко покарать всех виновных в забастовке октября 1972 года и окончательно подорвать с помощью национализации экономическую базу предпринимателей-саботажников. Соцпартия считала, что «только путем смелого перехода к мерам социалистического характера – эффективному планированию производства, распределения и потребления, развивая власть трудящихся, можно частично ликвидировать последствия саботажа в экономике и контрреволюционной деятельности»[772]. 25 ноября в интервью кубинской газете «Гранма» Альтамирано подчеркнул, что «коммунальные команды» стали не только центрами распределения основных продуктов питания, но и «зародышем независимой власти народа»[773].
В ноябре 1972 года в Сантьяго открылся первый из 40 запланированных государственных универмагов, куда государственная служба снабжения поставляла продукцию прямо от производителя, минуя частную торговлю[774]. Корреспонденты газет с удивлением обнаружили в магазине массу пропавших с прилавков товаров, причем по государственным ценам.
Оказалось, что универмаг с 10 сотрудниками работает рентабельно и при фиксированных ценах – кассирша получала примерно 4100 эскудо. При этом большая упаковка популярного в Чили молока «Нидо» стоила там 104 эскудо, в то время как частники продавали ее по ценам от 230 до 300 эскудо. Окрестные предприниматели немедленно принялись скупать продукты с целью перепродажи, и вскоре магазину пришлось перейти к отпуску ограниченного количества товаров в одни руки.
Усилили свою активность комитеты по контролю над ценами, пытавшиеся бороться с продолжающимся ползучим саботажем частной торговли. Частники по-прежнему гноили у себя в подвалах чилийскую картошку, и правительству пришлось закупить 15 тонн в Польше, причем из-за океана картофель добирался до магазинных прилавков быстрее, чем с отечественных полей. Но валюты для импорта большого количества продовольствия не было. К тому же цены на продовольствие – например на мясо – на мировом рынке в тот период были высокими. 2 декабря 1972 года на съезде комитетов по контролю над ценами было помимо иных предложений выдвинуто и такое: необходимо следовать примеру Голландии и потреблять маргарин вместо сливочного масла. Голландцы так и делают, а все масло у них идет на экспорт.
Для того чтобы заручиться помощью дружественных государств, а также для того чтобы продемонстрировать прочность своих позиций, Альенде отбыл 30 ноября 1972 года с официальным визитом в Мексику, на Кубу и в СССР. Обязанности президента исполнял Пратс.
По случаю отъезда президента сторонники Народного единства устроили в Сантьяго массовый театрализованный митинг, еще раз доказав оппозиции свою силу. Например, шахтеры закамуфлировали грузовик под корабль, на котором было написано: «Счастливого пути, президент!» В столицу на тракторах приехали тысячи крестьян. Лозунги манифестантов были боевыми: «Раздавим заговорщиков!», «Слава великому советскому народу!», «Мы с вами, кубинские братья!»[775]
Перед отъездом Альенде за рубеж в присутствии президента Чили был запущен в эксплуатацию подаренный Советским Союзом домостроительный комбинат. Альенде написал на сыром бетоне первой выпущенной панели: «Спасибо, советские товарищи!»[776] В конце 1972 года в Вальпараисо прибыли и первые 800 советских тракторов из 5 тысяч, приобретенных в кредит.
4 декабря 1972 года президент Чили выступил на заседании Генеральной ассамблеи ООН, где разоблачил политику США по экономическому удушению правительства Народного единства. Альенде подчеркнул, что его страна подвергается не просто экономической блокаде, а прямой агрессии, о чем говорят документы ИТТ осени 1970 года. «С момента нашей победы на выборах 4 сентября 1970 года на нас стали оказывать в широких масштабах давление извне, чтобы помешать приходу к власти свободно избранного народом правительства, а позднее, чтобы свергнуть его. Нас хотели изолировать от мира, задушить экономически, парализовать нашу торговлю медью, которая является нашим основным экспортным продуктом, и лишить нас возможности получения внешних кредитов… Нам противостоят силы, которые действуют в тени, без опознавательных знаков, но располагают мощным оружием и занимают влиятельные позиции в самых различных областях»[777].
Ознакомительная версия. Доступно 30 страниц из 149
